Алексей Сквер - Армада
Девки ломаются сразу. Правду они нам отписали или нет, уже не важно. Если бойцы намотали, то их всё равно лечить, а эти ссыкухи тут не появятся больше.
Для закрепления отвращения к посещению казармы в ночное время Дима выбрал самый действенный способ — пока мы допивали водовку, девки отпидарасили взлётку с мылом, под присмотром Волкогонова.
Развлекалась, по сути, вся казарма. Мыть взлётку в мини-юбке, наверное, жутко неудобно, зато весьма дрочибельно для всего батальона. Больше я их не видел.
Хорошо, что у меня сын, я точно застрахован от блядства дочери.
И все-таки рыжая была ничего…хых.
Как ни странно, бойчины очень быстро поняли, с кем имеют дело, и я практически не встречаю залупающихся. В парке учусь у них, в казарме строю как положено, но уже гораздо мягче разговаривать научился. Другое дело, как и говорил Дима, если не можешь спросить, не знаешь, как поставить грамотно задачу — схалявят, как пить дать. Но я учусь…и быстро.
Работать — это посложнее, чем матюгать, бить и сбивать в строй. Когда этот строй стоит и готов работать, нужно с ним что-то делать, и вот тут уже вопрос твоего профессионализма. Знаешь БМП? Нет?? А как тогда ты проконтролируешь ремонт? Должный ремонт??
И приходится учиться… У кого?? Да у солдат, если в училище эти лекции проспал. Одеваем комбез и идём в парк… на столько, сколько потребуется. Если завтра занятия, и должно выйти семь машин, то, пока все семь не заведутся, пока ты это не проверил и не уверился лично в выполнении задачи, выходить оттуда просто не резон. Срыв занятий по вине тех. обеспечения — это пиздец батальонного масштаба, могущий повлечь проверку тех. состояния батальона, а у нас что?? правильно… у нас половина техники находится в полной жопе. И знает об этом комполка — не мальчик же. Но!!! Но ткнуть носом в это командиров всех мастей — его прямая обязанность, и это значит — аврал и куча дополнительной работы по восстановлению гробов с непременным докладом о победе над техникой. Простой вопрос — оно нам надо??? Нет, конечно. Значит, работаем так, чтобы не обосраться.
А Дима не всегда рядом. У нас начался Красный Яр. Это полигон с танкодромом километров за 30 от зимних квартир. Клыков там обеспечивает занятия, а я остался в Чите, потом смена будет.
Обычный мой рабочий день начинается в 9–00 на разводе полка. Развод полка — это громко сказано. В 9–00 строятся офицеры полка. Начштаба докладывает комполка, тот здоровается, доводит основные задачи и новости, потом — все по батальонам. Это когда я не в наряде или не в парке на выгоне техники для занятий. Хорошо хоть, дали нам в роту старшину. Новоиспечённый прапорщик. Голенков Рома. Жилья ему не нашлось — поселили в казарме, в каптёрке. Вопросы с назначением ответственного по батальону отпали сами собой. Прапор оказался вменяемым — бойцов разруливает грамотно. Только неопытный, ну да его отрабатывать кусок хлеба учит Хлопячий. Этот в армаде уже пуд соли сожрал и знает, где надо контролировать, а где можно и подзабить на задачу.
Вообще, в армаде прапорщики — отдельная статья.
Как правило, это начальники складов, всевозможных столовых и прочих хоз. объектов. Вместе с тем это — люди без высшего образования, как правило, воспитанные из вчерашних солдат, которые прижились в армии и не хотят в родной Мухосранск, а то и в деревню Трипердяево, где кроме самогона и старухи, что его гонит, нету ни черта. Сословие пьющее, как правило, и эрудицией не блещущее, но хитрожопое, оборотистое и отнюдь не анекдотично-тупое. Изредка, в отдельных батальонах, таких как наш, прапоры стоят на должностях старшин рот. Тот же Коля Хлопячий — зрелый 36-летний дядька, опытный и повидавший жизнь — просто золото, а не старшина. Он материально ответственное лицо и мой Борзинский Егор ему в подмётки не годится по ведению дел. Всё всегда на месте, в порядке, и с запасом.
Основное время рабочего дня отдаю парку. Техника и ещё раз техника. Иногда приходится задерживаться до упора. Бросишь бойцов в парке — забьют и ни хрена не сделают… или сделают на соплях, чтоб завелось-выкатилось за ворота парка, а там трава не расти. Сломалось, и не ебёт. Хоть убей его потом — толку-то. Так что контроль требуется постоянный.
Пару раз наплываю на выговорешники от Петровича.
— Ёб твою мамашу, лейтенант!!! Хули ты мне тут губами шевелишь??? Проверять надо было!!!! Дал бы кружок по парку, чтобы проверить!! А у тебя, как в хуёвой военной сказке про приказ-колобок… полковник ставит задачу майору, майор — лейтенанту, лейтенант — сержанту, сержант — солдату, солдат — бушлату, бушлат спиздили. Выговор, блядь, вам, товарищ лейтенант, 15 минут на устранение…а-то на загривке ща катать курсантов будешь!!! (обучаемые механики — курсанты).
Но нет худа без добра.
Время где-то 11 вечера. Темно. В парке горят фонари, но видно уже плохо. Трахаемся с 37-й. Номера на бортах обычно трёхзначные, но для удобства сокращаем меж собой до двух цифр. Проблемы почти все порешали — остался масляный патрубок. Травит, сука. Ну, так там давление-то — ого-го. Лезу смотреть, как его затянули. Техника-то старая. Патрубки уже то там, то сям лопнувшие. Ну и хомутами да резиновыми трубками латаются.
Полез, как знал, что косяк. Один хомут, уже, видать, негодный, ибо тоже б/у — срывает, и я получаю в бубен некислую порцию масла. Обычно я в парке хожу по технике в комбезе, а тут, как на зло, был в бушлате (холодать стало уже не по-детски) и в чистой хэбэшке. Естественно, лицо и форма в масле.
— Тттвою мммать!!! — тут же суюсь в люк механа и колочу туда пару плюх. Небольно, в целом, но за дело. Мне таких сюрпризов на утро не надо. Плюс — форма уделанная. Сменка-то есть, но теперь лишний геморрой со стиркой этой. А масло — это не грязь, просто так не отстираешь. И стиральная машинка для меня — вещь недоступная, всё на руках. То ещё удовольствие.
Спрыгиваю, поливая округу матюгами вперемешку с угрозами, и затыкаюсь. Передо мной УАЗик командира полка. Возле него стоит п-к Колодченко собственной персоной. О его злоебучести ходят легенды, но вроде бы как справедливый. Однако это залёт.
Я колотил механа на его глазах — так нельзя.
Я работаю в парке во время отбоя — это нарушение распорядка дня, нужно успевать в дневное время решать поставленные задачи.
Я работаю в парке, а это пост номер 4 для караула, и он стопудово сдан начкару под охрану и оборону. Следовательно, часовой имеет право лупить по нам короткими и длинными очередями, зарабатывая отпуск. Это уже подстава, как караула, так и Дежурного по парку.
Короче, меня можно смело тянуть на несоответствие, драть службу войск во все щели и начинать проверку батальонной техники.
Вытираю с морды лица масло, подбегаю к Ком. полка, прикладываю масляную руку к масляной роже и чётко рапортую:
— Товарищ полковник, заканчиваю подготовку техники к завтрашнему занятию по вождению. Командир второго взвода второй роты лейтенант Скворин.
Командир козыряет и… тянет руку к рукопажатию. Я, тяну было руку в ответное, но она в масле. Занятная ситуация…
— Давай-давай руку-то… руки и бушлат… хм, и лицо — отмыть можно. Это не страшно. — жмёт мою руку. — Чего так поздно в парке??
— Да… завтра занятия, виноват, не успели… но там патрубок только подтянуть, товарищ полковник.
— Ну и подтягивал бы завтра после занятий, взял бы другую машину, у вас их в роте с полсотни, кажется, — играет свою партию Комполка. Ему не хуже меня известно состояние техники. Ну, если только капельку… машин в пять.
— Так лучшие машины с Клыковым в Красном Яру, там же марш отрабатывают, а я катаю на том, что осталось… плюс консервированные… с запчастями напряг, бережём то, что есть.
— Понятно. Завтра комбата ко мне…
— Есть! — лапа опять к уху.
«Мне пиздец, дослужился.»
— Пора заняться этим беспределом…
«Точно, пиздец.»
— Всё на соплях, блядь… зампотех пусть готовит заявку… будем склады трясти. Объявляю вам, товарищ лейтенант, благодарность. Комбату доложи. Через полчаса люди должны спать. Вопросы???
— Никак нет.
— Скворин, ты же с МосВОКУ?
— Так точно.
— Да брось ты такточнять… чего это тебя в ЗабВО-то упекли?? Залётчик??
— Ну, это как сказать… должен был в СКВО ехать… да там история дурацкая вышла с порванным футбольным мячом. Ну, я на ножи с ротным встал прямо перед выпуском. По дурости. Ну, вот и…
— СКВО?? — Комполка смотрит мне в глаза пристально, свет фонаря отражается в его воспалённых от недосыпа глазах масляными отсверками. — Ну, ЗабВО-то получше Чечни, всё-таки.
— Получше… но похуже Краснодарского края… да и потом… я ж на это и учился… чего от судьбы-то бегать?? Придёт время — поеду.
— И впрямь — дурак… надо было тебя вообще на Дальний Восток… — поворачивается и садится в УАЗик. — Если завтра хоть одна машина на занятиях встанет, я те, лейтенант, прямо здесь Чечню устрою… тебе полк спичечным коробком покажется… — и уже водиле, — Поехали!!
