Сергей Зверев - Электронный бой
А у него там явно больше, чем он предлагает, понимает дежурный. Вот черт, надо было его обыскать, запоздало спохватывается Мусенир и говорит:
— Пятьдесят долларов. Тогда я тебя отпущу.
Рука блондина замирает на полпути к решетке.
Черт, а вдруг передумает и предпочтет до утра посидеть да штраф заплатить, испуганно пугается Мусенир, видя, как тает перспектива подзаработать. Штраф-то куда меньше даже предложенной им суммы. Вот только знает ли турист об этом? Может, согласиться на тридцать? Деньги лишними не будут. Нет, не пойдет — еще решит, что полицейского легко купить… А если деньги взять и все равно оформить парня? Он же пьяный, ничего потом не докажет. Черт, еще этот любитель женской одежды… Не настучал бы потом…
И тут блондин, с явным сожалением глядя на деньги в своей руке, вдруг соглашается:
— Хорошо, пусть будет пятьдесят. Только отпустите.
Дежурный делает шаг к решетке, поднимая связку ключей левой рукой и протягивая правую к прутьям:
— Сначала деньги, потом открою.
Лавров смотрит на хитрую рожу полицейского, прекрасно понимая, что это еще вопрос — откроет ли. Вполне ведь может взять деньги и не выпустить. Задержал ведь пьяного. Протокол еще наверняка не составлял. Уверен, поди, что никто ничего не докажет.
Майор убирает остальные деньги в карман и протягивает зажатую в пальцах купюру сквозь прутья решетки.
Полицейский, отведя руку с ключами, тянет другую руку навстречу деньгам.
Внезапно пальцы, удерживающие такую желанную бумажку, сжимаются в кулак, который устремляется прямо к переносице Мусенира. Он приближается с такой быстротой, что Мусенир не успевает отклониться. Кулак врезается в переносицу полицейского, и тот наконец понимает смысл выражения «искры из глаз» — мир для него исчезает в ослепительной вспышке, которая тут же сменяется беспросветной чернотой. По крайней мере, на какое-то время.
Тело, временно утратившее связь с мозгом, опрокидывается навзничь и с глухим стуком валится на пол. Пальцы, державшие ключи, разжимаются, и связка, покувыркавшись в воздухе, со звоном падает на бетонный пол.
Лавров с досадой смотрит на ключи, которые падают слишком далеко от решетки, чтобы до них можно было просто дотянуться рукой. Хорошо хоть этот боров не оказался между решеткой и ключами. Майор вытаскивает из штанов ремень. Хорошая у ремня пряжка. Он садится на корточки у прутьев, просовывает между ними руку с ремнем. И, тщательно прицелившись, бросает…
Мимо. Пряжка с лязгом ударяется о связку, но соскальзывает с нее. Еще бросок… Опять неудача. Пряжка звенит по полу, упав рядом с ключами. Майор подтягивает ремень, снова бросает…
Боевики подтягивались к точке сбора. Ахмад-хан со своими бойцами прибыл первым, тут же из ближайшего переулка подтянулись Сулейман и Амир со своими тройками. Последней пришла группа Джангара.
— Здесь, значит, — проговорил Сулейман, глядя на бетонную коробку с развевающимся на флагштоке флагом Индонезии. Вернулся Умар, успевший осмотреться вокруг.
— Свет только в одном окне горит. Дежурка там, видно. Еще внутри — коридор, наверное. Позади здания стоит «Лендровер» с мигалками, но там никого. И мотор, похоже, уже остыл. Часа два, не меньше, стоит заглушенный, — доложил он.
— Ясно, — кивнул Ахмад-хан. — Оружие к бою! Джангар — на твоей группе периметр. Пошли!
Тактика штурма подобных заведений была ими отработана в совершенстве в лагере. К тому же многие не раз делали это в «прошлой жизни». Так что никто не задавал глупых вопросов и не метался в узких коридорах. Оказавшись внутри, Ахмад-хан и Сулейман сразу свернули направо, к дежурке. Умар с парой человек бросился проверять левое крыло, остальные последовали за вожаками.
Но еще не добежав до дежурки и обезьянника, Ахмад-хан понял, что они опоздали — клетка распахнута, а на бетонном полу возле нее стонет, не в силах подняться, пузатый верзила в полицейской форме. В клетке на нарах валялась злополучная паранджа.
— Командир, там никого, — отрапортовал возникший за спиной Умар, который уже проверил левое крыло здания. Он еще не понял, отчего все остановились и куда все смотрят.
— Здесь тоже никого, — сквозь зубы процедил Ахмад-хан. — Сучонок опять сбежал.
— Ну и что теперь? — озвучил Сулейман вопрос, ответ на который был интересен всем.
Ахмад-хан задумался, кое-что вспомнив. Шайтан! И почему он сразу не обратил внимания на эту деталь в рассказе местного придурка?!
— Оживите-ка мне этого козла, — ткнул он пальцем в стонущего на полу полицейского, — хочу его кое о чем спросить.
— Да что тут спрашивать, — хмыкнул Умар, — сбежал пацан, и все тут. Да еще и этого фараона приложил. За это его можно только похвалить.
— Погоди, — остановил его Сулейман, — мне тоже не все понятно. О чем ты хочешь его спросить, начальник?
Ахмад-хан объяснил:
— Тот чудак, который рассказал нам, что умника повезли сюда, заявил, что они сбежались на шум, когда мимо них пронесся мотоциклист, а парень бежал за ним, что-то крича. Похоже, этот мотоциклист украл у нашего умника его сумку. А что могло быть у него в сумке?
— Кто вы такие? — донесся вдруг с пола возглас.
— А, сам очухался, — с ноткой удовлетворения в голосе проговорил Сулейман. — Давай, командир, задавай ему свои вопросы.
Ахмад-хан склонился над полицейским, который с ужасом оглядывал незнакомых вооруженных людей.
— Ответь мне на несколько вопросов, и, может быть, я тебя не убью.
— Какие вопросы? — простонал верзила, начисто забывший напомнить незнакомцу о своем особом статусе сотрудника полиции. Ахмад-хан охотно, хоть и без тени улыбки, удовлетворил его любопытство:
— Во-первых, где парень, которого задержали за ношение мусульманской женской одежды? Во-вторых, как он отсюда выбрался? В-третьих, что при нем было, когда его сюда привели? И в-четвертых, что он сказал, если, конечно, его допрашивали? Будешь отвечать или тебя лучше пристрелить?
— Я… буду говорить, — выдавил из себя Мусенир, посеревший от ужаса, глядя на уткнувшийся ему в переносицу ствол пистолета. Переносица, к слову, жутко болела. Но лучше пусть болит, чем в ней появится дырка от пули.
Он говорил много и подробно, но, когда сказал, что больше ничего добавить не может, дырка в переносице все-таки появилась. Зато исчезли видеозаписи с камер наблюдения. Не все, конечно, а только те, что были сделаны за последние несколько часов.
Ахмад-хан ничего не имел против славы и популярности, но не имел привычки оставлять свидетелей.
Глава 39
С головы Тахира сняли плотную повязку, закрывавшую и глаза, и уши — благодаря ей он не только не слышал, о чем блондин говорил со своим напарником, но и не смог бы даже приблизительно определить маршрут, по которому его увозили от полицейского участка.
Блондин при нормальном освещении оказался заметно старше, чем Тахиру показалось в сумерках у виллы Паркера или в полумраке обезьянника в полицейском участке. Был тут и его напарник, участвовавший в похищении англичанина. И он же, как оказалось, ждал блондина у полицейского участка на том самом белом джипе, который Тахир видел у кафе и который поначалу принял за джип Паркера.
Тахира озарило: выходит, эти двое — а не англичанин — прислали ему приглашение. Конечно! Англичанин дал им все контакты и перевел деньги, чтобы выманить его. Чего не сделаешь, лишь бы остаться в живых… Но что нужно этим двоим? Хотя нет, что им нужно — понятно. То, что у него на флешке записано… было. Вот только где сейчас эта флешка и ее дубликат? Неизвестно. Но кто все-таки эти двое?
Он обвел взглядом помещение — большая и довольно богато обставленная комната. Похоже, он в каком-то доме. И, видно, не очень далеко от полицейского участка — ехали ведь недолго. Во всяком случае, он сейчас или в Паданге, или где-то рядом с городом.
В комнате помимо него и тех двоих были еще четыре человека. Двое парней, похожих, как близнецы, стояли на обоих выходах из помещения. На диване в углу сидели старик-китаец и молодая женщина, довольно красивая, национальность которой Тахир определить затруднялся. Видно, много разных кровей текло в ее жилах. Это что же, альтернативные покупатели? Но…
И тут блондин заговорил. Но сначала он сказал всего одно слово. От которого у Башаримова подкосились ноги и он послушно выполнил, что ему сказали. «Садись», — сказал блондин. В самом слове не было ничего страшного. Просто этот человек произнес его по-русски…
Тахир обалдело обвел взглядом окружавших его людей. Так это что, все они — россияне?
— Твое коммерческое предприятие закрывается, — веско сказал блондин, приземляясь в кресло напротив него. — Очень скоро ты отправишься обратно на Родину.
— Меня посадят, да? — Тахир с обреченным видом посмотрел на него.
