Сергей Донской - Генеральские игры
– Видал, брат, как здорово я справился с этой штукой?
– Нет, брат, это я нажал нужную кнопочку.
– Э-э, что ты говоришь такое, даже обидно слушать! Кнопочка тут ни при чем. Вот он, краник, который был повернут неправильно. Я его поставил на место, и чик! Заработало!
– Выдумываешь ты все. Дело было в кнопочке. Как только я нажал ее, забегали огоньки и загудело. А твой краник ничего не значит.
– Ты, брат, наверное, обидеть меня хочешь. Наверное, считаешь себя таким умным-умным, а меня таким глупым-глупым?
– Никто не говорит, что ты глупый. Ты умный, ты очень умный. Но все же я старше тебя на три года, а потому немножечко умнее.
Эти препирательства могли длиться до бесконечности, но слушать похвальбу двух дикарей надоело уже на первой минуте.
Поднырнув под одеяло, Хват очутился в душной полутемной норе, освещенной лишь керосиновой лампой, посмотрел в две пары глаз, отражающих огонек этой лампы, и артистично взмахнул ножом: сначала снизу-вверх, потом – наоборот, потом – как бы дважды перечеркивая дело рук своих. Оба вскочивших при его появлении боевика синхронно схватились за свои окровавленные глотки и запоздало попытались кричать, хотя какие к чертям собачьим могут быть крики с перерезанными трахеями, аортами и голосовыми связками? Они даже увидеть своего убийцу не могли по причине крови, заливающей им глаза: это был результат двух последних взмахов, в общем-то лишних, но зато профессиональных.
Хват глядел в вытаращенные глаза своих жертв до тех пор, пока они не рухнули поочередно на пол, а потом невозмутимо обтер лезвие «союзника» об рукав трупа, лежавшего ближе, и двинулся на поиски Черного Ворона.
Сначала Хват собирался подарить бандитскому главарю несколько лишних минут жизни, чтобы вытянуть из того какие-нибудь сведения о компьютере, но, прислушиваясь к диалогу внутри землянки, понял, что ему вовсе не хочется ставить под угрозу жизнь невидимой девушки Алисы, совсем потерявшей голову и голос от страха. Немудрено, учитывая, что Ворон успел передернуть затвор своего автомата и, судя по всему, был готов потянуть спусковой крючок на себя.
– Ну, скажи мне «до свиданья», – предложил он с издевкой. – Что же ты молчишь, такая бойкая, такая хитрая сука?
– А… – просипела бедняжка Алиса в тот самый момент, когда Хват закончил спускаться по земляным ступеням и застыл у входа.
Он скользнул в землянку в тот самый момент, когда Ворон попрощался с девушкой по-чеченски, и Хвату пришло в голову, что он тоже должен похвастаться знанием языков.
– Аста ла виста, беби, – прошептал он, полоснув врага по горлу и продолжая стоять за его спиной на тот случай, если бы фактически мертвого противника пришлось использовать в качестве щита.
Но подручных Ворона в землянке не было, а глядела на Хвата лишь чумазая девушка Алиса с растрепанными волосами, которая при виде крови села на нары и, похлопав ресницами, не придумала ничего лучше, чем упасть в обморок.
– Не беда, – утешил ее Хват. – Все самое интересное ты уже увидела.
Ее брови страдальчески нахмурились, а губы протестующе скривились: она не считала, что стала свидетельницей чего-то действительно интересного.
Не торопясь приводить ее в чувство, Хват уложил мертвеца таким образом, чтобы он не мешал свободно перемещаться по землянке и, отыскав взглядом компьютер, подошел к нему. Клавиатура, «мышка» и монитор были отброшены за ненадобностью. На импровизированном столе из ящиков остался лишь сам «пентиумовский» блок с сигаретными ожогами на крышке. Не доверяя зрению, которое часто подводит людей в полумраке, Хват провел рукой по правому боку корпуса и нащупал там ту самую царапину-молнию, о которой говорил генерал Конягин.
Цель достигнута, подумал он без всякого воодушевления. Осталось запихнуть «Пентиум» в полупустой рюкзак, удалиться от лагеря на десяток километров, там связаться по рации с людьми Конягина и дожидаться вертолета. Дело сделано, а радости нет. Вместо души пустота, черная дыра, заполнить которую нечем.
Из меланхоличной прострации его вывел тихий голос очнувшейся девушки.
– Вы меня не убьете? – спросила она.
– Ты ведь Алиса, верно? – осведомился, в свою очередь, Хват, расположившись таким образом, чтобы видеть одновременно и компьютер, и вход, и девушку, массирующую виски.
– Вы не ответили на мой вопрос, – сказала она.
– Ты на мой тоже. – Когда Хват опасался показаться чересчур сентиментальным, он всегда прибегал к подчеркнуто грубому, отрывистому тону. Именно так он разговаривал сейчас. – Тебя зовут Алиса, верно?
– Ну да, – призналась девушка, усаживаясь на краю нар, под которые еще недавно была готова юркнуть от страха. Проследив за тем, как Хват освобождает системный блок от проводов и поднимает его, чтобы определить вес ноши, она осторожно поинтересовалась: – Вам компьютер нужен или информация, которая в нем хранится?
– А что?
– Если только информация, то достаточно развинтить корпус и вытащить установленные диски. Хотите, помогу?
Зрачки Хвата испытывающе сузились:
– Лучше признайся честно: ты с боевиками заодно была?
– Вы что, очумели? – обиделась Алиса. – Заложница я. Мне приказали взломать коды и пароли пользователя за сутки. А потом меня пообещали… пообещали… – Она замолчала, потупив взгляд.
– Дальше можешь не рассказывать, – сказал Хват, ставя компьютер на место. – Вернее, скажи одно: ходить самостоятельно можешь?
– Что я, калека?
– Тебе объяснить, что портит походку девушек, побывавших в плену у темпераментных горцев? – жестко спросил Хват.
– Спасибо, не надо, – ответила Алиса с прорезавшейся язвительностью. – Со мной все в порядке.
Это-то и было странно. Почему ее не тронули? С одной стороны, русоволосая девушка, сидящая на тюфяке, совсем не походила ни на чеченку, ни на походную подстилку покойного Ворона. С другой стороны, то обстоятельство, что с нее до сих пор не сорвали юбку, настораживало. Не мешало устроить Алисе небольшую проверку.
– Халагатта, – прикрикнул на нее Хват.
– Что-что? – изумилась она.
– Давай вставай, – неохотно перевел он на русский. – Некогда тут рассиживаться. Не на Манежной площади.
– Вы москвич? – обрадовалась Алиса. – А на каком языке вы со мной заговорили? На чеченском? Почему? Вы не похожи на чеченца.
– Решил проверить тебя на вшивость, – неохотно признался Хват.
– Вы что! Быть того не может. – Запустив пальцы в волосы, Алиса помотала головой. – Нет, нет. Они бы не успели.
– Они? Кто они?
– Вши. Вы ведь их имели в виду?
Хотя сохранить серьезное выражение лица было непросто, Хват все же его сохранил. И сказал с этим серьезным выражением:
– Оставь свою прическу в покое и иди сюда. Поможешь вытащить эти чертовы диски.
Странники в ночи
При ближайшем рассмотрении девушка оказалась года на три старше, чем ей можно было дать издали. Волосы то ли выгоревшие, то ли неравномерно окрашенные. Не по-девичьи густые брови, далекий от совершенства нос, потрескавшиеся губы. Назвать Алису красавицей было бы явным преувеличением, и все же Хват разглядывал ее чуточку дольше, чем того требовала ситуация.
Похоже, любопытство было взаимным. Он пытался определить цвет ее глаз, а она смотрела на клинок, который он по-прежнему держал в руке. Потом раздался ее шепот, показавшийся Хвату необычайно громким:
– Если вы собираетесь откручивать винты своим ножом, то вряд ли я смогу быть вам полезной.
– Почему? – тупо спросил он, видя перед собой уже не ее глаза, а лишь темную макушку и светлые волосы, разделенные посередине неровным пробором.
Плечи Алисы приподнялись и опустились.
– Потому что я опять брякнусь в обморок, – призналась она.
Нужно было ответить: «Ну и брякайся на здоровье. Это твое личное дело. Меня вообще не колышет, что ты собираешься делать дальше. У тебя своя дорожка, у меня своя».
Хмурясь, Хват выдавил из себя несколько смягченную формулировку:
– Мне некогда с тобой возиться. В обмороки падай без меня, пожалуйста. А пока помогай.
«Союзник» завертелся юлой, выкручивая винты на крышке системного блока. Не прошло и двух минут, как на протянутую ладонь Хвата легла черная коробочка.
– Это так называемый винчестер, – пояснила Алиса. – Жесткий диск, содержащий информацию. Его можно установить на любой другой компьютер.
– Сколько времени понадобится, чтобы получить доступ к информации? – спросил Хват, бережно укладывая винчестер внутрь рюкзака.
– Понятия не имею. Честно говоря, не думаю, что я справилась бы с этой задачей.
– Зачем же взялась?
– Меня подставили.
– Подруги? – Хват понимающе ухмыльнулся. Он мало что знал о женской дружбе, но подозревал, что это нечто вроде вынужденного симбиоза змей разной породы, которые рано или поздно жалят зазевавшихся товарок.
Алиса вскинула голову и, глядя ему в глаза, отчеканила:
