Сергей Самаров - Двойная засада
Южный город Ханкала встретил прилетевших пасмурной погодой и легким моросящим дождем. Из жаркого августа попасть в слякоть было странным, поскольку Кавказ, как представляется большинству, всегда славится яркими солнечными днями.
– Может, мы и погоду им привезли… – выразил надежду подполковник Капустин, пожимая руку встречающему их старшему лейтенанту из отряда, который им предстоит сменить.
– Лишь бы нам отсюда с собой слякоть не утащить… – улыбнулся старший лейтенант.
– Еще две группы должны прилететь… – напомнил подполковник. – Пятнадцать и двадцать два человека…
– Сидят в своих автобусах. Вас ждут…
Автобусы подали прямо к самолету. Сюда же подъехал, и остановился чуть в стороне «уазик» спецназа, на который Игорь Евгеньевич обратил внимание благодаря нарукавной эмблеме водителя – «летучая мышь». Подполковник Буслаев о чем-то говорил со своими сопровождающими, потом забросил в УАЗик свой рюкзак, сопровождающие забросили свои рюкзаки, сняли бронежилеты, и занавесили ими окна, но садиться в машину не спешили. Водитель «уазика», старший прапорщик, по приказу Буслаева без вопросов снял свой бронежилет и тоже стал пристраивать на ветровое стекло так, чтобы оставить только узкую смотровую щель, как в танке или в бронетранспортере.
Капустин, оставив старшего лейтенанта в одиночестве, неторопливо подошел к спецназовцам.
– Будем прощаться, Андрей Васильевич? – сказал он с доброй улыбкой.
– Я бы не хотел так торопиться, Игорь Евгеньевич…
Капустин вопросительно поднял брови, понимая, что подобная фраза должна что-то значить и желал выслушать ее продолжение. Отряд ФСБ тем временем уже заканчивал погрузку в автобусы.
– Насколько я знаю положение вещей, – продолжил подполковник Буслаев, – базироваться мы будем по соседству, на самой окраине Грозного, в не восстановленном до конца районе. Нам выделана казарма рядом с казармой роты из чеченского батальона спецназа «Восток», только за забором, в отремонтированном здании бывшего детского сада, а ваши обычно располагаются на двести метров правее, в здании бывшей начальной школы. Там в половине здания еще идет ремонт, а вторая половина выделена вам…
– Я этих тонкостей не знаю, поскольку впервые приезжаю сюда…
– Достаточно того, что я только недавно отсюда вернулся… – суховато улыбнулся Буслаев, но и улыбнулся, похоже, только для того, чтобы Капустин не обиделся на его слова. – У вас будет время выучить место дислокации подробно… Так вот, я хотел бы ехать одной колонной с вами, и чтобы ваши бойцы были в состоянии боевой готовности. То есть чтобы рюкзаки лежали не на коленях и чтобы проход не был ими заставлен, как сейчас…
– А они так лежат?
Два подполковника подошли к первому автобусу, который был уже полностью загружен. Капустин заглянул в салон. Буслаев был прав.
– Внимание всем! – скомандовал громко Капустин. – Прошу запомнить, что вы не дома… Рюкзаки сложить на задние сиденья… Проходы оставить свободными… На колени поклажу не класть… Оружие должно находиться в боевой готовности…
Подсказка пришлась кстати. Приказ сразу начали выполнять.
– Итак… – Игорь Евгеньевич ждал продолжения.
– Мы поедем впереди… Вы за нами… В случае какого-то эксцесса действовать будем общими силами… В каждом автобусе в первые ряды выставите в боевой готовности тревожную группу. Еще… Извините уж… Если в дороге что-то произойдет… Я хорошо знаю местную обстановку и имею опыт действий в подобных ситуациях. Не возражаете, если я приму командование на себя?
Вообще-то это было совершенно против правил. Тем не менее Игорь Евгеньевич не мог не согласиться с правотой подполковника спецназа ГРУ.
– Хорошо… От Ханкалы до Грозного, насколько я знаю, недалеко…
– Совсем рядом…
– Надеюсь, командовать вам не придется, и доедем мы без эксцессов…
– В свою очередь, надеюсь на обратное… – сухо возразил Буслаев. – Именно ради эксцессов я сюда и прибыл… Чтобы не было эксцессов в дальнейшем, когда мы не будем подготовленными и не будем иметь такие значительные силы для противодействия… В нас могут и должны будут стрелять… В нашу машину… Ладно, если из автоматов… Машина подготовлена… Плохо, если из гранатометов… И потому ехать будем быстро… У гранатомета шкала прицеливания выше, чем у автомата… В быстро идущий транспорт сложнее попасть… Предупредите водителей автобусов… Кстати, за воротами аэродрома нас ждет еще и БМП сопровождения…
– Вас берегут… – с легкой иронией заметил Капустин.
– Не совсем так… Это вас берегут… Ваше командование обратилось в наш отряд с просьбой о прикрытии вашей колонны… Наши выделили боевую машину пехоты с отделением солдат… БМП вооружена по полному профилю… И автоматическая пушка, и штатный спаренный с пушкой пулемет, и ручные пулеметы в гнездах… Прикрытие сильное, может подавить численно большую живую силу… Можете не переживать… Переживать стоит только в том случае, если против нас выставят гранатометчиков…
– Это реально?
– Здесь реально даже боевого слона встретить… Нужно быть готовым ко всему…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Кажется, я своим предупреждением о гранатометчиках слегка подпортил Капустину настроение. Может быть, зря… В самом Грозном и в окрестностях, особенно в Ханкале, где каждый второй встречный носит погоны, сейчас относительно спокойно. Если кто-то и постреляет порой, то, чаще всего, из автомата. Автомат легко спрятать даже в легковой машине. Можно, конечно, и гранатомет «Муху» спрятать. Хотя у «Мухи» туба объемная и перевозить ее рискованно. Случайный взгляд за стекло машины, и все… Любой пост при виде гранатомета в гражданской машине будет сначала стрелять, а потом разбираться, в кого стреляли… А уж про, «РПГ-7» я не говорю… Такую громадину в машине спрятать трудно. Пешком по городу с таким гранатометом тоже не погуляешь. А другие опасности большой не представляют. Хотя и «подствольники» тоже не подарок, но все равно не «РПГ-7», способный снести башню танку…
По идее, здесь, в Грозном, и тем более в Ханкале, опасность покушения, как это ни парадоксально звучит, меньше, чем в любом российском городе. Все потому, что здесь сложнее покушение устроить и сложнее уйти от преследования, потому что город начинен военными, ментами и прочими служащими силовых структур. Где-то в сельских районах – там, да уж, и не только направленное покушение, но и случайное, от которого никто не застрахован. И разбирайся тогда, на тебя покушались или просто кто-то из бандитов вышел порезвиться и расстрелять лишние патроны, что в огороде завалялись. Конечно, каждый будет считать, что именно на него покушались. И, скорее всего, на девяносто процентов ошибается.
– Едем! – сказал я, заметив, что отряд Капустина уже устроился в автобусы.
– Андрей Васильевич… А если вашу машину, как вы и хотели, пустить вперед, а вам в автобус пересесть? Одно-то место мы всегда найдем… – Подполковника, видимо, иногда посещают довольно странные мысли. Мне бы такая, честно говоря, и в голову не пришла.
– И подставить водителя и своих товарищей под выстрелы, предназначенные мне… Кстати, автобусы маленькие… У вас и без того несколько человек стоят… И вам самому, похоже, стоять придется, если вам, как командиру, место не уступят… Едем… – повторил я решительно и открыл, как и полагается командиру, переднюю пассажирскую дверцу «уазика». – В самолете не выспался… Хоть здесь досплю…
Дорогу от Ханкалы до Грозного ремонтируют часто, потому что изредка танки, а чаще БМП и БТРы, да и тяжелые грузовики, моментально разбивают грубо подлатанное полотно, выбивая только что заложенные заплатки. Если бы кто-то не поленился и посчитал, сколько миллионов в эту дорогу вкопано, то он пришел бы к выводу, что можно было несколько раз построить новую дорогу с качественным покрытием, которое будет выдерживать и тяжелые колеса, и гусеницы. Но новую дорогу так и не построили, а тот ремонт, который иначе, как латанием дыр назвать нельзя, следует проводить постоянно. Конечно, это обеспечивает людей работой, но работой, по большому счету, ненужной, и дает возможность руководителям работ построить себе неплохие новые дома.
Впрочем, насколько мне известно, так обстоит дело не только в Чечне, но и по всей России…
И по этой разбитой дороге мы ехали, стараясь держать скорость около семидесяти километров в час, что для реальных условий довольно сложно. Если «уазик» с армейскими мостами к подобным поездкам приспособлен и традиционно жесткие амортизаторы колдобины и ямы со скрипом терпят, то для всех пяти автобусов колонны это было испытанием на выносливость и жизнеспособность. И это испытание они выдерживали с большим трудом, часто сбавляя скорость и заставляя нас притормаживать. Мы сразу подключили свои «подснежники» к связи с БМП и боевой машине сопровождения и давали команды придержать скорость. Но БМП тоже не любит выходить за пределы своих скоростных возможностей. Для нее семьдесят километров в час – это выше предела, хотя большинство хорошо обслуживаемых машин могут так ходить.
