Александр Тамоников - Афганский гладиатор
– Вижу!
И добавил:
– Ничего! Кто-то из этих железных птиц попадет под комплекс. Еще ничего не окончено, как наверняка думает командир русской группы спецназа. Для них все страшное только начинается.
Он вызвал к себе связиста:
– Халим! Попытайся связаться с командирами отрядов. Кто-то из них должен же был выжить?
Душман почтительно кивнул:
– Слушаюсь, саиб!
И, развернув американскую станцию, принялся вызывать подчиненных Анвара Чарани. Но... по истечении десяти минут никто так и не ответил на вызов «Чара» – Чарани. Полевому командиру стало ясно, либо его отряды понесли такие потери, что не могут продолжать бой, либо просто разбежались под ударами советской авиации и отпора спецназа.
Он приказал отключить станцию. Вызвал ближайшего помощника:
– Саид! У русских два пути отхода с плоскогорья. Один на запад, к Пахлабу, где у нас в лесу еще есть резерв в двадцать штыков, другой через перевал, на равнину, где у нас нет никого! Но для того, чтобы начать отход, спецы должны собраться в кучу. От пещер до трещины, по которой они могут подняться на хребет, не более трехсот метров. Проведи бойцов к крайней пещере и организуй наблюдение за действиями русских, не обнаруживая себя. Будем ждать, каким путем пойдут гяуры. Если первым, то, предупредив Шамсета, начнем пассивное преследование спецназа и в районе квадрата ... возьмем их в «клещи»! Если же начнут подъем на перевал, намереваясь выйти к равнине, то отрабатываем неверных своими силами. В любом случае они должны кровью ответить за то, что сделали здесь, в Тайхуке.
Саид напомнил:
– У них скорей всего или Асадани, или полковник, а возможно, и оба.
– Возможно! Тем более мы должны уничтожить этих бешеных псов. Вместе с Асадани и Кашниным. Больше нам не нужен ни тот, ни другой. Но и отдать их в руки советской контрразведки нельзя. Слишком много знают, а языки им развяжут легко.
Помощник спросил:
– При втором варианте преследование по трещине очень рискованно для нас. Силы примерно равны, русские, отходя, наверняка прикроются.
– Никто и не собирается преследовать их по трещине! Пусть свободно поднимаются. У нас есть другая тропа и больше сил, чтобы опередить русских. Мы встретим их на вершине. Но достаточно предположений. Делай то, что сказал. Я отсюда буду наблюдать за плоскогорьем. Пошел!
– Слушаюсь, саиб!
Поклонившись, помощник Чарани отошел от главаря и ту же отдал команду бандитам уходить к дальней пещере, минуя завал, образованный подрывом подставного склада Асадани.
Чарани, прижавшись к влажной и прохладной стене пещеры, поднял к глазам бинокль.
Облетая западную «зеленку», оператор ведущего вертолета заметил в массиве, примерно километрах в 12 от плоскогорья, разрозненные группы боевиков, о чем тут же доложил командиру:
– Володь! Внизу духи!
– Да? Много?
– Черт их знает! Видел три группы по три человека.
– Что у нас с боезапасом?
– Пулемет в комплекте!
– Развернуться?
– Не стоит! Выбивать их по одному топлива не хватит. А вот спецов предупредить надо. Сюда им идти не следует!
– Понял тебя!
Командир вертолета вызвал штаб Потапова:
– Кабул! Я – Стрекоза-01, прошу ответить!
И тут же:
– Я – Кабул! Готов передать связь Турусу!
– Давай Туруса!
Потапов ответил:
– Слушаю тебя, Стрекоза-01!
– Задачу по плоскогорью отработали. Но, возвращаясь, мой оператор заметил в квадрате ... разрозненные малочисленные группы боевиков. Сколько их, неизвестно. Из таких групп может образоваться неслабый отряд. Мне работать с ними не представляется возможным. Вывод – к Пахлабу «Фергане» идти не стоит. Безопасней применить другой путь отхода!
– Я понял тебя, Стрекоза! Спасибо! Возвращайтесь на базу, остальное мы решим сами!
– Удачи вам, спецы!
– Вам тоже! И еще раз спасибо!
Потапов тут же передал полученную от командира вертолетного звена информацию майору Крымову.
Тот ответил:
– Говорил же, что лучше идти через перевал. Теперь это единственный путь нашего отхода. И я начинаю его!
– Отход разрешаю. Как удалитесь от перевала на безопасное расстояние, вызывай «Ми-8». Время его подлета чуть более 15 минут.
– Принял! Собираю группу, начинаю отход по оговоренному варианту! Все. До связи!
– До связи, Фергана!
Крымов передал трубку Остужину, вызвал Мураметзянова:
– Башкир! Крым! Что у тебя?
Прапорщик ответил:
– Да чуть было не попали под снаряды нашей «вертушки». Дух устал, видите ли, а получилось, если б не его усталость, остались бы от нас куски мяса. Но к делу. Вышел на хребет. Осмотрелся. Вроде все чисто. Никого не замечено и на равнине. Судя по всему, от Ширвана духи не планировали зацепить нас. Да и место неподходящее, открытое. Относительно, конечно, но они больше привыкли по ущельям, горам да «зеленкам» шакалить. Равнина же им чужда, потому как любят...
Крымов прервал монолог подчиненного:
– Я понял тебя, Ринат. Оставайся на вершине и внимательно отслеживай обстановку. Мы скоро подойдем к тебе.
– Принял! Работаю!
Передав трубку штатному связисту, майор по рации малого радиуса действия приказал личному составу группы покинуть позиции и, прикрывая друг друга, переместиться к временному командному пункту у трещины. Офицеры и прапорщики приказ приняли. Спустя десять минут сводная диверсионная группа Фергана собралась возле своего командира.
Ожидая подчиненных, Крымов присел перед предателем Кашниным на корточки:
– Ну что, господин полковник, или, может, моджахеды пожаловали тебе звание генерала, как отработала задачу наша авиация? И где теперь твои духи?
Бывший полковник неожиданно усмехнулся:
– Торжествуешь? Не рано ли? Ты еще на плоскогорье. Да, признаюсь, «вертушки» сделали свое дело отменно. От их налета вояки Чарани, те, кто остался в живых, естественно, долго еще бежать будут. Но... не все, майор!
Майор наклонился к предателю:
– Ты что-то знаешь, о чем не догадываюсь я! Что именно?
– А ты сам подумай! Ну, побили вы афганцев. Спору нет, поддали им неплохо, но ответь мне, куда, по-твоему, делся Чарани? Он не из тех, кто бросает своих людей. Ты видел его на плоскогорье? Или твое начальство сообщало что-нибудь о нем? А Чарани где-то рядом. И он от «вертушек» не бегает, он сбивает их. Сейчас не удалось, но Чарани рядом. Так что для тебя и твоих бойцов еще ничего не кончено. Хотя я могу ошибаться. Афганцы мастера принимать решения, не поддающиеся никакой логике.
– Это все, что ты можешь мне сказать?
– Сказать? Все! Просьба есть! Курить хочу. У меня в кармане куртки пачка прелестных американских сигарет. Мне хватит одной, остальные забери, попробуй, что такое настоящий табак, а не наши советские опилки.
– Обойдешься! И мне твои сигареты не нужны. Я предпочитаю наши опилки, когда возвращаюсь на базу!
И вновь оборотень усмехнулся:
– О, майор! До этого еще далеко. Чую, ты не скоро попадешь на базу, если вообще попадешь!
Крымов поднялся:
– Понтуешься? Давай! Напоследок разрешаю! Жаль, не увижу, как тебя, подонка, к стенке поставят. Многое отдал бы, чтобы посмотреть, как ты перед расстрелом понтоваться будешь. Впрочем, не будешь. Скорей скулить или выть!
Кашнин пожал плечами:
– Будущее неизвестно никому, кроме Всевышнего! А умирать нам всем придется. Кому раньше, кому позже!
– Ну-ну! А теперь молчи.
Подошли бойцы.
Крымов спросил:
– Все в сборе?
Ответил Березич:
– Все!
– Никто не ранен?
Бойцы ответили вразнобой:
– Да нет!
– Пронесло!
– У меня заноза в ладони. Глубоко вошла!
– Занозу вытащим. Итак! Обстановка такова. На данный момент сил противника, способного противостоять нам, ни на плоскогорье, ни в окрестностях нет. Единственно, при отходе головного вертолета экипаж заметил в «зеленке» со стороны Пахлаба разрозненные и малочисленные группы душманов. Вероятно, остатки банды Чарани. Где сам главарь, неизвестно. Но путь на запад нам закрыт. Пойдем через перевал на равнину. Данный вариант согласован с Потаповым. В принципе, я его с самого начала операции просчитывал как наиболее удобный. Да еще «трещина» эта подвернулась. Мураметзянов с пленным духом поднялись на вершину. Хребет и равнины чисты! Посему не будем тратить время и начнем подъем. Порядок движения: впереди Тимохин с Шунко, в замыкании Березич с Сергеевым, остальные между ними. Полковника ведет Антипов. Если что, Витя, не церемонься с подонком. Устанет, подгоняй пинками, но так, чтобы он потом перед следователем сидеть мог. Хотя... и постоит, не велика шишка. Вопросы?
Вопросов у спецназовцев не было, и группа в 16-40 начала подъем на вершину Ширванского перевала.
* * *Чарани видел, как советский спецназ снялся с позиций и отошел к валуну, от которого начиналась горная трещина – тропа. Видел он, и как из-за валуна вывели Кашнина.
