Александр Тамоников - Игры шайтана
– Вот, – представил девицу Сивый, – это и есть Зойка.
Стариков оценивающим взглядом осмотрел ее.
– Формы ничего, проверим содержание. Прыгай, козочка, в тачку. Ну давай, Сивый, а вино у вас такое же дерьмовое, как и все остальное.
Он сел рядом с Зойкой на заднее сиденье и приказал водителю:
– Давай, шеф, в третий микрорайон.
– Точнее нельзя?
– Езжай, куда сказано. На месте уточню дальнейший маршрут.
Николай повернулся к малолетке, положил руку на ее обнаженные почти до трусов ноги, спросил:
– Ты действительно так хороша, как о тебе говорят?
– Попробуете – узнаете, пока никто не обижался, – кокетливо пожала плечами девушка.
– Ну, смотри, старайся. Тебе в гадюшнике вашем сколько платят за час?
– С клиента берут тридцать баксов. Мне отдают треть.
– Короче, за червонец пашешь?
– Выходит, так.
– Я заплачу пятьдесят долларов лично тебе, никто их не отберет, Сивый предупрежден, только ты должна делать все, что я скажу.
– Я полностью к вашим услугам.
Пятнадцатилетняя девчушка выглядела счастливой оттого, что так дорого, по ее меркам, купили ее тело и ласки. Ярость Николая усилилась.
Он понимал, что водителя ему подставили Сивый с компанией. Тот наверняка работал на банду, а значит, церемониться с ним не следует. Кесарю кесарево. Николай принял окончательное решение.
В это время въехали в третий микрорайон. За квартал до убежища Седого Стариков приказал остановиться.
– Девятиэтажку видишь? – спросил он у «таксиста».
– С магазином внизу? – уточнил бандит.
– Именно. Давай на площадку перед магазином, у поворота за угол тормознешь.
Водитель выполнил указание.
– Сколько с меня? – спросил Николай.
– Стольник.
– Надеюсь, не в баксах?
– В рублях.
– Держи.
Водитель обернулся за деньгами и, получив резкий удар под кадык, зашелся в кашле. Изо рта пошла кровь. Он несколько раз дернулся и затих. Навсегда.
– Ой! – испуганно вскрикнула девушка.
– Тихо, Зоя, тихо. Успокойся. Тебе ничто не грозит. Сиди спокойно и не пытайся выйти из машины, себе хуже сделаешь. Провернем одно дело, заплачу и отпущу. Даю слово.
– Да, да, я все поняла, а Корень умер?
– Так ты его знала?
– Конечно, он личный водитель Арнольда.
– Да, Корень умер. Сиди тихо.
Николай вышел из машины, перебросил тело бандита на переднее сиденье и занял место водителя. Завел двигатель, посмотрел в зеркало обзора и подмигнул дрожащей малолетке.
– Все будет хорошо, Зоя.
Та молча кивнула.
Стариков подъехал к торцу здания, в котором должен был находиться его смертный враг. Не выезжая к дому, припарковал «Волгу» возле трансформаторной будки. Обернулся к Зое:
– Ну, чего дрожишь? Дать успокоительного?
– А вы не отравите меня?
– Зоя, о чем ты думаешь? Нет, не отравлю. Так дать или сама приведешь себя в порядок?
– Давайте.
Николай протянул девушке две таблетки феназепама.
– Сейчас дрожь пройдет, а пока ответь мне на вопрос: ты спала с Седым?
Вопрос был неожиданным, и Зоя растерялась.
– Я… Один раз было.
– Только не лги мне, Зоя. Я же не из любопытства спрашиваю.
– Понимаю, но…
– Сколько раз увозил тебя Седой из центра?
– Не помню.
– Знай, девочка, делая свое дело, я и тебя вытаскиваю из дерьма, в которое ты попала. Хочешь домой вернуться?
– Да, но это невозможно. Кто меня отпустит? Крюгер грозил: сбежишь – найду и на куски порежу. И порежет, он такой.
– Ничего тебе никто не сделает. Ты поможешь мне, а я – тебе. Договорились?
– Да.
– Ты веришь мне?
– Не знаю. Я вас боюсь.
– По крайней мере, правду сказала. В этот дом привозил тебя Седой?
– Откуда вы узнали? – Зоя широко раскрыла глаза. – Это было известно только мне и сестре.
– Зоя, не задавай глупых вопросов. Ты не ответила.
– Да. В этот.
– Тогда слушай, что надо сделать.
Через пять минут, перебросив труп водителя в багажник, Николай с Зоей подошли к среднему подъезду дома. Поднялись на площадку между этажами.
– Ты все хорошо запомнила, Зоя?
– Да.
– Ты спокойна?
– Не совсем.
– Ничего, – Стариков посмотрел на часы. 22.10.
Достал табельный пистолет майора Кузнецова.
– Пошли, Зоя?
– Пошли.
Они остановились у двери. Николай в стороне, чтобы его не было видно в «глазок», и, как только откроется дверь, он мог бы ворваться в квартиру. Лишь бы Седой клюнул на приманку, которой являлась девушка.
– Ну, Зоя, звони.
Девушка нажала на клавишу музыкального сигнала.
Седой в это время смотрел зарубежный боевик. Звонок удивил и встревожил его.
Любовницы он не ждал, та уехала в деревню к больному родственнику на несколько дней. Может, кто ошибся адресом? Или это побирушки? Так уже бывало. Но он никому не открывал. Звонок повторился.
Пистолет Макарова постоянно лежал на тумбочке у входа. Поставленный на предохранитель, но готовый к бою.
Седой прошел в прихожую. Посмотрел в «глазок» и отшатнулся.
Черт! Этого еще не хватало. Зойка. С какой стати она явилась?
Бандит лихорадочно соображал.
Свалила от Арнольда и решила ломануться к нему? И адрес, блядь, нашла. Или раскололись сучки, которых он по пьянке таскал сюда?
Сколько раз Седой потом, на трезвую голову, корил себя за допущенную беспечность, но сделать ничего не мог. Разве что застращать малолеток. Тронь их пальцем, Арнольд башку снимет.
Неужели эти падлы сдали его? Не открывать? А толку? Через секунду сюда вломятся боевики Арнольда. А вдруг Зойка тоже в бегах? И ищет приюта? Она деревенская, и податься ей некуда. Тем более без денег. Надо ее впустить, побаловаться с ней, тихо удавить и частями в унитаз спустить. А не откроет он ей, она пойдет бродить по улицам и попадет в руки своих бывших хозяев. И тогда «спалит» его хату! В отместку, когда ее за побег отдадут братве на утеху. Ну а если подстава, отсюда просто так не уйдешь. Придется пробиваться. А для этого дверь все одно открывать.
Он еще раз взглянул в «глазок» и услышал:
– Седой! Это я, Зойка. Не узнал, что ли?
Бандит молчал.
– Седой. Ну ты че, в натуре? Я же вижу, как ты в «глазок» пялишься.
– Чего надо? – спросил Седой.
– Че, прямо тут на весь подъезд базарить?
– Говори, зачем пришла.
– Менты Арнольда с Пастором повязали, девок всех взяли, только мне да Кошке удалось слинять. Кошара к себе домой подалась, а мне куда?
– Подожди.
Седой взял пистолет, снял с предохранителя.
Весть о том, что вместе с Арнольдом повязали и Пастора, взбодрила Седого. Тем более что такой расклад вполне мог иметь место. Это хорошая новость, лишь бы она оказалась правдой. Он вернулся к двери.
– Слушай сюда, дурочка, у меня в руках пистолет. Сейчас я приоткрою дверь, входи медленно. Если с тобой кто-то есть и ты решила подставить меня, то первая пуля будет твоей. Поняла?
– Че пугаешь? Говорю, одна я. Открывай. Дай только переночевать и немного «бабок», домой вернуться. Я тебе их ночью отработаю, а то автостопом увезут куда-нибудь и закопают потом в лесу. Я же никогда ни в чем тебе не отказывала, хотя могла сдать Пастору…
– Завязывай базар. Входи, как договорились.
Седой приоткрыл дверь, сам отошел назад, выставив перед собой пистолет.
– Пошла.
Но тут в проеме показался мужчина и грянул выстрел. Пуля, выпущенная Стариковым, выбила из рук Седого пистолет, заодно пробив грудь. От сильного удара бандит перевернулся на спину.
Седой даже не почувствовал боли, заметил лишь вспышку.
Дверь за Николаем тихонько закрыла Зоя, спустившаяся на лестничную площадку, пораженная хладнокровием и решительностью Николая.
Стариков же прошел мимо беспомощного и безопасного теперь бандита в комнату, включил музыкальный центр, прибавил громкости.
Зазвучали зарубежные ритмы с воплями, ахами и вздохами.
Сейчас шок пройдет, и Седой взвоет от боли в унисон с компакт-диском. Николай вернулся в прихожую.
Седой лежал, удивленно рассматривая поднятую в локте, изуродованную руку, из которой фонтанчиком била кровь.
– Ну что, Седой? Вот и встретились.
– Ты кто? – с трудом выговорил он.
– Неужели не узнал?
– Майор?
– Да, Николай Стариков, вы, твари, семью мою зверски убили. А потом ты хотел убить мою сестру. А прежде чем убить – изнасиловать. И избивал ее.
Седой вздрогнул и скривился, прикусив губу. Дала о себе знать нестерпимая боль. Стараясь не смотреть на изуродованную руку, Седой едва слышно проговорил:
– Это Крюгер, не я, я на улице, был, на стреме. Никого не трогал. Насиловал Крюгер по приказу Арнольда.
– А кто горло девочке перерезал?
– Меня заставил Арнольд, но она уже ничего не понимала, сошла с ума после Крюгера.
– И убить сестру тоже Крюгер приказал?
– Нет, к сестре твоей нас с Валетом Пастор послал.
– Значит, Пастор.
Наступал час окончательной расплаты, дольше задерживаться в квартире бандита было опасно, соседи, услышав выстрелы, могли вызвать милицию. Но Седой спросил:
