Максим Шахов - Сезон охоты на «кротов»
– Значит, Костина, – спокойно констатировал Талеев. – А потом эта встреча в кафе на Воробьевых горах… Ведь о ней никто, кроме нас двоих, не знал. Что же такое теперь случилось, что ты нарушил планы «чекистов»?
Лифанов не ответил, он к чему-то прислушивался.
– Секундочку! – Макс перебрался в кабину и увеличил громкость работающего там радиоприемника. – Сейчас услышишь новости…
«…Пожар к настоящему времени удалось полностью ликвидировать. Напомню радиослушателям, что сегодня днем возник пожар в главном корпусе нового медицинского клинического центра на Стромынке. Причиной его, как потом выяснили пожарные, оказалось короткое замыкание в электрических цепях питания лифтов. Вероятно, вследствие перегрузки последних. Вовремя сработала сигнализация, которая не только оповестила весь персонал клиники, но и включила аварийную систему пожаротушения внутри здания и послала сигналы в ближайшую пожарную часть и на городской пульт МЧС. Благодаря своевременно начатой эвакуации никто из пациентов и сотрудников госпиталя не пострадал.
Без жертв, однако, обойтись не удалось. Экипаж спасательного вертолета, готовящегося совершить посадку на специально оборудованную крышу небоскреба, не справился со сложным маневром и задел лопастями винта стену здания. Удержать аварийную машину в воздухе пилоту не удалось, и поврежденный вертолет рухнул на землю. По предварительным данным, погибли все пятеро находившихся в нем людей…
Лифанов вернулся в салон. На его лице было выражение нескрываемого торжества:
– Я это предвидел! Самонадеянные ублюдки, они ведь так до конца и не поняли, с кем связались…
– Что же ты так нелестно о своих хозяевах?
– Хозяевах?! Впрочем, они тоже, наверно, так считали. Только «теперь я здесь, а морды эти в морге», – пропел он строчку из старого блатного шансона. – Они даже были уверены, что завербовали меня. Ха-ха-ха! Снабжали деньгами, помогли без проволочек открыть агентство, даже бабу в постель подложили. Так им хотелось до каких-то таинственных архивов Команды докопаться, а потом убрать всех ее участников. А я не возражал! Пользоваться на этом этапе ими было мне выгодно. Да и деньги лишними не бывают…
– Это ты о тех, что «прилипли» к твоим рукам после разгрома банды Олигарха?
– Так ты в курсе? Не так уж много мне и досталось. Ирка – это форменная волчица! Ее ведомство за тем же «кладом» охотилось. А мы с ней его присвоили, «попилили», свидетелей убрали, обеспечили ей 100-процентное алиби и убедительную версию событий для доклада начальству.
– Значит, ты с ней «спелся» задолго до того, как ей поручили тебя вербовать?
Лифанов довольно усмехнулся.
– Постой-ка, – в голову Геры пришла интересная мысль, – а твоя «убедительная версия», часом, не переводила все стрелки на Команду?
– Ты всегда был догадливым, Гера. Только задним числом!
Вот и еще одна – не последняя! – причина для тотального прессинга Команды.
– Что ж теперь не доделал до конца «общее дело»? – повторил свой вопрос журналист.
– А я, Талеев, знал, что ты их переиграешь! – В голосе Лифанова прозвучала злость. – А потом доберешься до меня. Повторюсь: они так и не поняли, с кем связались. А я знал! И перехватил их игру в свои руки. Вон, – он кивнул в сторону бормочущего радиоприемника, – твои ребята уделали их на крыше, как Бог черепаху. И Костину, и подполковника Кузьмина с их «элитными» бойцами. Только мне ровным счетом на это наплевать! Меня не интересует даже, какие такие тайные записи оставил тебе куратор. Я сам знаю достаточно много. Так много, что за эту информацию мне готовы заплатить просто бешеные деньги…
– Ты вряд ли доживешь до их реализации.
– Угрожаешь? Ты мне угрожаешь?! – В углах рта Лифанова выступила слюна. – Ты всю жизнь был ПЕРВЫМ! Любимчик куратора, блестящий журналист, обласканный самой высокой властью, любовник Гюльчатай…
«У-у-у, вот это уже готовый диагноз. Я совсем не знал этого человека…» – подумал Талеев, а вслух поинтересовался:
– А как же насчет «ничего личного», а?
Лифанов взял себя в руки:
– А ты не такой уж и умный, Талеев. Все в этой жизни – личное. Ничто другое просто не имеет значения. И я ЛИЧНО, один сумел переиграть великого Талеева вместе с его Командой. Так кто из нас по-настоящему Первый?
– Ты же знаешь, я никогда не стремился к лидерству…
– Врешь!! Я видел это в каждом твоем взгляде, слышал в каждом шаге, просто ощущал в воздухе, когда ты проходил мимо. Это постоянное унижение…
– Да это бред какой-то!
– Заткнись!!! – Лифанов с размаха ударил журналиста кулаком в лицо. – Я тысячу раз мог убить тебя, но ты бы так ничего и не понял. Хотя ты и сейчас не поймешь. Зато узнаешь. И от этого умирать тебе будет еще труднее. Да не прислушивайся ты и не озирайся по сторонам, – он посмотрел на часы, – твои выжившие друзья сейчас только приближаются к своему моменту истины. Может, им даже удастся его пережить. Но дальше они пойдут по неправильному пути: ты же не думаешь, что я не предвидел маячок в машине или не отыскал его? Впрочем, если тебе от этого будет легче, могу пообещать, что наши с ними пути больше никогда не пересекутся…
– Я не уверен, что они придерживаются того же мнения.
– Ну-ну. – Лифанов повернулся, чтобы возвратиться в кабину.
– Послушай! Может, решим наши личные разногласия по-мужски?
– Господи! – С видом нескрываемого превосходства Лифанов оглянулся. – Да ты, я вижу, романтик. Насмотрелся «штатовских» боевиков и вообразил, что это и есть настоящая мужская жизнь… Мне жаль тебя, Талеев. – Он скрылся в кабине.
Капитана 1-го ранга Редина здорово растрясло во время гонки за микроавтобусом. Грудь болела так, что с трудом можно было дышать. Сергей до предела опустил переднее сиденье «Порше» и попытался хотя бы в полулежащем состоянии найти максимально безболезненное положение. Это плохо получалось, и он, приподняв голову, с завистью наблюдал за прохаживающимся взад-вперед по обочине трассы Анатолием.
Майский, конечно, посматривал по сторонам, но был до предела погружен в какие-то свои мысли. Вот он с силой пнул подвернувшийся под ногу небольшой камень, развернулся, решительно направился к машине и уселся на водительское сиденье рядом с Рединым.
– Послушай, Серега! Все-таки мы с Гюльчатай не «докрутили» до конца нашу логическую цепочку предполагаемых действий Лифанова. Он, безусловно, заранее готовился к своей операции: установить противотранспортную мину «на ходу» невозможно. А сейчас, проезжая по этой колее, он только активировал ее. И что же дальше? Предполагая, что мы бросимся в погоню за ним, допуская наличие маячка в микроавтобусе, ограничился только установкой мины?
– Ну-у-у, и это уже отличный ход с его стороны. Смертельный, можно сказать.
– Только не Макс Лифанов. Он бы этим не удовлетворился, как, впрочем, и любой из нас. Зачем оставлять работающий маячок? – Толя не ждал ответа, он рассуждал. – Исключительно, чтобы вывести нас на мину-ловушку. После этого он становится просто опасен. Знаешь, на самом деле отыскать такое устройство в машине не сложнее, чем в телефонном аппарате. Три-четыре «штатных» места, и все! Пять минут работы. Короче, Макс убрал маячок почти сразу, как сам миновал этот опасный участок. Ну а дальше – элементарная подстраховка: пристроить источник сигнала там, куда он и не думает ехать, а самому двинуться в противоположную сторону. Наверняка Лифанов приготовил себе и новое средство отхода. Вот тут возможны варианты: я не склонен думать, что это – другой автомобиль…
– Почему?
– Чисто из оценки рельефа местности: неудобно. А вот мотоцикл – может быть. Или – если Галина права относительно речки – лодка для переправы… Точно! Так и есть, наверно. А уже дальше, на той стороне, может быть и «колесный друг, и спаситель».
– Погоди, что же получается: Вадим и Галка идут «мимо цели»? Так надо немедленно связаться с ними по рации, предупредить…
– Ничего не надо. И тому есть несколько причин. Во-первых, мои рассуждения – это не истина в последней инстанции. Тогда мы собьем их с толку или в самый ответственный момент нарушим их скрытность. Во-вторых, если я прав, они сейчас от микроавтобуса дальше, чем были. Опоздают! А в-третьих, я-то на что, а?!
– Майский! – Сергей попытался подняться, но это ему не удалось. Зато в голосе звучал настоящий командирский металл. – Я пойду с тобой, ясно?!
– Командовать будешь на своей подводной лодке! Ты себя-то со стороны видел, немощь лежачая? – Тон Майского был презрительным и жестким, и только во взгляде проскальзывало тщательно скрываемое настоящее дружеское участие. – Вот и бери на себя связь. Только не вздумай сам кого-то вызывать! Если, конечно, на тебя не выйдет из лесу Лифанов собственной персоной. Не спи, приятель!
Анатолий быстро покинул кабину автомобиля, проверил оба пистолета в плечевых кобурах и поспешно углубился в молодой осинник. Причем направился он в сторону, противоположную той, куда недавно устремилась первая пара.
