Лев Пучков - Тактика выжженной земли
Никаких надписей и табличек на двери нет, через оконце смутно виден фрагмент чьей-то отсвечивающей лысины и верхушка «башни» серверного системного блока.
– Занимательная картинка, – одобрил я выбор шефа. – И, кстати, обратите внимание: лысина за стеклом – без шапочки.
– Да, я заметил. – Иванов обернулся к Косте: – Ну-ка, в двух словах: каковы перспективы получения комментариев по этой занимательной комнатушке?
– Не понял… – Костя удивленно округлил глаза. – Вы что, хотите взять пленного?!
– Костя, будь добр, включи голову! – Иванов недовольно поморщился. – Комментарии – от Валериной дамы.
– А, вон что… Точно, притормозил – прошу прощения… Перспективы, безусловно, есть: девчонка напористая, активная, наверняка интересовалась. Можете даже и не звонить. Ситуацию легко реконструировать на основе общих фактов: «А что там за этой замечательной дверкой? А это секрет, о звезда моих очей. Ой как интересно! А можно мне туда зайти? Звезда, вам же русским языком сказали – секрет, мать вашу везде! И потому вам туда – низззяяяя!»
– Зачем реконструировать, если можно просто позвонить. – Иванов кивнул Ростовскому: – Мы можем потревожить вашу даму, коллега?
– Попробуем. – Валера достал телефон и пошел к двери: – Если не возражаете, я – приватно…
Костя оказался прав: любушка Ростовского и в самом деле просилась в таинственную комнату и неожиданно получила решительный отлуп. Из-за этого они с генералом даже немного повздорили на тему «говорил – готов для меня на все, а тут в какую-то паршивую комнатушку не пускаешь?! Это вот так ты меня любишь?!»
– И чем все закончилось?
– Да ничем особенным. Сказала с невыразимой горечью: «Я, конечно, понимаю, что служба важнее какой-то случайной бабенки»…
– Про горечь – это она или сам придумал? – живо заинтересовался Костя
– Сам, – признался Ростовский. – Просто уже немного изучил ее, знаю…
– Костя – оно тебе сейчас так важно?! – Иванов нетерпеливо пристукнул ладонью по столу. – Дальше что?
– Дальше… Генерал рассыпался в извинениях, уверял, что любит, но пускать туда все равно никого нельзя… Гхм…
– А про горечь – в самом деле важно, – как бы мимоходом заметил Костя. – Если она тут хоть чуточку сфальшивила, генерал – далеко не дурак, я полагаю, – может заподозрить неладное.
– Так… – Иванов на секунду задумался. – Ну, теперь мы уже не вольны что-либо поправить, даже если и так… Чем все закончилось?
– Помирились и поехали кататься на катере. Высадились на острове, жарили шашлык из осетрины, пили шампанское. На вертолете не летали – не успели.
– О как! – Иванов заинтригованно шевельнул бровями: – Здесь что, осетры водятся?!
– Ничего такого здесь не водится, – выступил я со справкой. – Два форельных хозяйства и дикая рыбешка в формате «карась-подлещик». Осетрину, по всей видимости, заблаговременно выловили в другом месте. Или просто купили.
– Понятно. И что – генерал?
– Генерал был от нее без ума и очень расстроился, что она отказала ему в плотских утехах.
– Какая цельная девушка! – одобрил Костя. – Обещала не отдаваться на катере – и сдержала слово! Чем мотивировала?
– А просто сказала, что маленько сердится на него. – Валера расправил плечи и глянул орлом. – Он звал ее сегодня же на романтический ужин в ресторане. Она отказалась. Сказала, что ему теперь придется постараться, чтобы вернуть ее расположение… Но я думаю, она сделала это по другой причине…
– Да, безусловно, ты – лучший, – похвалил Костя. – И мотивация здесь настолько прозрачна, что не нуждается в комментариях…
– Хорошо, что у нее хватило ума вовремя остановиться. – Иванов что-то пометил в блокноте и вывел на экран снимок с волевым генеральским подбородком на фоне спутниковой антенны. – В самом деле: дяденька умненький, мог бы все испортить… Вообще повезло нам с этой дамой. При всех прочих прелестях еще и голова на месте. Редкое, скажу я вам, сочетание!
– Да вы же знаете, я с дурами не дружу, – скромно отметился Ростовский. – Не мой стиль!
– Достоинства ваши не знают границ, – совершенно серьезно заметил Костя. – И скромность – тоже…
– Так… – Полковник, закончив любоваться генеральским подбородком, вновь вернулся к таинственной комнате. – Расскажи-ка нам, что ты думаешь об этой занимательной комнатушке?
Последняя реплика – вроде бы в пространство. Полковник задумчиво смотрит на экран ноутбука и ни к кому конкретно не обращается. Такое бывает, когда шеф сконцентрирован на проблеме и сосредоточенно анализирует. Мы к этому уже привыкли: каждый в команде отвечает за определенный участок работы, и в таких случаях обычно выступает тот, по чьей специфике задан вопрос. «Занимательная комнатушка» – это наша с Лизой кафедра. Поскольку Лизы нет, выступаю я.
– Отдельная охрана. Кодовый замок. Солидная такая дверка – и стеклышко под стать. Единственное место, куда генерал не счел возможным впустить человека, ради которого до этого нарушил кучу инструкций и параграфов. В общем, режимный объект на режимном объекте… Лысина – скорее всего – специалист-аналитик, работающий с массивом данных. Так… По критериям информации: ну, вряд ли здесь сосредоточены какие-то совсем уж запредельные секреты. Такого рода секреты аналитикам не доверяют и хранят обычно в персональной генеральской голове, а отправные пункты для памяти кратко шифруют в блокноте, да так, что кроме носителя фиг кто разберет. Так надежнее. Но! Если там еще одна такая же «башенка», или парочка – вне всякого сомнения, массив данных может быть очень даже обширным и весьма содержательным.
– Ага… То есть если мы, допустим, упрем жесткие диски с этих компьютеров…
– Да, в этом случае мы будем точно знать, чем занимается эта загадочная компашка. Даже при отсутствии ключевых фактов, раскрывающих до конца всю подоплеку, – направление деятельности все равно будет очевидным.
– Костя?
– По мотивациям? В специфике я ни бум-бум, но ясно вижу в данной ситуации одно: если так сурово охраняют и не пущают – значит, есть что скрывать! Иначе какой смысл во всех этих режимных нагромождениях?
– Угу… Угу… Так, а там же, наверное, все подряд запаролено и зашифровано.
– Это не проблема.
– Есть люди?
– Есть.
– Категория?
– Категория… Хм… Да так – без категории. Но вскроют все, что угодно, уже только лишь ради спортивного интереса. А если в качестве бонуса будут фигурировать некие зеленоватые бумажки…
– Ну, за этим дело не станет, – заверил Иванов. – За такие вещи можно и нужно платить.
– Значит, осталась самая малость: сбегать на объект и позаимствовать жесткие диски.
– Хорошая шутка. – Костя весело хихикнул. – Вот за что люблю я молодежь: с ними не соскучишься…
– Хе-хе, – поддержал его Иванов. – Только это не шутка. Не зря у нас аналитик деньги получает: с ходу суть ухватил.
– Вы хотите сказать, что мы планируем… нападение на объект?! – осторожно уточнил Ростовский.
– Слово «нападение» мне не нравится, – решительно возразил Иванов. – Оно неверно отражает суть мероприятия, которое мы собираемся провести в ближайшее время.
– А в чем суть?
– Это будет просто дружеский визит, – охотно пояснил Иванов. – Подъедем, прокатимся на катере, сходим в оперативный зал, откроем комнатушку, заберем диски со всех «компов», что понравятся, и – домой.
– Здорово, – категорически одобрил Петрушин. – Мне нравится!
– Мне тоже! – с воодушевлением подхватил Вася, улыбаясь во все лицо. – Хоть делом заняться, а то уже запарило тут пасти всех подряд!
– «В безумных глазах варвара загорелась дикая радость», – тихонько прокомментировал Костя. – Товарищ полковник…
– Я в порядке, Костя, не смотри так!
– Да нет, я не про то… Вы это прямо сейчас придумали?
– Да, прямо сейчас, – признался Иванов.
– Десять минут посмотрели снимки, схемы, послушали доклады…
– Точно! И что?
– Ну… – Костя прочистил горло, покачал головой и развел руками. – Кхм-кхм…
В номере воцарилась тишина.
Петрушин с Васей, досадливо нахмурившись, уставились на Костю. Ростовский озадаченно морщил лоб, пытаясь собраться с мыслями. Полковник, легкомысленно мурлыча под нос «…мама, как меня плющит…», принялся бегло набрасывать на стандартном листке какую-то схему.
Я, грешным делом, на минутку усомнился во вменяемости шефа. Покурил чего или как? Вроде бы не пахнет. Да и где успел взять? Разве что в «Урановых зорях» гашиш в похлебку добавляют…
Думаю, нужен комментарий по столь драматичному расхождению реакций присутствующей публики на заявление шефа.
Иванов – признанный гений оперативного мышления, МСМК (мастер спорта международного класса) по организации хитромудрых многоходовых комбинаций, умница и превосходный аналитик. Но при всех этих качествах он у нас тугодум – в хорошем смысле этого слова. То есть пока не продумает каждый возможный вариант на сто ходов вперед и не разложит по полочкам все до единой мельчайшие детали, работать никому не даст. Самое неприятное наказание для шефа – трудиться в режиме жесткого цейтнота, и на ходу, в экстренном порядке, менять тщательно продуманный накануне план.
