Валерий Рощин - "Уран" почти не виден (Урановый диверсант)
Артур смачно сплюнул и упрямо зашагал вперед…
Скоро повстречались еще три отвода по левую руку, и ни в один из них не смог бы пролезть даже ребенок…
Он проследовал по тоннелю до следующего "планетария". Остановился, посветил вокруг, утер рукавом вспотевшее лицо.
– Все. Дальше идти не имеет смысла. Тюряга позади, а впереди сплошные жилые кварталы.
Вернувшись к исходной точке путешествия, майор выключил источник света, вынул из кармана сигареты, закурил…
Что теперь предпринять и как прорываться за периметр внушительного ограждения он не знал – запасного плана попросту не было. Да и откуда ему взяться, когда возможности ограничены до предела? Один в чужом городе; ни оружия, ни специального снаряжения… Все, на что можно было рассчитывать, находилось в карманах.
Сигарета тлела между пальцев; время неумолимо уходило.
Затянувшись в последний раз, Дорохов пульнул бычок в темноту. Тот ударился о стену, брызнул искрами, покатился по замусоренному полу и… куда-то провалился.
Заинтересовавшись сим непонятным явлением, молодой человек включил фонарь.
– Это что ж за фигня такая?! – удивленно пробормотал он, разгребая грязь.
Под толстым слоем пыли, плесени и еще бог знает какой дряни оказалась металлическая решетка. Оттого "замаскированная" железяка и не привлекла внимания при первом осмотре "планетария". А под решеткой имелось какое-то пространство.
Припав ухом к одной из дырок, он прислушался…
Кажется, внизу текла вода; к тому же обоняние уловило "ароматы" канализации.
Воодушевленный внезапным открытием, Артур подергал решетку, но та словно приросла к бетонному полу. Тогда, вооружившись фонарем, он принялся искать подходящее орудие – где-то неподалеку от "планетария" попадался на глаза огрызок арматуры…
Вот он – всего в десяти шагах по западному тоннелю.
Вторая попытка…
– Ну!… Ну же, давай!… – налег бывший спецназовец на вставленный в отверстие стержень, – давай, сука!…
Плоскость железяки качнулась; снизу послышались всплески падающих комьев грязи. Так, теперь арматуру в другое отверстие и снова навалиться на рычаг всем телом…
Решетка издала глухой звук и… поддалась.
Перехватив поднявшийся край, он отбросил инструмент, отдышался; осторожно положил ржавую железяку рядом с дырой. Потом уцепил скользкими перепачканными пальцами фонарь и посветил вниз…
Взгляду предстал вертикальный ствол примерно такой же длины, как и первый – ведущий с поверхности к водопроводной магистрали; сбоку торчащие скобы, в глубине – слабые отблески медленно текущей жижи.
– Последнее время жизнь просто балует разнообразием, – сморщив нос от неприятного запаха, ворчал Дорохов. Прихватив для надежи кусок арматуры, опустил в дыру ногу, нащупал первую "ступеньку"… – Раньше только и видел бородатых "чехов" на фоне кавказских гор. А теперь просто сказка: то Париж с Елисейскими Полями, то Кипр с золотыми пляжами, то Хайфа с подземными реками из дерьма…
Зависнув на предпоследней скобе, он хорошенько изучил то, куда предстояло спрыгнуть. Под ним находился еще один тоннель – более старый, судя по тому, что сооружен не из бетона, а из красного кирпича. По дну канализационного тоннеля текли по естественному уклону к западу – в сторону моря, невыносимо вонявшие отходы.
– Надеюсь, тут не глубоко, – решительно опустился он вниз.
Знакомство с клоакой вышло неудачным. Он топтался на пологом краю; тот оказался скользким – правая кроссовка съехала вниз, черпанув зловонной дряни.
– Мля! – эхом прокатилось под сводчатым потолком.
Артур потряс ногой, поправил торчащую за ремнем трубку, направил фонарный луч в восточную "прямую кишку", в западную…
И, пригнув голову, потопал вниз по течению дерьма.
На сей раз повезло больше – всего лишь через пару минут в правой стене тоннеля появилось чернеющее пятно; по мере приближения к нему шум потока усиливался. Кажется, это была дыра в кирпичной кладке, и вытекающая из нее жидкость бурлила, смешиваясь с основным "руслом".
Майор на всякий случай замедлил шаг и выключил фонарь… Нет, в кромешной темноте сквозь дыру не сочились даже проблески света.
"Не иначе из тюряги течет", – вновь осветил он находку. Тюремный коллектор оказался значительно уже основной канализации – плечи то и дело касались влажных кирпичных сводов. Шагов через двадцать молодой человек задержался, ощупал ладонью потолок и воодушевленно прошептал:
– Примерно в этом месте сверху находится стена. Посмотрим, что дальше…
А дальше коллектор плавно вильнул и привел его в обширное помещение. Первым делом Дорохов выключил фонарь – взгляд наткнулся на прямоугольную решетку, сквозь которую виднелся слабоосвещенный коридор. Потом, стараясь ступать бесшумно, обошел квадратную комнату…
Вероятно, сюда стекались все тюремные нечистоты – из двух противоположных стен торчало с десяток труб; из каждой сочилась жижа. Мутные ручейки бежали по наклонному полу к центру, там сбивались в общий поток и устремлялись по коллектору к тоннелю.
Он осторожно приблизился к решетке.
Заглянул в коридор. Прислушался…
Тишина.
И вдруг увидел слева ржавые петли, приваренные к толстому уголку. "Это же дверь! – осенила радостная догадка, – конечно! Решетка должна открываться, чтобы кто-то чистил коллектор!…"
Все правильно – справа на внушительных проушинах болтался висячий замок. Небольшой, но не ржавый и со следами смазки. Верно, за вонючим хозяйством регулярно следили.
Похвалив себя за предусмотрительность, Артур просунул сквозь прутья кусок арматуры, вставил его под дужку замка и… остановился. Следовало подстраховаться – не дай бог охранники раньше времени узнают о незваном госте.
Тотчас в ход пошла снятая ветровка. Он аккуратно обмотал ей замок и арматуру, чтобы те не лязгнули по решетке; перехватил конец рычага снизу, и принялся потихоньку тянуть…
Хруст сломанного металла эхом пронесся по пустынному коридору. Поймав слетевший замок, майор на секунду замер…
Никого. Только журчание стекающей с труб жижи, разбавляющее таинственную и враждебную тишину.
Решетчатая дверь натужно скрипнула и поддалась слабому усилию. Шагнув в коридор, бывший спецназовец притворил за собой дверь, пристроил на место сломанный замок и… довольно хмыкнул.
Еще час назад почти не верилось в возможность проникнуть за охраняемый периметр. А сумасбродная затея, тем не менее, удалась – он на территории военной тюрьмы.
Глава пятая
Израиль; Атлит
2 июля
"Слегка перестарались местные молодчики. Говорил же: обработать самую малость – для подготовки к сегодняшнему разговору", – рассматривал побитую физиономию агента Шимрон. Левый глаз молодого парня заплыл, бровь над ним темнела куском запекшейся крови, разбитые губы припухли. На вопрос, почему перестарались, один из надзирателей пробурчал: "Начали потихоньку, аккуратно – как вы велели… А он в ответ ногой так одному по яйцам зарядил, что тот до сих пор на цыпочках ходит. Вот и осерчали".
Руководитель "Урана" на радостях уже отправил краткий отчет в "Моссад" о поимке одного из русских разведчиков. Шеф сразу перезвонил по закрытому каналу связи, поздравил с успехом и долго интересовался подробностями…
– Жан Франсуа Тирар, – прочитав по-французски первую страницу паспорта, разведчик бросил его на стол и придвинул к допрашиваемому пачку "Camel": – А меня можете называть Асаф. Асаф Шимрон. Между прочим, это мое настоящее имя. Так на каком же языке начнем диалог?
"Француз" пожал плечами, выдернул сигарету и осторожно пристроил ее в уголок рта, уцелевший в получасовом рандеву с тюремщиками…
Сразу после вчерашнего тарана на узкой дороге его переправили в какой-то госпиталь, где под усиленной охраной продержали до позднего вечера. Впрочем, сознание к нему вернулось еще в "Мерине", когда этот тип вез в Хайфу. Вез на такой скорости, что порой казалось: все – трандец! В таране выжил, а тут угробят! И в госпитале врачи суетились, словно спасали жизнь премьер-министру. Хотя, ничего особенного с его здоровьем не произошло. Ну, треснула парочка ребер при ударе о руль; долбанулся темечком об крышу; ушиб левое колено. Делов-то…
– Мне все равно, – сказал он, щелкая зажигалкой, – помимо родного французского, хорошо владею английским. Пэ-при желании можно пообщаться и на немецком – немного понимаю. Ваши израильские языки не знаю вообще.
– О, какой вы оказывается полиглот! А как на счет беседы на русском?
– Хм, – едва не поперхнулся дымом удивленный агент, – а почему, к пэ-примеру, не на монгольском?
Постукивая длинными пальцами по столу, шеф "Урана" со снисходительной улыбочкой уставился на визави. А молодой человек молча затягивался сигаретой и бегло вспоминал несколько последних часов своей жизни. Чего торопиться-то? Отныне времени на "задушевные" беседы хоть отбавляй. Не прихлопнут же они агента после двух-трех дней допросов!…
