Альберт Байкалов - Огневой контакт
– Ты бросаешь ее?
– Оставляю под твоим присмотром, – Антон улыбнулся. – У нас будет ребенок.
– Понял. За нее можешь не волноваться. Ты куда после всего?
Антон с минуту молчал, словно что-то взвешивая в уме:
– Пока потеряюсь в Москве…
После утренней планерки Линёв задержал Навродского:
– Значит, думаешь, Филиппов все это время скрывался от Решетова? – Линёв покачал головой. – Тогда о ком говорит Гусев следователю прокуратуры? Что это за Робин Гуд, который заставил его разрывать захоронение?
Навродский пожал плечами:
– Не знаю. Мне позвонил неизвестный и предложил встретиться.
– Я эту историю уже слышал! – полковник ударил ладонью по столу. – Фоторобот, составленный со слов… – он на секунду задумался, поймав себя на мысли, что не знает, как назвать Гусева-младшего, у которого ночью окончательно съехала крыша, затем вздохнул: -…со слов обвиняемого, имеет сходство с Филипповым.
– Я хорошо знаю Филиппова, – заговорил Навродский, – веду его дело. На трассе у места захоронения был другой человек, в идеале очень похожий на него.
– Ничего не понимаю… – Линёв встал из-за стола и подошел к окну. – Куда он тогда пропал?
– Может быть, люди Решетова убрали его, – выдвинул осторожное предположение Навродский, глядя поверх головы начальника.
– Только этого нам не хватало, – полковник достал из кармана носовой платок и шумно высморкался. – Так все-таки думаешь, деньги действительно были?
– Не из праздного любопытства вскрыты все системные блоки.
– Тогда непонятно, кто их умыкнул, – задумчиво произнес Линёв.
* * *
Ваха сидел в библиотеке Решетова и безо всякого интереса листал какую-то энциклопедию. Ему уже изрядно надоело ждать, и он не знал, куда себя деть. Бассейн, спортзал, завтрак, обед, ужин. Редкие звонки из Москвы. Дни похожи один на другой, от чего на душе тоскливо.
Решетов оказался скользким и неконкретным человеком. Сначала у него из-под носа увели груз, потом ему вдруг взбрело в голову, что Ваха организовал на его дом нападение…
Чиновник, который рекомендовал Решетова как ответственного и надежного мужчину, подвел его, Ваху. Еще больше он подвел Аслана. Аслан, в свою очередь, потерял авторитет среди земляков.
Сегодня у Решетова последняя возможность выбраться из дерьма. Вообще-то его давно нужно было кончить. Слишком много шума из-за каких-то компьютеров. Наверняка он с перепугу разболтал своему окружению о характере груза, а если и не разболтал, то нетрудно было уже и догадаться, что в системных блоках что-то есть.
На протяжении нескольких лет Ваха осуществлял контроль за переброской денег из России в Чечню. Несмотря на то, что на пути этих потоков стояло много препятствий в виде МВД, ФСБ, ГРУ и просто разного рода мошенников, в основном все подобные операции проходили благополучно. Провоз налички осуществлялся по частям, а за оптимальную партию было принято считать один миллион долларов.
В дверь постучали.
В комнате появился Гурно Алхастов.
– Абдула сказал мне, чтобы я зашел к вам.
– Да, я просил его об этом, – подтвердил Ваха, одновременно указав рукой на кресло, стоящее рядом. – Садись.
Дождавшись, когда Гурно опустит свое грузное тело в глубокое кожаное ложе, он сокрушенно вздохнул:
– Сегодня истек срок, который был оговорен с Асланом. – Он выжидающе посмотрел в глаза Алхастову и, дождавшись, когда тот понимающе кивнет, продолжил: – Решетов должен умереть. Я дам тебе денег и людей. Они уже приехали из Москвы и сейчас изучают город. Все русские. Им будет легче это сделать. С нашей внешностью лучше меньше маячить на глазах.
– Как он должен умереть? – спокойно спросил тот.
– Вот за это ты мне нравишься, – улыбнулся Ваха.
Ему действительно был симпатичен этот человек за то, что с точностью до последней буквы исполнял указания.
Ваха на секунду задумался. Затем на его лице появилась зловещая улыбка:
– Свари его заживо. Обязательно сделай видеозапись. Кроме всего прочего, узнай, а он тебе обязательно скажет, кто еще был в курсе всех дел, и уничтожь этих людей. Все нужно подчистить.
* * *
Как только Еж, искусанный комарами, увидел выехавшие со двора дачи машины, то сразу набрал номер Саяпина.
– Встречайте старых друзей, – проговорил он в трубку и стал пробираться к своей машине, которую загнал в заросли кустарника и даже накрыл куском маскировочной сети.
Антон и Юра коротали ночь в доме на краю небольшого села, арендованном за несколько бутылок водки у спившегося деда. На Саяпине была форма лейтенанта милиции.
В двух комнатах, несмотря на отсутствие вещей и мебели, царил страшный беспорядок. Набравшись с вечера, старик спал прямо на полу кухни, положив под голову свернутую телогрейку и укрывшись старым половиком.
Друзья, опасаясь подцепить клопов или какую-нибудь другую заразу, полночи просидели на стульях перед старинным черно-белым телевизором, с трудом принимающим две программы центрального телевидения.
Ночь накануне пришлось вообще провести в машине, рядом с трассой. Однако «чехи», видимо, не спешили с отъездом.
Во дворе стоял оформленный по доверенности «жигуль». В сущности, они оплатили его владельцу всю стоимость с лихвой.
После звонка Ежа Антон сел за руль, а Юрий открыл ворота.
К операции по ликвидации Исмаилова и его людей они тщательно подготовились, в чем немаловажную роль сыграли деньги Решетова. Приобрели две машины, радиостанции, форму и документы инспекторов ГИБДД.
Отъехав от села, перед мостом через небольшой ручей Антон притормозил, а Саяпин выпрыгнул из машины.
Через несколько километров, на изгибе дороги, Филиппов остановил машину и включил мобильник:
– Еж, ты меня слышишь?
– Плоховато, но слышу, – раздался в эфире голос.
– Это расстояние большое, – успокоил его Антон. – Когда водка будет?
– Везу, – коротко ответил тот.
Опасаясь, что машины Вахи оборудованы аппаратурой многоканального прослушивания эфира, они условились говорить меньше и намеками.
Антон посигналил.
На проселочной дороге, ведущей через небольшую березовую рощу и выходящей к шоссе, зажглись автомобильные фары, затем заурчал мотор. Через минуту на асфальт выехала «Газель», которой управлял Барабан. Не доезжая метров пятидесяти, он остановился и мигнул светом. Стояла глубокая ночь, и какое-либо движение на трассе отсутствовало.
Запиликал телефон.
– Стелите кровать, – голос Ежа был сильно изменен помехами, – я баб прихватил.
Антон завел машину и, посигналив светом Барабану, включил передачу.
Они заранее рассчитали аварию до мелочей, выбрав место, где практически невозможно съехать с дороги.
Столкнув машины таким образом, чтобы они перегородили проезд, Антон с Барабаном, включив аварийку, выбрались на дорогу.
– Ну как? – глядя на результат своей работы, одновременно потирая ушибленную о руль грудь, спросил Барабан.
– Вроде нормально, – пожал плечами Антон, вынимая из кармана пузырек с кровью курицы. – Давай грим накладывать…
Тем временем Еж, притормозив возле Саяпина и дождавшись, когда тот влезет в машину, вдавил педаль газа до пола.
Трасса была пустынна. Чеченцы на большой скорости шли двумя машинами по самой середине. Несмотря на это, через некоторое время Ежу удалось обойти эскорт и на несколько минут раньше оказаться у места «аварии».
Осветив фарами место столкновения, Еж заглушил мотор.
Антон, весь в крови, лежал прямо на дороге. У обочины, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону, сидел Барабан.
– Знаешь, чего здесь не хватает, – прыснув от смеха, спросил Еж Саяпина.
– Знаю, – усмехнулся тот, – театральные кулисы не повесили. Артисты!
Сзади их осветили мощные фары джипа, что послужило сигналом к действию, и они вышли из машины.
– Начальник! – обратился к Саяпину, одетому в милицейскую форму, водитель первой машины. – Проехать как, а?
– Сейчас проедете, – невозмутимо ответил тот и кивнул на Антона, которому Еж бинтовал голову: – Только добросите до больницы пострадавшего. Это по пути, километра четыре…
Голова водителя исчезла, видимо, он принялся обсуждать просьбу со своими попутчиками.
С минуту посовещавшись, он вышел и направился ко второму автомобилю.
– Значит, Ваха в первой, а меня будут грузить во вторую, с охраной, – шепнул Филиппов Ежу.
Двое крепких парней подошли к Антону.
– Он сам идти может? – с кавказским акцентом спросил один из них.
Еж, держащий в руках аптечку, в которую они предусмотрительно упрятали пистолет, выпрямился:
– Вы как, гражданин?
Филиппов, кивнув, со стоном стал подниматься.
Чеченцы, подхватив его под руки, как и предполагал Филиппов, быстро и умело ощупали на предмет оружия.
– Вы чего, парни? – делая вид, будто слова даются ему с трудом, удивился Антон.
