Александр Тамоников - Пороховой загар
— Понял! — сказал Смирнов и переключил передачу.
— Подгруппа на выход! — приказал Жилин. — Смирнов, вперед! Работаем!
Дверцы внедорожника открылись, спецназовцы вывалились на грунт. «Ниссан» с пробуксовкой, от которой камни полетели из-под колес, рванул к валуну, на котором сидел лейтенант.
Курко выпал из машины на правую сторону, сбросил сумку с выстрелами, поднял гранатомет.
Турецкий сержант, который командовал солдатами, застыл. Его подчиненные тоже растерялись. Они не сдвинулись с места, когда кумулятивный выстрел попал в каркас одной из четырехместных палаток. Грохнул взрыв. Солдат разметало.
У них почти не было шансов остаться в живых, но сержант уцелел, вскочил и рванулся к пирамиде с винтовками. Из ушей у него текла кровь. Он плохо соображал, действовал машинально.
Соболь, выпрыгнувший из внедорожника следом за Курко, дал короткую очередь. Турецкий сержант с пробитой головой врезался в пирамиду винтовок, завалил ее.
Гаврилов и Юрченко вынуждены были стрелять по разным направлениям. Сержанта из расчета и водителя транспортно-заряжающей машины они приземлили первыми же очередями, но Гаврилов не успел перевести ствол на второго солдата.
Тот оказался шустрым малым. Он растерялся, как и все остальные, но лишь на мгновение. Как только прогремел взрыв и прозвучала первая очередь слева, солдат не стал ждать и прыгнул в канаву, которая оказалась поблизости. Турок привел к бою пистолет, дважды выстрелил и попал в лодыжку Юрченко.
До канавы было метров двадцать. Гаврилов, не мешкая, выдернул из пояса наступательную «РГД-5» и метнул ее. Граната легла прямо под солдата. Раздался взрыв, тело водителя установки подбросило. Он даже не крикнул, нашпигованный осколками, рухнул обратно в канаву.
Гаврилов бросился к Юрченко. Тот повернулся, зажимая рану.
— Куда?..
— Пустяк, в лодыжку, кости не повреждены.
— Ну и добре.
— Ты работай, я остановлю кровь, прикрою тебя.
— Угу!
Гаврилов взглянул на товарища. Тот рвал санитарный пакет. Аптечка уже лежала рядом.
А внедорожник в этот миг стремительно шел на лейтенанта.
Тот выхватил из кобуры пистолет, пригнулся от разрыва выстрела гранатомета, затем метнулся в сторону и выстрелил по машине. Пуля сделала аккуратную дырку в лобовом стекле, прошла между Смирновым и Жилиным, Демиром и Сабихом. Лейтенант опять выстрелил, промазал, бросился к спутниковой станции, но не успел.
Смирнов резко притормозил и ударил Араса бампером так, что тот отлетел метра на три.
— Охренел? — заорал на него Жилин. — А если наповал?
— Нет, эта сука шевелится. Ствол потерял, до станции не дотянулся. Что еще нам нужно? Рука у него висит, наверняка перелом. Точно, вон как морду кривит от боли.
— Берем!
Офицеры выскочили из машины.
Лейтенант лежал, держась за сломанную руку. Его физиономия была перекошена гримасой боли, отчаяния и ненависти.
Смирнов наставил на него автомат.
Жилин присел, но на приличном расстоянии, чтобы не попасть под выброс здоровой руки с ножом.
— Вот и все, господин лейтенант Челик Арас. Закончилось блуждание твоей группы. Больше вы никого не убьете, — проворил он.
— Русский? — Гримаса на физиономии лейтенанта изменилась.
Теперь он выглядел изрядно удивленным.
— Ты находишь это странным? С нами есть и командир курдского ополчения. Он охраняет твоего корректировщика Сабиха.
— Вот оно что. Этот пес предал нас, привел вас сюда.
— Да, с ним проблем не возникло. У него мозгов больше, чем у тебя.
— Помогите, мне больно.
— Позвать командира курдского ополчения? Он тебя в момент вылечит.
— Нет, только не курды.
— Испугался, мразь! — воскликнул Смирнов. — Как расстреливать женщин и детей в мирной деревушке, журналистов, не имевших никаких враждебных намерений ни к кому, ты не боялся, а сейчас в штаны наложил? Командир, а его точно надо брать живым? Может, отпишемся, что не получилось? Или он сам перерезал себе горло?
— Отставить, старший лейтенант! Откуда у тебя эти гестаповские замашки? Шею кому-нибудь свернуть, горло перерезать, перестрелять? Придется отправлять тебя на обследование к добрым докторам. Они быстро восстановят твою психику, заметно расстроенную тяготами и лишениями воинской службы. Давай смотри за ним.
По портативной станции майор вызвал капитана Туренко и сообщил ему:
— У нас все!
— Видел, впечатлило.
— Что с подходами?
— Чисто.
— Где санинструктор?
— Рядом со мной.
— Давай его вниз, к турецкому лейтенанту. Тот ранен, требуется первая помощь! И связиста ко мне!
— Я видел, как Смирнов сшиб турка. Фееричная, ювелирная работа. Не запустить ли нам его, командир, на какие-нибудь автомобильные соревнования, отстаивать честь спецназа?
— Он в группе пригодится. Названных бойцов ко мне, остальным вести круговое наблюдение.
— Принял, выполняю!
С холмов спустились санинструктор прапорщик Гурьев и связист сержант Сторский.
Жилин приказал прапорщику:
— Ступай к турку и окажи помощь, но до этого обязательно вместе со Смирновым обыщите его. Не дай бог у него окажется второй пистолет или граната. Понял?
— Так точно! С ним что?
— Похоже на перелом руки. Точно сам выяснишь, я не глядел.
— Понял, пошел!
Жилин повернулся к Сторскому и приказал:
— Связь с полковником!
— Есть, товарищ майор!
Вскоре он доложил, что связь установлена.
Жилин посмотрел, как санинструктор под пристальным контролем Смирнова оказывает помощь турецкому лейтенанту, подошел к связисту, принял трубку.
— «Кедр», это «Байкал»!
— Ни к чему позывные, Сережа. Что у тебя?
— Операция по нейтрализации турецкой огневой группы успешно завершена. У нас один легкораненый. Противник уничтожен, командир лейтенант Арас взят в плен. Еще и Сабих.
— Техника?
— Целехонька, стоит, прижавшись к холмам, под маскировочной сетью. Сверху не различишь. Установка заряжена. ТМЗ загружена под завязку реактивными снарядами. Видимо, турки намеревались выходить еще на несколько целей.
— Как Демир?
— Просил отдать ему турков.
— Надеюсь, ты не обещал?
— Нет, я сказал, что доставлю их в Хмеймим. Дальше пусть он сам договаривается с сирийцами. Ведь нам эти турки, по сути, не нужны, да?
— Верный ход. Он смирился?
— Смирился, но сдерживает себя с трудом.
— Его понять можно.
— Мы вполне понимаем.
— Как обстановка в буферной зоне?
— За всю я сказать не могу, а в нашем районе чисто. В Майле наверняка слышали взрывы. Но на подходах к занятому участку никого нет. Что дальше делаем?
— Сейчас в Хмеймим собираются журналисты со всего мира, уже около пятидесяти человек. Прибыли, узнав об обстреле неизвестными личностями курдской деревушки и гибели своих коллег.
— Деревушки, конечно, в первую очередь.
— Западников, разумеется, больше волнует инцидент с журналистами. Но мы им покажем все. Кстати, залетные щелкоперы даже сейчас, еще находясь в Хмеймиме, уверенно заявляют, что эти обстрелы — дело рук террористов, но никак не военнослужащих регулярной турецкой армии.
— Мы покажем им этих террористов. Хотя западники правы. Эти турки, которые убивали ни в чем не повинных людей, ничем не отличаются от тех же игиловцев, в чем-то и превосходят их. Значит, нам встречать журналистов?
— Нет! Мы объявили, что к операции по нейтрализации огневой группы не имеем никакого отношения. Нас там не было. Я имею в виду буферную зону.
— Да? А кто был?
— Курды. Ополченцы вычислили корректировщика, через него вышли на базу у Майлы, разгромили ее, взяли живьем командира.
— А Арас и Сабих подтвердят эту версию?
— Куда они денутся?
— Что будет с ними потом?
— С кем?
— С пленными турками?
— Это решат сирийские власти. Ведь все эти трагические события происходили на территории их государства.
— А нам что же, топать назад?
— Выходите из буферной зоны по прямой, на плато. Там вас подберет «восьмерка». Второй вертушкой на место разгрома огневой группы вылетят курды. С ними будет представитель штаба сирийского армейского корпуса. По-моему, туда собрались и сотрудники спецслужб этой страны.
— Значит, самосуд исключен?
— Исключен.
— А журналистов тоже вертушками перебрасывать будете?
— А как еще? Тоже используем «Ми-8» с прикрытием из «Ми-24» и «Су-35».
— Когда нам уходить?
— Как только прибудет смена. Подберите площадку, чтобы вертолеты могли приземлиться.
— Тот участок, который занимали турки, большой, вполне достаточный для приема одновременно трех машин. Координаты у вас есть.
— Да.
— Кому я должен передать пленников и технику?
