Александр Белов - Тень победы
— А сейчас перед вами выступит Елизавета Донахью. В свое время она оказала большую помощь, комбинату и теперь хочет выступить с новым предложением, которое, надеюсь, пойдет нам всем на пользу.
Лайза приосанилась. Она выступила вперед, очаровательно улыбнулась и помахала всем рукой.
— Добрый день! — сказала она. — Я благодарна вам за доверие. За то, что согласились выслушать меня. Мне очень приятно находиться среди вас,
в обществе сильных мужчин, рядом с которыми любая женщина будет чувствовать себя защищенной.
Белов не верил своим ушам. Сначала у Сереги прорезался талант оратора, а теперь и Лайзы! Неужели это входит в обязательный набор добродетелей манхэттенской леди? Люди на площади притихли и внимательно слушали. Никаких смешков и неодобрительных реплик.
— Вы сделали очень многое, — продолжала Лайза. — Вы сами, день за днем, строите свою жизнь. Новую жизнь. и у вас это здорово получается.
Достойно. Красиво, По-мужски! — она потрясла сжатым кулачком. — В. первый раз я была в Красносибирске два с половиной года назад и должна отметить, что за такой короткий срок очень многое изменилось. Угрюмых лиц на улицах стало меньше, а улыбок — больше. Мужчины ходят в спортзал, в бассейн, следят за своим здоровьем. Это прекрасно] Разве можно не любить подтянутого, стройного, спортивного мужчину? Конечно, нет. Поверьте, это я вам, как женщина, говорю.
Ответом ей был легкий гул одобрения. Белов отметил про себя одну странность — он не ощущал неприязни по отношению к Лайзе. Ее слушали внимательно и даже — с интересом.
— Мужчины, дорогие мои! — Лайза распалялась буквально с каждой минутой. — Вы — молодые, сильные, красивые. Разве вы не хотите, чтобы рядом с вами были такие же женщины? Не сомневаюсь, что хотите. А что для этого нужно? Что нам, женщинам, нужно? Не так ужи много — вашу любовь и заботу. Я хочу…
Белов обводил взглядом все четыре тысячи рабочих и видел, как люди кивают Лайзиным речам. Она говорила очень убедительно. Приятный тембр голоса и правильно рассчитанные интонации завораживали. Казалось, вздумай она заявить, что дважды два — пять, и все поверят.
Лайза умело подвела базу под необходимость создания центра досуга. По ее словам выходило, что затрат на это потребуется совсем чуть-чуть, зато польза будет огромная.
Крепкие мужики в брезентовых робах загудели:
— Конечно! Давай, чего уж там?
— Клуб нужен! А то и пойти некуда!
— Ага! И новогодний бал — как в «Карнавальной ночи»!
Белов думал, что ослышался. Рабочие так легко согласились облегчить заводскую казну. Более того, им понравилась эта идея!
— И по секрету, — Лайза лукаво взглянула на Белова, — хочу вам сообщить еще кое-что. В настоящее время руководство завода разрабатывает программу жилищного содействия молодым семьям. А что? Детский садик у нас прекрасный, а вот детишек там, по-моему, не хватает. Или вы забыли, что для этого нужно делать?
Грубоватая, на грани фола, шутка пришлась как раз кстати. Она и стала той убедительной точкой, поставленной в конце выступления. Лайза зааплодировала — рабочие подхватили.
— Ты с ума сошла, — вполголоса сказал Белов, наклоняясь к Лайзе. — Какая программа содействия молодым семьям?
— Что значит «какая»? Каждой семье — отдельную квартиру! — так же, почти не разжимая губ, ответила Лайза.
— Мы не потянем! — заявил Белов.
— Еще как потянем! — возразила Лайза. — Конъюнктура на рынке цветных металлов благоприятная, я подскажу тебе несколько нестандартных ходов, чтобы заработать побольше… Все будет хорошо.
— Ох, Лайза! Знал бы я… — Белов покачал головой.
Рабочие стали расходиться по цехам. Через пять минут площадь опустела. Степанцов быстро попрощался и убежал, перепрыгивая через две ступеньки. Белов взял Лайзу под руку и отвел в кабинет.
— Ну? И как тебе это удалось? — спросил он, едва закрыв дверь.
— Я же говорила: ты недооцениваешь женщин, — улыбнулась Лайза.
— Ну тебя-то сложно недооценить.
— А я и не имела в виду себя.
— Тогда кого?
— Женщин вообще. У рабочих ведь есть жены. Ты думал, чем я занималась целый месяц?
— Понятия не имею, — честно ответил Белов.
— Проводила работу с женами — чтобы они разъяснили своим мужьям, что к чему. Кстати, возьми на вооружение. Действует безотказно.
— Ловко! — восхитился Белов.
— Просто! — сказала Лайза. — Закон природы. Женщина всегда пойдет за мужчиной. В том случае, если он идет в нужном ей направлении.
Крыть Белову было нечем. Он смотрел на Лайзу — радостную и разгоряченную успехом — и улыбался. В последнее время он все чаще и чаще думал, что они — прекрасная пара, во всем под стать друг другу. И вдвоем они могут добиться гораздо большего, чем поодиночке.
Степанцов не переставал сам себе удивляться. Совсем недавно ему казалось, что мужчина в его возрасте уже окончательно сформировался; круг его воззрений и пристрастий четко определен, и меняться ему ни к чему.
Однако то, что творилось с Сергеем, было неожиданностью прежде всего для него самого. Ответственность за воспитанников не стала обременительным грузом; напротив, она явилась новым стимулом. Сергей вдруг почувствовал, что может что-то сделать для этих обделенных судьбой мальчишек. Конечно, он даже не рассчитывал, что заменит кому-то отца; надеяться на это было бы смешно и глупо, но, по крайней мере, он мог стать достойным звания учителя. И Степанцов старался изо всех сил. Он заметил, что стал относиться к себе еще требовательнее и строже. Удивительно, но ему это даже нравилось.
Вскоре Сергей сделал еще одно открытие. Раньше он считал, что ничего не боится. Оказалось, что это не так. Боится, и еще как. Но боялся он не за себя, а за ребят. Опасался, что упустит момент, не сумеет вовремя объяснить им, где проходит грань между злобой и спортивной злостью, без которой в боксе делать нечего. Следующей новостью стала для него боль. Сам он давно привык переносить ее и порою — не замечать. Это естественно для бойца.
Забыть про боль — значит шагнуть в новое измерение, раздвинуть свои горизонты.
Теперь он был не только бойцом, но и тренером. И — странное дело! Каждый удар, каждое попадание отзывалось в его сердце. Особенно — почему-то удары, которые пропускал Вадик, бывший уличный хулиган по кличке Козырь. Сергей выделял его среди прочих, но изо всех сил старался не показывать виду; наверное, потому, что сам прекрасно понимал причину этого предпочтения.
Первая неделя занятий подходила к концу. Степанцов проводил тренировки каждый день, не боясь перегружать мальчишек. Он полистал педагогическую литературу, изучил возможности детского организма с его способностью быстро восстанавливаться и морем нерастраченной энергии, которая без
тренировок нашла бы другой, куда менее желательный, выход. Перемена деятельности позволила ему по-другому взглянуть на недавние, но уже казавшиеся такими далекими события собственной жизни…
XXIIIВ тот день он немного затянул вторую, двенадцатичасовую, тренировку. Вместо пробежки Сергей повел воспитанников в соседний двор, на хоккейную коробку, и дал им футбольный мяч. В футболе он ориентировался довольно слабо, поэтому судил почти без правил. Здесь главным было не забить гол, а вдоволь набегаться и проявить командный дух.
После часа безостановочной игры (счет к тому времени был 16:18, но Степанцов так и не мог вспомнить, в чью пользу) он дунул в свисток и велел всем построиться. Мальчишки, разгоряченные игрой, шумя и споря, построились в два ряда.
— Возвращаемся в зал, — объявил Сергей и повел колонну в спортшколу.
В зале он велел приступить к силовым упражнениям. Основной упор делался на выносливость, столь необходимую в боксе. Ребята, разбившись на пары, сажали напарника на плечи и, держась за перекладины шведской стенки, медленно приседали и снова распрямлялись. Затем мальчишки поменялись местами: номер первый взял второго за ноги, а тот должен был бежать, быстро перебирая по полу руками После этого настала очередь отжиманий. Простая серия, серия с хлопком, снова простая серия, серия с наложением рук друг на друга.
Потом Степанцов показал им, как надо укреплять кости и сухожилия запястья. Он стал отжиматься на кулаках, на пальцах (пяти, трех и, наконец, — на одном большом); отжимался, подвернув кисти, упираясь в пол тыльной стороной рук. Мальчишки внимательно наблюдали. Почти ни у кого не получилось повторить упражнения вслед за тренером. Но Степанцов и не надеялся на это. Он знал, что сила и ловкость приходят не сразу. После общефизической подготовки перешли к технической части. Сергей показывал, как правильно бить прямой удар: базовый элемент техники, к тому же — самый простой в исполнении.
— Выбрасываем кулак по кратчайшей траектории, — наставлял он. — Подаем плечо вперед и дополнительно усиливаем удар подкручиванием корпуса. Одноименную с бьющей рукой ногу ставим на носок; пяточку выворачиваем наружу. Это дает нам дополнительный три-четыре сантиметра. Теперь запомните главное. Удар Наносится не рукой, а всем телом. В момент касания с противником вы должны дать всему телу импульс. Он исходит вот отсюда, — Степанцов хлопнул себя по бедру. — Понятно? Научиться правильно бить — настоящая наука! Это не уличная драка, а благородное искусство бокса. Показываю еще раз…
