Валерий Рощин - Пес войны
Для него же рандеву с напарницей носили характер будничный, с тенью надежды, что обмен информацией способен положительно повлиять на ход выполнения миссии и, следственно — приблизить день освобождения Ильвиры и Ренаты. Сегодня новый секретарь Газырова, не взирая на запрет, внезапно примчалась к нему в гостиничный номер и преподнесла весть, не только отдалявшую этот знаменательный и счастливый день, а, возможно и вовсе ставившая на нем жирный крест…
Сообщение из Кизляра, переданное Асланби Вахаевичем через Элеонору, прозвучало для Баринова сродни грому среди ясного неба. Ему с удивительной легкостью удалось организовать поставку «Слугам Ислама» двух вагонов «товара», и он, получив условный сигнал со станции Бикин, с нетерпением ждал окончания операции, как вдруг…
— Асланби просит еще четыре, — тихо и с явственной виной в голосе огорошила напарница, робко проходя в холл большого номера.
Ее данное известие так же повергло в шок — перспектива провести лишнюю неделю-другую под началом Руслана Селимхановича, да еще с риском оказаться в его постели совершенно не радовала.
— Еще четыре вагона…— угрюмо выдавил Сашка. — Что будем делать?
— Ума не приложу…
Он порывисто встал с кресла, прошелся по холлу номера. Остановился возле небольшого холодильника в углу… Постояв, вынул из карманов руки, открыл дверцу, достал коробку апельсинового сока и наполнил до середины высокий фужер. Сделав два глотка, вдруг вспомнил о девушке, налил сока во вторую емкость и подал ей.
— А звонок из Чечни? — пронзительно глянув на танцовщицу, справился майор.
— Какой звонок? — не сразу сообразила она.
— Второй звонок — от старшего брата «клиента», Асланби собирается организовать?
— Про это он не обмолвился… Сказал, что завтра рано утром мы должны встретить курьера с наличными. И все…
Промолчав, спецназовец лишь покачал головой.
«Да, уж… — сокрушалась про себя Элеонора, понимая его состояние. — Я тоже не ожидала подобной ненасытности от директора. Сначала два вагона, сейчас четыре… И успокоится ли он на этом?.. Кто знает, чем он „обрадует“ нас в следующий раз!?»
— Набери-ка его, — неожиданно скомандовал Александр, усаживаясь рядом с ней на диване.
— Но… он запретил выходить на связь при тебе… — пролепетала она.
— Плевать. Мне необходимо поговорить с ним. О деле поговорить, а не о погоде в Кизляре, понимаешь?
Поразмыслив пару секунд, девушка решительно достала из сумочки телефон, набрала номер и поднесла его к уху.
— Асланби Вахаевич? Это я… Мой напарник желает срочно задать вам несколько вопросов.
Выпалив это, она быстро, не дожидаясь возражений, передала мобильник Баринову.
— Асланби, что все это значит? — приглушенно, но не без грозных ноток в голосе, произнес тот.
— А чему, собственно, ты удивлен? — спокойно парировал владелец казино. — Нами изначально разрабатывался план переброски именно такого количества «товара». Первая — малая партия, была пробным шаром…
— Выходит, ты не видишь разницы между числами «два» и «четыре»? — почти выкрикнул офицер «Шторма». — А ты способен осознать, что и риск, и сложность так же автоматически возрастают вдвое?
— Все я понимаю, да поделать ничего не могу — «товар» ждут. Мало того, он уже расписан и распределен… Поэтому, прости великодушно за не прошенный совет, но не трать зря силы на поиск разного рода причин и отговорок. Условия не меняются…
Танцовщица из «Южной ночи» украдкой наблюдала за напарником. Желваки на его скулах ходили ходуном; пальцы, сжимающие телефон побелели от напряжения — казалось, миниатюрный аппарат в сильной мужской руке вот-вот хрустнет и развалится на мелкие части…
— Черт с тобой, будь по-твоему, — произнес он после долгой паузы. — Но ты забыл о звонке.
— О каком звонке?
— Нашему подопечному должен позвонить родственник.
— Теперь это, увы, невозможно… — вздохнул тот.
— Почему? В чем дело?! Ты же обеспечил звонок перед моим первым визитом.
— Понимаешь, с ним произошло несчастье. Нет-нет, уверяю тебя: это нелепая случайность и мои люди здесь не виноваты. Содержали его отменно, он ни в чем не знал отказа, но… не выдержало сердце. Инфаркт… позавчера ночью.
Майор сузил глаза и прервал оправдания резким вопросом:
— Больше никаких случайностей не было?
— Нет, как будто… А что?
— У моих знакомых с сердцем все нормально?
— Да, с ними все в порядке. Я даже могу устроить вам короткий разговор по телефону, если не веришь…
— Смотри, Асланби, — я уже однажды предупреждал. Башкой своей ответишь!
Он отключил телефон и передал его девушке, слушавшей диалог с широко раскрытыми глазами. Порой она не верила своим ушам — так с ее боссом из Кизляра еще никто не осмеливался разговаривать.
Баринов снова вышагивал по холлу, раздумывая о сложившейся ситуации. Отныне требовалось как-то выворачиваться самостоятельно, и не дай бог, господин Газыров догадается о несчастье с братом. В предстоящих повторных переговорах следовало аккуратно обойти эту деликатную тему, увести нить беседы совсем в другую сторону…
Когда он в очередной раз проходил мимо дивана, где тихо, словно мышка, сидела Элеонора, она вдруг поймала его за руку и потянула к себе. Сашке снова пришлось сесть рядом…
Не выпуская его ладони и трепетно вздымая грудь при каждом вдохе, она с жаром заверила:
— Мы обязательно что-нибудь придумаем!
— Должны придумать, — угрюмо согласился он и тут же стал говорить напористо и доверительно, одновременно поглаживая ее распущенные русые волосы: — Элеонора… Милая девочка… мне срочно нужны данные о твоем здешнем патроне! Малейший компромат; любая подозрительная подробность в бизнесе; мизерная зацепка в личной жизни…
— Я постараюсь, — слегка смутилась она, чувствуя нежные, приятные прикосновения. Перехватив его ладонь и прижав к своей щеке, прошептала: — Я все для тебя сделаю. Обещаю…
Опустив веки с длинными ресницами, и чуть приоткрыв губы, девушка полагала, что встреча эта непременно должна окончиться объятиями, и уж как минимум несколькими страстными поцелуями…
Но почему-то не происходило ни того, ни другого. Она по-прежнему долго ощущала его руку, ласково поглаживающую ее волосы, шею, плечи, но… Когда в томительной истоме танцовщица открыла глаза и нетерпеливо взглянула на него, молодой человек смотрел куда-то в сторону — в одну точку, и в мыслях своих, по-видимому, находился где-то очень-очень далеко…
Глава третья
Кофе по-турецки опять получился скверный — Элеонора почувствовала это по выражению лица шефа. Но если раньше он непременно отметил бы данную кулинарную оплошность, то с того самого дня, как она, не возразив ни словом, ни жестом, дала себя раздеть в начальственном кабинете, напиток выпивался молча, как бы наскоро не был сварен. На самом деле, умея готовить лишь несколько элементарных блюд, включая любимый ею кофе по-венски, девушка от души презирала кухонную возню…
Чудом и в последний момент попав на секретарское место к Газырову, она долгое время заставляла себя запоминать привычки и особенности вкуса пожилого чеченца, каждый раз требующего «быстренько» соорудить закуску. В углу приемной возвышался огромный двухкамерный «Шарп», запасы которого пару раз в неделю исправно пополнялись помощником Руслана Селимхановича. А в небольшом смежном помещении, размещалась маленькая кухонька со всем необходимым оборудованием.
Забрав со стола шефа серебряный поднос с пустым кофейником и, выходя из кабинета, Элеонора не стала плотно закрывать дверь, оставив небольшую щель. Теперь, сидя на рабочем месте, она видела, где находится Газыров, и могла, без опаски быть застигнутой врасплох, прослушивать телефонные разговоры. Только что позвонил его старинный приятель Мухарбек, и они о чем-то долго беседовали. Девушка подвинула полозок регулятора громкости, сбоку аппарата, на минимум и, скосив взгляд на узкую щель, включила громкую связь.
— Тюлень больше на связь не выходил? — послышался приглушенный голос владельца «Восточной кухни».
— С какой стати?.. Но не стоит об этом по телефону… — отвечал Газыров, — завтра подъеду обедать — потолкуем…
Держа палец на кнопке отключения спикер-фона, секретарь поглядывала то на входную дверь, то на едва различимый в полоске света силуэт кавказца. Тот, восседая в кресле, потягивал из чашки кофе.
Вскоре Руслан Селимханович положил трубку, и Элеонора одновременно нажала на кнопку, отключавшую громкую связь. И в ту же секунду в приемной бесшумно появился помощник. Когда босс подолгу отсутствовал на месте, тот всегда принимал эстафету руководства, безвылазно торча в его кабинете и в полной мере неся ответственность за все, происходящее и в офисе, и на многочисленных рыночных стоянках, и на территориях портовых терминалов, откуда эвакуировали вновь прибывшие машины. Но сегодня Газыров пребывал а кабинете, и необходимости в постоянном присутствии первого заместителя не было. Остановившись возле ее стола, он вдруг склонился над Элеонорой и, с неумеренной, необъяснимой пылкостью приобняв, стал исступленно шептать на ухо:
