Андрей Воронин - Инкассатор: Слезы из черного золота
– База, милиция допросила хулигана. Девушки в лагере нет. Главного тоже.
– Мать твою, – выругалась «база». – Сколько всего злодеев?
– Было триста сорок. И еще могут подойти. База, не будем дурить. Координаты есть, мы на месте. Свяжитесь с летчиками, вызовите вертушки.
– Да, пожалуй, – согласился Синьков.
Окончив сеанс связи, комбат обратился к Филатову:
– Ушел Мирабов, вместе с девушкой. Как задницей чувствовал.
– Это точно? – заволновался Юрий.
– Костя духа допросил, а тому незачем кривляться.
– Что теперь делаем? – спросил Филатов.
– По плану, окружаем, вступаем в бой, обстреливаем из гранатометов. Сейчас я вызову вертушки, и они дополнят фейерверк. Не везет тебе с девкой. Она из плена в плен, бедолага летает, только этот будет менее комфортный, чем предыдущий.
Увидев расстроенное лицо Филатова, комбат попытался приободрить его.
– Ничего, Юрка, раз духи не завалили ее, значит, она нужна им. Возможно, Мирабов будет прикрываться ею, как щитом, так что у нас еще есть шансы.
– Да, только где их ловить? – скептически заметил Филатов.
– Где-где, в Аргунском ущелье, на нефтяном комплексе компании «Black Gold», который по совместительству является учебно-тренировочной базой для подготовки террористов.
Глава 10
Столько событий в один день, идущих один за другим, Юрий Филатов не помнил давно. Еще ранним утром он разговаривал с полковником Талиповым в Грозном, встретился с любимой женщиной, а уже ночью вместе с подразделением своего старого друга и бывшего командира атаковал лагерь боевиков.
Действия батальона в налете – это был один из самых трудных и самых ярких этапов испытаний. Разведгруппам удалось подготовить почву для наступления рассредоточившегося батальона. За несколько часов они тихо ликвидировали боевое охранение лагеря, сняли мины-растяжки, вскрыли охранные засады, называемые, на армейском жаргоне «секретами».
Несмотря на то, что все боевое охранение было уничтожено, и фигуры в маскхалатах не видны были с самого лагеря, внимательно наблюдающие за действиями подчиненных старшие командиры требовали пригнуться ниже, дабы главный козырь спецназовцев – внезапность – не был утрачен.
И все-таки бойцы обнаружили себя. На подходе к блокпосту, бдительные боевики заметили группу. Разведчики не смогли подойти к ним бесшумно, и боевики открыли огонь из пулемета. К ним на помощь тут же подоспел отряд из переполошившегося лагеря, и завязалась жестокая перестрелка.
Однако этот короткий бой продолжался не более десяти минут. К разведчикам уже успели подойти гранатометчики первой роты, бросившиеся на звуки выстрелов.
Синьков понял, что подразделение обнаружило себя, и, тем не менее, у него было преимущество: боевики не знали, сколько русских и почему они внезапно напали на хорошо охраняемый, спрятанный глубоко в горах полевой лагерь.
Лагерь располагался на небольшом открытом горном плато и находился в низине, которая прекрасно открывалась с четырех сторон лесного массива. Благодаря тщательной маскировке, лагерь Мирабова невозможно было заметить со спутника, но на расстоянии в пятьсот метров он лежал как на ладони.
Старшие разведдозоров не переставая докладывали по радиосвязи о том, что видят лагерь «противника». Батальон, в полном составе подошедший к району, начал выдвигаться на линию огня.
Достигнув рубежа, где уже с занятых позиций вели огонь разведдозоры, командиры основных подразделений, рассредоточившись, отдавали приказы. С левого фланга гранатометчики точными выстрелами накрыли несколько палаток и они, загораясь ярким огнем, осветили мечущихся в панике боевиков, которых «укладывали» одного за другим стрелки.
Боевики хаотично пытались отстреливаться в «темноту», но практически ни одна пуля не попала в цель. Не менее яростно, чем молодые бойцы, стреляли по противнику Филатов и Милютин. Каждый мстил за свои потери, у каждого были личные счеты.
Получасовая перестрелка закончилась ярким фейерверком: прибывшие на помощь спецназовцам вертолеты нанесли мощный ракетный удар, окончательно покончив с боевиками полевого командира Аслана Мирабова. Однако глава бандформирования по-прежнему оставался жив, продолжая свою игру на сцене театра военных действий.
Высокие гости из столицы Российской Федерации ранним октябрьским утром вылетели в Чечню. Путь от Москвы до Северного Кавказа, от аэродрома Чкаловский, через Минеральные Воды, Моздок до Грозного они проделали лишь с одной целью: поставить точку в затянувшихся переговорах об образовании чеченской независимой нефтяной компании на базе «дочери» «Роснефти» компании «Грознефтегаз».
Для обывателей, представленных широкой публикой политологов и аналитиков-журналистов, конфликт, казалось бы, был исчерпан еще летом. Однако за кажущимся спокойствием назревала новая серьезная проблема в отношениях между федеральной властью и чеченской администрацией. Как и положено, решающую роль в таких вопросах играли теневые фигуры, спрятавшиеся за широкими спинами первых лиц государства, примелькавшихся на телеэкранах и первых полосах печатных изданий.
Именно этим фигурам предстояло решать будущее отношений двух наций в одном государстве. Исходом переговоров могло стать выгодное подписание контракта с руководством «Грознефтегаза», которое отсрочило бы острый вопрос не на один год, либо новое обострение конфликта...
В этот же день, проведя ночь в лагере отдельного батальона спецназа ГРУ, под охраной подполковника Синькова, в Грозный вернулся начальник службы безопасности филиала «Роснефти» Юрий Филатов.
Минуя гостиницу, он сразу же направился в представительство президента России, с сильным желанием высказать господину Евпатову все, что о нем думает, со всеми вытекающими последствиями. Правда, самого Евпатова на месте не оказалось, зато молодая секретарша, узнав этого человека в камуфляже, сообщила Филатову не менее ценную информацию о приезде делегаций Роснефти из Москвы и Нальчика, дав координаты места подписания соглашения в конференц-зале компании «Грознефтегаз», куда Юрий и отправился.
В просторном помещении за круглым столом конференц-зала собралось немало людей, но все ожидали появления главных участников переговоров: вице-президентов компаний и представителя президента России в Чечне. Не менее важным для присутствующих должно было стать появление господина Халипова, решившего именно на этом совещании выложить главный козырь.
В этом же помещении распределилось и вооруженное сопровождение каждой из сторон. Напротив окна с каменными лицами выстроилось десять вооруженных людей, охранявших само здание и представителей местных органов власти, прибывших на переговоры вместе с чеченской стороной. Рядом с ними, вооруженные автоматами, стояли охранники из службы безопасности самой компании «Грознефтегаз». Напротив них разместилась немногочисленная охрана московских гостей и спецназовцы, охраняющие полпредство президента России в Чечне. Между ними, как сторона, готовая урегулировать конфликт, стояли милиционеры, подчиненные присутствовавшему здесь полковнику Талипову.
Несмотря на такое большое количество вооруженных людей, напряжения в зале не чувствовалось. Представители как одной, так и другой сторон негромко общались друг другом в ожидании руководителей, что издалека напоминало жужжащий пчелиный улей.
Вскоре огромные двери зала для закрытых совещаний открылись, и навстречу собравшимся вышли первые лица совещания. Параллельно с ними в зал вошел и Эмиль Асланович Халипов. Координировавший переговоры с российской стороны помощник представителя президента России в Чечне Сергей Викторович Евпатов не мог не обратить внимание на надменное выражение его лица.
Он ожидал этого визита, правда, до конца не предполагал о планах чеченца. Евпатов сделал несколько шагов ему навстречу и остановился. Халипов заранее решил придерживаться в обращении с русскими вежливой дипломатии, но по его внешнему виду было совершенно очевидно, что Он едва сдерживает жажду мести, клокочущую в его душе. И хотя как в обращении с Евпатовым, так и в общих речах Халипов заставлял себя выполнять все правила, согласно переговорному этикету, он то и дело менялся в лице, говорил хриплым, отрывистым голосом, дрожал от нетерпения, хмурил брови и прикусывал губы. В эти минуты всегда спокойный и рассудительный Эмиль Асланович был не похож сам на себя.
Евпатов хладнокровно наблюдал эту борьбу чувств, ожидая момент, когда Халипов сорвется и откроет карты. Пока же было видно, что чеченец выжидал своего часа. Уже закончилось выступление москвичей, свое слово сказали и представители местной администрации, но Халипов по-прежнему молчал. Только сейчас Сергей Викторович неожиданно сам для себя понял, что в реальности именно он и Эмиль Асланович по-настоящему смогут изменить ход переговоров в ту или иную сторону и почему-то чрезвычайно обрадовался тому, что план, придуманный полковником Талиповым все-таки удался.
