Фридрих Незнанский - Убийственная красота
Турецкий делал Грязнову знаки, пытаясь остановить друга. Указывая глазами на живот Татьяны Андреевны. Но того уже понесло.
— Вы знаете, что в прошлом ваш муж — член одной из крупнейших преступных группировок?
— Нет, я этого не знала… Ну и что? Это же в прошлом! Раз он на свободе, значит, ему нечего предъявить, так? — с жаром воскликнула Татьяна.
Грязнов опешил, взъерошил шевелюру.
— Да… Что это я? С кем и о чем? Выйти замуж на бандита — это же выгодная партия! Об этом мечтает каждая… топ-модель…
— Да! Представьте! Потому что они могут содержать своих жен достойно! А не так, как…
Она окинула Грязнова презрительным взглядом.
— Вообще-то я не женат, — ответил смешавшийся от такого напора Слава.
— Это неудивительно, — скривила губы Акопова.
— Мы отвлеклись, — прервал перепалку Турецкий.
Он снова включил предусмотрительно отключенный на время диктофон.
— Татьяна Андреевна, может быть, пребывание гражданина Акопова на даче восемнадцатого и девятнадцатого августа могут подтвердить соседи?
— Вообще-то мы живем уединенно. Но может быть, соседи видели наш автомобиль. Хотя, знаете, это месяц тому назад получается, даже больше. Я не думаю…
— Все-таки вы назовите нам адрес дачи.
— Это по Рублевскому шоссе…
Славное местечко, отметил Турецкий.
— Еще прошу вас найти фотографию мужа. Желательно любительский снимок. Не в деловом костюме, а в спортивном. Или в джинсах, что-нибудь такое…
— Его все-таки убили?! — почти утвердительно произнесла женщина, снова ухватившись за живот.
— Успокойтесь! Я уже говорил вам, что таких сведений у нас нет. Пожалуйста, найдите фото.
Татьяна сняла с полки пару альбомов, отдала Турецкому, взяла шаль, закуталась, опустилась на стул. Пока Александр изучал снимки в семейных альбомах, Грязнов снова связался с Левиным.
— Ну что там?
— Водила показал, что двенадцатого заехал за шефом, то есть Акоповым, без десяти девять, как обычно. А накануне, одиннадцатого, они мотались вместе по сети подведомственных магазинов до восемнадцати тридцати. Потом Акопов водилу отпустил, сказав, что у него встреча.
— Ага! То есть в районе двадцати часов он вполне мог быть на улице Строителей, возле дома Климовича, — вслух подумал Слава.
— Возможно, — откликнулся невозмутимый Левин.
Турецкий выбрал наконец подходящую фотографию. На ней Евгений Леонидович, он же Танцор и Чечеточник, был изображен в джинсах и потертой футболке черного цвета в декорациях собственного дачного участка. Хоть прямо сейчас вези снимок на опознание к Лисовской.
Что ж, ксерокопия фотографии Круглова из его личного дела по месту работы и любительский снимок Акопова будут переданы старшему оперуполномоченному Колобову, который с невероятным служебным рвением курирует гражданку Лисовскую.
— Татьяна Андреевна, мы разговор закончили. Сейчас здесь будет произведен обыск. Вот санкция, ознакомьтесь. — Турецкий протянул лист бумаги.
Пока Татьяна, сидя на стуле, держа дрожащими руками бумагу, пыталась прочесть текст, снабженный необходимыми печатями и подписями, Грязнов уже дал отмашку своим бойцам, которые скучали в служебном «рафике» под окнами квартиры Акопова. Быстро нашлись и понятые в составе дворника и уборщицы лестниц. Четверо муровцев и понятые вошли в квартиру. Сразу стало шумно и даже как-то тесно.
— Татьяна Андреевна! Вы, пожалуйста, не волнуйтесь, это, к сожалению, необходимая процедура, — попытался успокоить женщину Александр. — Позвоните маме или кому-нибудь из подруг. Пусть кто-нибудь приедет, поддержит вас.
— Чтобы они видели, как в наших вещах копаются мен… Милиция?
— Вообще-то эту жизнь не мы вам придумали. Вы сами ее выбрали. И должен еще огорчить вас: когда обыск закончится, здесь останется один из наших людей. К сожалению, это необходимо. Собственно, будет даже лучше для вас и вашего будущего ребенка, чтобы здесь, с вами, кто-то был.
Женщина подняла глаза на Турецкого:
— Вы это всерьез? Думаете, что ментовская охрана — это именно то, что нужно беременной женщине?
— Я вам еще раз…
— Ладно. Не будем. Для меня важно как можно быстрее узнать, что с отцом моего ребенка. Где он и что с ним, понимаете?
— Понимаю. Как только что-нибудь станет известно, я вам позвоню.
— Спасибо.
Они сели на заднем сиденье служебного «мерседеса» Грязнова.
— Сначала завезем Александра Борисовича на Солянку, затем в МУР, — дал Слава команду водителю.
В кармане Турецкого зазвонил мобильный.
— Да?
— Привет! Это я! — раздался звонкий девичий голосок. Такой звонкий, что Вячеслав несколько отодвинулся и уставился в окно. — Я проснулась! Как твои дела?
— Я позвоню позже, — сухо откликнулся Турецкий и отключил «трубу».
Этого еще не хватало! Она что, будет звонить ему каждый час и отчитываться, что сделала за прошедший период? Но звонкий голосок все равно разлился теплом где-то в области сердца. Зря я дал ей номер мобильного. А какой нужно было дать? Рабочего кабинета? Или домашний? Никакой, ответил внутренний голос. Но после вчерашнего дня он обязан был дать ей телефон для связи. Как иначе? Вроде как справил нужду и ушел?..
Вячеслав молчал, демонстративно глядя в окно. Турецкий небрежно сунул мобильник в карман, демонстрируя, что прозвучавший звонок — это так, ерунда. Примерещилось.
— Зря ты, Слава, на нее наехал. Все же беременная женщина, — укорил друга Александр.
— На нее наедешь! Оскалилась как волчица. Беременная. Ты ее не жалей. Может, ей больше хочется быть вдовой.
— Вот так, с шутками и прибаутками, рождаются новые версии: Акопов убил Климовича и был устранен затем собственной женой, состоящей в сговоре с Нестеровым.
— Насчет Нестерова я бы не фиглярствовал. Куда-то все же подевался наш Танцор. Под машину не попадал, супруга уже выяснила. Под бандитскую пулю — вряд ли, — рассуждал Вячеслав, не подозревая, что, в сущности, рядом с истиной. — Может, твой Нестеров его и того?.. Исполнителей, как известно, убирают. Во всяком случае, ничего такого, что исключало бы роль Акопова как исполнителя преступлений, мы не обнаружили. Вполне мог с утреца двенадцатого сентября слетать на улицу Строителей. Взрыв-то в восемь утра прогремел. Так что к половине девятого, поймав тачку, Танцор уже мог быть дома. И выйти к своему водиле в деловом костюме с галстуком. Сейчас бойцы проведут там обыск, и, глядишь, еще и пластит нарисуется. Так что, Саня, прессуй своего доктора. А я у себя займусь розыском Танцора. Может, трупешник какой-никакой объявится. Вряд ли так быстро, но все же…
— Не знаю, не знаю… Ты его рожу на снимке видел?
— Красиво его твой дохтур перекроил, ничего не скажешь.
— Дело не в этом. Ты обратил внимание на его взгляд? Я два альбома просмотрел. Он везде смотрит одинаково: взглядом властного, уверенного в себе человека. На исполнителя чужой воли не тянет.
— Ладно, ты сначала с профессором своим покалякай, а потом продолжим дискуссию.
Глава 19
Исповедь
Турецкий вышел возле здания клиники «Возрождение», прошел внутрь.
Профессор Нестеров проводил совещание с руководителями подразделений клиники, сообщила Изабелла Юрьевна.
— Это надолго? — хмуро спросил Турецкий.
— Они только начали. Думаю, на час, не меньше.
— В таком случае вам придется пройти в кабинет и доложить профессору о моем визите. Совещание придется прервать.
— Но… Вы же к нему не записывались на сегодня, — попыталась возразить секретарь.
— Вы понимаете, с кем вы говорите? — ледяным тоном осведомился Турецкий. — Перед вами старший следователь по особо важдым делам Генеральной прокуратуры.
— Да-да, извините… Я просто не знаю, как лучше сказать Анатолию Ивановичу…
— Вы ему скажите, что, если он сейчас меня не примет, через полчаса здесь будет служебная машина, которая доставит нас на мое рабочее место. Если ему так удобнее — пожалуйста.
Изабелла Юрьевна побледнела и, не глядя на Александра, прошла в кабинет шефа.
Минут через пять двери кабинета открылись и из них начали выходить люди в белых халатах, окидывая Турецкого, мягко говоря, недружелюбными взглядами.
Когда поток иссяк, Александр шагнул внутрь, плотно закрыв за собой дверь.
Нестеров стоял у стола, набычившись, красный как рак, исподлобья глядя на Турецкого.
— Здравствуйте, Анатолий Иванович, — спокойно произнес Александр.
— Это что, новый метод работы с клиентом: позорить его перед подчиненными? — вместо приветствия процедил Нестеров.
— Спокойно, Анатолий Иванович. Мы не в парикмахерской, и вы для меня не клиент, а подследственный. Я пришел не чай пить, а работать. Сожалею, что наше рабочее время совпадает. Чтобы не тратить его понапрасну, давайте начнем. Я пришел, чтобы провести официальный допрос. Под диктофонную запись. Прошу вас, садитесь.
