Сергей Зверев - Отвлекающий маневр
– Пойдем, Али, смотреть твою золотую квартиру, – сказал Алекс, после того как лучше перевязал рану на руке и накинул халат.
– Конечно, конечно, Никала. Пойдем, здесь рядом, – услужливо проговорил Али, в глазах его вновь загорелся жадный огонек.
Алекс не осуждал его за жадность, в той нищете, в которой живут эти люди, трудно быть щедрым и совсем невозможно добрым и благородным, и тем не менее ему почему-то казалось, что Али помогает ему не только из-за денег.
– Ладно, Али, веди, – сказал Алекс, и они вышли на улицу.
Квартира действительно была расположена недалеко, в полутора кварталах ближе к набережной. Двухэтажный высокий дом, две большие комнаты, одна на улицу, другая во двор. Из окна той, что выходила на улицу, была отлично видна мечеть с высоченным минаретом. Если бы не мечеть, то была бы видна и набережная. В кухне был выход на чердак, что очень устраивало Алекса. Мебели в квартире практически не было, если не считать грязного топчана в одной из комнат и трехногого стола на кухне.
В квартире была ванна, которую с гордостью продемонстрировал новому жильцу Али, представлявшая собой темную крошечную комнатенку с проржавевшим корытцем на полу и душем на потолке, из которого тонкой струйкой текла холодная, сильно пахнущая хлоркой вода.
«И то слава богу!» – подумал Алекс.
Квартира устроила его, и он протянул Али две бумажки по сто долларов. Али смотрел на Алекса вопросительно. Он не спешил брать деньги, так и стоял с чуть приподнятой рукой.
– Что, Али? В чем дело? – спросил Алекс, на самом деле прекрасно понимая, чем обеспокоен Али. – Это задаток, остальное – когда буду съезжать.
– При всем уважении, Никала, не хочу тебя обидеть, но я и сегодня не надеялся, что ты вернешься, – проговорил Али и совсем опустил руку. – Как я успел заметить, у тебя не совсем… обычная жизнь. Одному Аллаху известно, что с тобой будет завтра.
– Ладно, Али, возможно, ты прав, – сказал Алекс и протянул хозяину еще три бумажки, потом, вспомнив, добавил пятьдесят долларов. – Это за одежду.
– Нет, Никала, за это я денег не возьму. Если все будет хорошо, вернешь, – сказал Али, возвращая пятьдесят долларов квартиранту.
Али передал ключи Алексу, попрощался, и уже совсем собрался было уходить, но вдруг остановился и спросил:
– Послушай, Никала, возможно, ты и не скажешь, но я все же спрошу. У нас в порту стоит богатая яхта, вчера прибыл катер с кучей электронной аппаратуры, делают радиационные измерения, я в этом кое-что понимаю. Все время приезжают машины с вооруженными суннитами. На яхте очень богатый араб, яхта, наверное, его. По всей вероятности, он аравиец, и одетый по-арабски европеец. На душе у меня неспокойно, сдается мне, задумали они что-то недоброе. Я знаю, что все это из-за проклятой нефти. Не раз уже и завод пытались взорвать, и нефтепровод. Ты журналист, может, что об этом знаешь?
– Знаешь, Али, тебе бы в полиции служить, – сказал Алекс, поражаясь проницательности и наблюдательности Али. На вид толстяк совсем не походил на Шерлока Холмса. – Но почему ты решил, что я как-то с этим связан? – вновь спросил Алекс, еще не совсем понимая, как реагировать на эту тираду.
– А я и есть бывший полицейский. Попал по призыву, но кое-чему научился. Я ведь вижу, что ты не мусульманин и даже не журналист. А эти люди, которые «хотели тебя ограбить», вовсе не грабители. Я их видел в порту с тем европейцем. Это нехорошие люди, я сразу понял, поэтому и предупредил тебя. Ну, и заработать, конечно, хотел. И что им было за тобой следить, если ты с этим не связан. А спрашиваю я тебя лишь потому, что прекрасно понимаю – Басра для многих лакомый кусок, а тут измерение радиоактивности. У меня дети, Никала, поневоле будешь волноваться.
«Так не сыграешь, – думал Алекс, – он не врет, действительно боится. Ну, что ж, приоткроем толстяку кусочек зловещей тайны. Все равно мне помощник нужен. Почему, собственно, я должен один их спасать? Пусть тоже немного поработают, им здесь жить. Если, конечно, после завтрашнего дня здесь можно будет жить. Но этот слишком умен, может быть опасен. Да что там, осталось всего несколько часов».
И Алекс решился, тем более что в голове у него начал созревать план, а для его исполнения требовался помощник, и не один.
– Хорошо, Али, слушай! Всего я тебе, конечно, не скажу, ты это и сам понимаешь, – начал Алекс. – Да всего до конца я сам не знаю.
Араб нервно сглотнул слюну и приготовился слушать.
– Эти люди на яхте действительно задумали недоброе, – сказал Алекс и задумался, вспомнив вдруг прописные истины, которым учил его инструктор, не уставая повторять их снова и снова, стараясь вдолбить их в голову ученика на уровне рефлексов. «Не пренебрегай обывателем, в иных случаях он может видеть, слышать и делать выводы лучше профессионала». И вот этот обыватель, увидевший, услышавший и сделавший выводы, стоит перед Алексом. «Верь людям, они патологически не способны врать, даже когда говорят неправду».
«Да, – думал Алекс, наблюдая за богатой жестикуляцией Али во время диалога, – он не врет, хотя и всей правды не говорит. Хорошо, поступим так же».
– Завтра, Али, в ваш порт прибудет русский грузовик «Урал». На его борту будет надпись «Гуманитарная помощь. Россия – детям Ирака». Но там вовсе не гуманитарная помощь, а очень опасное вещество. Грузовик будет взорван. Так что твои опасения не напрасны. Выполняет всю эту операцию имам Хузайма ибн Бадлил, ты его, наверное, знаешь по телерепортажам. На яхте организаторы, очень высокопоставленные лица.
– И что же делать, Никала?
– Тебе, Али, почти ничего. Грузовик прибудет с севера, в порт ведут две дороги. Ты должен следить за одной из них. Как только появится грузовик, дай мне знать. Я буду следить за другой. Все, Али, больше я тебе ничего сказать не могу. При любом исходе событий завтра ты все узнаешь сам.
– Может быть, сообщить властям?
– Я тебя умоляю, Али, ты же сам служил в полиции. Грузовик идет из Сирии, прошел весь Ирак. Как, по-твоему, они это сделали? У них все документы в порядке, огромная охрана. Думай, Али, думай, тебя это касается напрямую.
«Он согласится, он уже согласился», – думал Алекс, глядя на напряженное лицо араба.
– Хорошо, Никала, конечно, я согласен, – проговорил Али, разводя руками.
– Тогда объясняю подробности, – сказал Алекс и рассказал Али, что и как нужно будет сделать.
Али ушел, оставив его одного.
«Но что же делать мне? – думал Алекс, закрыв за арабом дверь и улегшись на жесткий топчан. Используй против врага свой ум, а силу возьми у него, – вспомнил он еще одну аксиому. Использовать против врага его же силу. А что, в данной ситуации это вполне возможно,» – думал Алекс, и в его голове мало-помалу сложился план действий.
Он встал с топчана и заходил по комнате, как бы утрясая в уме подробности.
«Хороший план – половина успеха, – думал Алекс, а план был хороший, эффектный план. Так, теперь Элеонор. Впуталась девчонка ни за грош. Надо бы выручить, да и информация нужна».
Алекс посмотрел на телефон, но передумал – вполне могли слушать. Хотя Хемптон сейчас здесь, в порту, на яхте, но береженого, как известно, бог бережет. Он решил не рисковать и воспользоваться Сетью.
«Не болтун находка для шпиона, а Интернет, хотя это, наверное, одно и то же», – с улыбкой подумал Алекс, доставая свой лэптоп.
Его цэрэушный канал, как он и предполагал, не действовал, заблокирован, да он и не собирался им пользоваться. На такой случай у Алекса было еще несколько симкарт, приобретенных еще в Вашингтоне.
Он зарегистрировал на одном из бесплатных почтовых серверов e-mail, написав в регистрационных данных обычную ерунду. Алекс надеялся на то, что Элеонор должна быть сейчас на всех мыслимых каналах связи, включая и Сеть. Ее адреса он автоматически запомнил, когда лазал по ее компьютеру, вот теперь пригодилось. Информация вообще редко бывает бесполезной. Он не ошибся, буквально через несколько минут пришел ответ на его вызов. Элеонор находилась сейчас в гостинице недалеко от полуразрушенного здания таможни. Она согласилась встретиться, но, как показалось Алексу, не очень охотно, поэтому он решил действовать крайне осторожно. Затем он разместил несколько объявлений на соответствующих сайтах, кому надо – поймут.
Глава 38
Россия, Москва, Центр
Генерал Кречет Петр Семенович опять сидел в кабинете заместителя директора по операциям и скучал. Хозяина кабинета срочно вызвали наверх прямо в разгар их разговора, и он просил Петра Семеновича непременно его дождаться, что генерал и делал, сидя в глубоком мягком кожаном кресле.
«Неизвестно еще, зачем его вызвали, возможно, этот наш разговор уже не имеет смысла,» – сонно думал генерал, пытаясь удержать стремительно разбегающиеся мысли. За эти несколько дней он смертельно устал, в висках стучало, глаза ломило, затылок занемел. Он отчаянно боролся с дремотой, но она оказалась сильнее. Голова Петра Семеновича упала набок, и он уснул.
