Дмитрий Щербаков - Стерва
Но, однако, что происходит?! Почему часовые начали, вопя, палить по замку подвальной двери, словно хотят ее открыть и не могут?! Почему орут как резаные?!
Неожиданно автоматные очереди стали стихать и как-то очень быстро стихли совсем. Недолго они продолжались… Наступила тягостная тишина.
Какое-то время Алексей лежал недоумевая. Его вывел из этого состояния скрежет вставляемого в замочную скважину ключа. Он приподнял голову.
Кто-то снаружи пытался отомкнуть покореженный пулями замок. Получалось не очень, но в конце концов получилось. Дверь отворилась. Через порог неуверенно шагнула Маша.
Девчонка шаталась… Лицо расплылось в какой-то идиотской улыбке. Она приблизилась к Алексею.
— Сперва ноги… — выговорила она, наклоняясь, В ее руках Алексей увидел плоский ключик от наручников.
— Перевернись! — скомандовала она. Алексей молча перевернулся на живот. Вновь наклонившись, Маша освободила его руки.
— Полный вперед! — воскликнула она, довольная результатами своей работы.
Алексей приподнялся, сел.
— Ты откуда взялась? — спросил он чуть обалдело. — Кто дал тебе ключи? Где Голован?
— Спит! — пьяно ответила Маша, резко кивнув при этом головой, словно изображая, насколько крепко спит Астахов.
— А остальные?
— Все спят! И не проснутся. Они налакались твоего «Абсолюта». Я их угостила… Они не проснутся, не проснутся, не проснутся…
Алексей ахнул.
— «Абсолюта»?!
Водка «Абсолют» была приобретена Алексеем на одном нелегальном заводике по просьбе Махкама. Заводик специализировался на выполнении самых разных пожеланий заказчиков. В частности, «Абсолют», купленный Разором, являлся точной копией «Абсолюта» настоящего — и по вкусу, и по оформлению. С одной только разницей — основу изготовленной для Алексея водки составлял метиловый спирт.
Махкам, которого Разор попросил посторожить свой дом, пока сам Алексей не приедет сюда с Машей, очень боялся, что война, которая тогда уже начиналась в республике, докатится до этих мест. И если враги вдруг доберутся до дома Алеши, когда сам он еще будет отсутствовать, то Махкам не станет устраивать с ними боя — ему надо беречь Зарину. Он просто пригласит непрошеных гостей в дом и напоит водкой. А они и отправятся на тот свет без единого выстрела…
Разор смеялся над этой фантазией своего кавказского друга, однако Махкам никак не соглашался сторожить дом, если Алеша не выполнит его условия.
И Алексей пошел ему навстречу. Тем более что отрава стоила достаточно дешево. Деньги на нее у Алексея были.
Маша знала, что представляет собой фальшивый «Абсолют». И теперь Алексей смотрел на нее, несколько пораженный.
— Ты… Ты с самого начала это задумала?
— Ага… Как еще я могла тебя спасти?
— Но почему ты мне ничего не сказала?!
— Ты бы не позволил… А потом, ты довольно простодушен, Леша… Если б мы были в сговоре… Голован бы сразу тебя раскусил. Он тебя насквозь видит… видел…
— Но как он тебя не раскусил?! Как ничего не заподозрил?!
— Он не мог ничего заподозрить… Я пила водку наравне с ними… — Маша улыбнулась.
— Что-о?! — Он вскочил. — Ты с ума сошла!
— Я… не могла рисковать. Все должно было выглядеть натурально… И все получилось! — с радостью выкрикнула она.
— Но ты же умрешь! Умрешь ведь, дуреха!
— Ни фига! Я умею защищаться от метанола…
— Кто тебя научил?
— Наша детдомовская врачиха… Однажды старшие пацаны нажрались этой гадости… Где-то на вокзале цистерну вскрыли и притащили… Перетравились все, козлы… Их в больницу… А врачиха, добрая душа, собрала нас всех в актовом зале и рассказала о метаноле… Знала, какой мы есть контингент… Я эту ее лекцию очень внимательно слушала… Потом к врачихе подошла, вопросы разные задавала… Мне тогда панель светила… Я и разрабатывала план, как со временем отомстить подонкам-сутенерам, чтоб самой в живых остаться… Тогда не пригодилось… Пригодилось сейчас…
— Почему ты мне раньше не говорила?
— Держала про запас. Именно на такой случай… Ты ведь не позволил бы мне рисковать собой. И догадался бы, что я задумала, если б знал… Я тоже умею сенца подстелить, когда представляю, где могу упасть! Не один ты такой умный, Лешенька!
— Но как же ты умудрилась не отравиться?!
— Очень просто… Прежде чем впустить их в дом, я напилась подсолнечного масла и вина… Обычный спирт нейтрализует метанол, а уж масло — тем более. А потом… Петр велел мне прислуживать за столом, я уверена была — он так и сделает, он же с джигитами, я его знаю… И что он пьянку захочет устроить, была уверена… Так вот, я бегала туда-сюда, то в подвал за водкой, то на кухню за жратвой… Побегу — а по дороге в сортир, два пальца в рот и — хоп! Хорошо, ты стены сделал толстые, никто не услышал моих упражнений… Вывернусь наизнанку — и снова масла, снова вина… Вот и жива…
— А почему они стреляли?
— А!.. Когда у них уже начиналось… Ну, рвота, боль в животе, все эти метаноловые прелести… Только-только началось, я знала, когда начнется, следила за временем. Выхватила у Петра ключи из кармана и бежать на улицу. Тут они догадались, да поздно. Выпили не меньше чем по две смертельные дозы… Плохо им. Стали палить наугад в окна… Да я спряталась в зарослях, сбоку от дома, где меня не достать…
— Часовые пытались вскрыть эту дверь автоматным огнем.
— Знаю. А ключ-то был у меня! Тебя хотели кончить, гады! А ключ у меня! — повторила Маша торжествующе. И вдруг начала валиться вперед и вбок.
Алексей подхватил ее на руки, не дав упасть.
— Леша… — прошептала Мария. — Я могу ослепнуть… И сдохнуть еще могу… Мне надо промыть желудок… Клизмы у нас нет?
— Клизмы нет. Но придумаем что-нибудь! Шланг я найду, придумаем!
— И еще… Я должна быть все время пьяной… Обычный спирт выводит метанол из организма… Спаси меня, Леша!
Он понес легкое тело девушки к выходу. Вдруг Маша вскинула руки и обняла Алексея за шею.
— Да, Леша… Петр звонил по спутниковой связи в Москву, Мудрову. Так вот… Нас с тобой больше никто не ищет… Мы свободны!
Сообщение о расстреле в московском элитном ночном клубе «Glad monkey» («Довольная мартышка») десяти ведущих фигур знаменитой Центральной группировки прошло через все средства массовой информации. Но осталось почти незамеченным широкой публикой — мало ли московских бандитов постоянно делят сферы влияния, отстреливая, взрывая, травя друг друга? Плевать на них, туда и дорога…
Лишь двое оперативников РУОПа, капитан и майор, непосредственно занимавшиеся этим делом, обсуждали происшествие достаточно заинтересованно.
— Как думаешь, кто наехал на людей Голована? — спросил капитан майора.
— Даже представить не могу, — задумчиво отозвался тот. — Астахов ни с кем не воевал, и вообще был хитрый лис… Вот куда он сам делся? Сгинул, как в воду канул. У него недавно любовницу украли, некий Разоров постарался, личный телохранитель Петра Васильевича…
— Да, я тоже слышал. Этот Разоров числился коммерческим директором фирмы, которая официально прикрывала основную деятельность Центральной.
— Верно, он. И на него у нас ничего нет. То есть вообще ничего. Берег паренька Астахов. А тот ему свинку подложил.
— Слыхал я, что Алексей этот — профессиональный киллер.
— Точно. Я тебе больше скажу. Мне начальство сегодня вручило вот что, — майор достал из стола объемистый пакет.
— Что это? — спросил капитан.
— Подробное описание деятельности Центральной группировки. С таким материалом мы ее прихлопнем как муху. Будут у нас и доказательства, и улики. Тем более банда сейчас полностью обезглавлена. Если Астахов не объявится, конечно. Но сдается мне, что он не объявится.
— Почему?
— Видишь ли… — Майор побарабанил пальцами по столу. — Я прочитал это, — он хлопнул ладонью по пакету, — от корки до корки. И здесь нигде ни единым словом не упомянут Разоров. А люди, которые могли бы его обвинить, перебиты в «Мартышке». Соображаешь?
— Да, да… Значит, стрелял он? И сведения — от него?
— Возможно.
— Будем искать?
— Нет смысла. Следов он не оставил и наверняка имеет железное алиби. Группировку сдал. Вероятно, хочет завязать. И Голована, я уверен, он прикончил. Хороший человек, зачем тревожить? Тем более что посадить, даже довести до суда все равно не сумеем. А потом, мне ни капли не жалко убитых — Мудрова и остальных. Давай лучше займемся головановской «братвой» — следуя вот этим указаниям, — он опять хлопнул ладонью по пакету. — Здесь судебная перспектива — выше крыши…
По поводу алиби Алексея майор был прав — четыре человека под присягой могли подтвердить, что Разор весь вечер находился вместе с ними. Эти четверо были казанскими друзьями Алексея, слетевшимися по его вызову.
