Александр Тамоников - Горный блокпост
Бекетов спросил:
— А не так казенно не можешь?
— Никак нет, товарищ капитан. И прошу мне не тыкать, я, как и вы, имею воинское звание, которое следует уважать.
— Значит, на «вы»? Хорошо. Скажите, сержант Родимцева, что за идиот решил отправить вас на блокпост?
— Вы много берете на себя, Бекетов. Меня откомандировал командир роты связи по согласованию с командиром батальона подполковником Беляниным и согласно графика выхода связистов на боевое дежурство. Этого объяснения достаточно?
— Вполне.
Бекетов снял трубку телефона.
Ему ответили:
— Помощник дежурного по батальону старший сержант Белов!
Взводный спросил:
— Комбат на месте?
— Так точно, товарищ капитан!
— Один или разговаривает с кем?
— Это мне неизвестно.
— А где дежурный?
— На территории.
— Соедини меня с Беляниным.
— Есть.
Через секунды в трубке раздалось:
— Слушаю, подполковник Белянин!
— Капитан Бекетов!
— Что у тебя?
— Ко мне связистом на выход прислали сержанта Родимцеву.
— Ну и что?
— Я прошу заменить ее на любого другого военнослужащего.
— Это еще почему?
— Долго объяснять.
— Ты куда-нибудь торопишься?
Бекетов ответил:
— Нет, я не тороплюсь. Но считаю нежелательным совместное пребывание на блокпосту с сержантом Родимцевой.
Комбат спросил:
— У тебя есть какие-либо претензии к профессионализму связиста?
— Нет, по службе к ней у меня претензий нет.
— Тогда не вижу причин менять что-либо в боевом расчете.
Юрий воскликнул:
— Но вы же прекрасно знаете, Александр Сергеевич, о наших отношениях с Родимцевой.
Комбат проявил твердость:
— А меня, капитан, ваши личные отношения меньше всего интересуют. Я не любитель слухов и сплетен. Что и как у вас с Родимцевой, ваше дело. И решайте собственные проблемы в свободное время. А службы есть служба. Так что претензий не принимаю, оснований для замены Родимцевой не вижу. И никаких вопросов.
Бекетов бросил трубку на рычаги аппарата, потер лоб, взглянул на Родимцеву. Кристина продолжила стоять, безразличная ко всему происходящему. Юрий закурил:
— Ладно. Раз так, значит так. Приступайте, сержант, к исполнению своих обязанностей.
Кристина сказала:
— Но я должна получить от вас конкретную задачу и конкретные инструкции на подготовительный период.
Бекетов поднялся из-за стола:
— В третьей от грибка дневального палатке свой взвод готовит к выходу старший лейтенант Жаров. Ступайте к нему. Он является по сути моим заместителем, он же и проинструктирует вас. Думаю, с превеликим удовольствием. А конкретную задачу я определю вам на посту. Надеюсь, время вылета напоминать не надо?
— Не надо, товарищ капитан.
— Тогда свободны. Занимайтесь с Жаровым. До встречи на вертолетных площадках.
— Разрешите идти?
Юрий бросил на Кристину раздраженный взгляд.
Кристина повернулась и вышла из канцелярии роты.
Бекетов ударил кулаком по столу. Этого еще не хватало. Не знал он, что Родимцеву назначили в наряд по настоятельной просьбе замполита Индюкова, который выполнил требование Жарова.
Кристина, вопреки распоряжению Бекетова, в палатку первого взвода не пошла, направившись к себе в общежитие. Жаров поднимать шум из-за непослушания связистки не стал. Это только могло навредить Кристине. Бекетов не оставил бы ее своеволие без внимания и получил бы лишний повод потребовать замены Родимцевой, что никак не входило в планы Жарова. Потому что именно на блокпосту старший лейтенант и планировал полностью рассорить Бекетова с Кристиной и привлечь женщину к себе. А чтобы усугубить слабые позиции Бекетова, Мансуров получил приказ скрытно доставить на блокпост ящик водки. Если Бекетова вывести из равновесия, то он по привычке потянется к спиртному. Конечно, капитан мог иметь и спирт, но и водка лишней не станет. Жаров продумал все до мелочей. Поэтому, увидев из окна палатки, как Родимцева прошла мимо расположения его взвода, только ухмыльнулся. Пусть идет к себе! Наверное, разговор с Бекетовым сложился непростой! Капитан далеко не дипломат, он вояка. Причем упертый, обид не прощает. Значит, вполне мог и нагрубить Кристине! Что только усиливало положение Жарова. Игра против шаткого союза Бекетова с Родимцевой началась. И главный ее этап должен пройти на блокпосту.
* * * Понедельник, 4 октября, 7–00. Военный гарнизон.Капитан Бекетов прибыл в расположение роты.
Личный состав первого и второго взводов ожидал приказа на выдвижение к вертолетным площадкам. Здесь же были майор Фирсов и капитан Шуршилин, заместитель Фирсова по воспитательной работе, и старший лейтенант Жаров. Чуть в стороне с походной сумкой у ног стояла Кристина. Бекетов подошел к офицерам, поздоровался. Послышался рокот вертолетных двигателей, и тут же над городком прошли два «Ми-8». Благополучно совершили посадку. Сегодня им предстояло в два этапа осуществить переброску сводного подразделения в горы Чечни. Подъехал подполковник Белянин. Сразу же подозвал к себе Бекетова:
— Как дела, капитан?
— Нормально. Как всегда.
Комбат взял Бекетова под руку:
— Ты, Юра, на меня не обижайся. Конечно, я мог заменить Родимцеву, без проблем, но зачем? У вас складываются отношения, и это хорошо. Ну, произошла размолвка, с кем не бывает.
— Но я с тобой не только о личном перед вылетом поговорить хотел. В 4 утра оперативный дежурный принял шифрограмму разведуправления округа. Банда Фараона активизировалась. Она покинула селение Ачу. Куда пошла, неизвестно. По одним данным на запад, по другим — в глубь сопредельного государства. Вероятнее первое, потому как углубляться в горы Фараону нет никакого смысла, ему прорывать границу надо. Просекаешь, к чему я клоню?
Юрий кивнул головой:
— Просекаю.
— Так что, капитан, возможно, это неделя не будет такой же спокойной, как все предыдущие. Поэтому прошу и требую организовать службу так, чтобы через Шуни ни одна падла бандитская не прошмыгнула.
Бекетов усмехнулся:
— А на возможные провокации, как всегда, мы отвечать не имеем право, так?
— Да, так. Но — на провокации.
— Интересно, как отличить провокацию от начала штурма блокпоста, или от проведения противником отвлекающего маневра? Ну, если банда Фараона выйдет в ущелье, то понятно, там линии границы условны, и мы можем накрыть ее с наших позиций. А если боевики откроют огонь по нам со склона Катаванского перевала? Я имею в виду не массированный огонь, а выборочный, прицельный.
— Это решишь по обстановке.
— Но у нас даже нет тех прав, что имеют погранцы? Почему? Раз мы выполняем по сути их функции?
— Пусть только с Катавана хоть раз снайпер при мне пальнет, я тут же прикажу ударить по перевалу из всех видов вооружения. Посмотрим, как духи поведут себя дальше, если, конечно, ваши опасения насчет прорыва банды найдут подтверждение!
Белянин улыбнулся:
— И ударь! А если что, я возьму ответственность на себя. Мне все одно скоро на пенсию, большего, что имею, не получу, да и меньшего тоже. Так что работай, как считаешь нужным.
И тут же сменил тему:
— А насчет свободы действий Жарова не думай. Мы тут с Варихиным посоветовались вчера, отговорил меня начальник штаба разводить вас. Так что принимай командование в полном объеме сразу по прибытии на пост. Разместишь отделения на позициях по своему усмотрению.
Бекетов спросил:
— Жарову об этом сообщили?
— Фирсов как раз делает это. Также изменения в приказе будут продублированы по связи.
Юрий пошел к подразделению. Вызвал Жарова и Кристину. Они подошли к Бекетову. Капитан довел до старшего лейтенанта, что тот со своим взводом прибывает на пост вторым рейсом, а до этого располагает личный состав у кромки летного поля. Кристине же приказал:
— Вы, Родимцева, летите со мной в первом вертолете.
Кристина кратко и так же сухо ответила:
— Есть.
После чего прошла ко взводу Бекетова.
Капитан подозвал своих сержантов и командира минометного отделения, отдав команду на начало погрузки.
Ровно в 7–30 две «вертушки» поднялись в воздух, набирая высоту и разворачиваясь для полета в знакомый горный район. Жаров, проводив вертолеты взглядом, отвел свой взвод на окраину летного поля. Настроение его ухудшилось. Резкое изменение приказа в части, касающейся его ранее оговоренного статуса на блокпосту, не понравилось оборотню. Опять комбат пошел на поводу Бекетова. И это плохо. Это значит, что Жарову подполковник не доверяет. Успокоил командира взвода его заместитель. Мансуров не увидел ничего необычного в том, что комбат изменил решение по руководству блокпостом. Во-первых, Жаров и до этого полной самостоятельности не получал, во-вторых, о недоверии и речи быть не могло. Не проколись они тогда с Казанцевым и не вызови выстрел снайпера, режим охраны остался бы прежним. Следовательно, на пост, как и прежде, выходил бы один усиленный минометами взвод. Так о каком недоверии может идти речь? Просто начальник штаба повлиял на комбата, доказав нецелесообразность принятого Беляниным ранее решения.
