Александр Тамоников - Специальная команда
— Уж не хочешь ли ты сказать, что у меня есть шанс остаться в живых?
— Мизерный, майор, но есть. При соблюдении некоторых условий, о которых узнаешь, когда мы выйдем отсюда.
— Я не верю тебе.
— Ну что ж, вижу — ты не трус, но и не так умен, как я думал.
Стариков закрепил на «клине» глушитель. Навел ствол на Кузнецова.
— Итак, майор. Либо мы вместе выходим отсюда, либо я стреляю. Считаю до одного, раз…
— Постой, — не выдержал майор. — Опусти пушку. Я пойду с тобой.
— Вот так-то лучше.
Стариков снял с оружия глушитель.
— Вперед, майор, во двор. И не вздумай что-нибудь выкинуть. Такие номера со мной не проходят.
Кузнецов молча оделся, открыл кабинет, вышел вместе с Николаем. В конце коридора маячил дежурный.
— Голодько, — крикнул Кузнецов, и тут же ствол пистолета-пулемета уперся ему в позвоночник.
— Не дури, майор, — тихо произнес Николай.
— Я, — ответил Голодько, направляясь к «друзьям». — Что за дела, Вениамин?
— Мне с другом отъехать надо, долго не виделись, сам понимаешь, но я не хочу, чтобы начальство узнало об этом.
— Да начальство наше само на парах.
— Неважно. Резервная машина на месте?
— На месте.
— Я ее на время возьму? Через полчаса она вернется, а в случае чего, возьмешь мою. Если начальство обо мне спросит, я где-то тут, то ли в лаборатории, то ли в архиве, но в управлении, договорились?
— Нет вопросов, — не поняв подобной рокировки, ответил дежурный майор.
Замначальника ОБНОНа продолжил:
— Так ты, Голодько, отдай водителю соответствующее распоряжение, пока мы во двор выйдем.
— Сделаю! Виталий Владимирович, — обратился дежурный к Старикову. — Не забудьте про свое обещание.
— Ну что ты, майор. Мое слово — закон. Идем, Веня.
— Идем, Виталик.
Кузнецов со Стариковым вышли на улицу, к стоящему у входа «УАЗу». К нему же буквально через минуту подбежал младший сержант.
— Куда едем, товарищ майор?
— К ТЮЗу. Там оставишь нас и обратно сюда.
Тут из двери выскочил Голодько. Николай напрягся. Дежурный, запыхавшись, произнес:
— Ух. Совсем забыл, Кузнецов. С охраной твоей что делать?
— Пусть отдыхают. Сегодня меня есть кому охранять.
— А, ну да, конечно. Понял, я тогда придержу ребят в резерве.
— Делай что хочешь. Мы исчезаем.
— Счастливо, Веня.
— Спасибо.
Кузнецов первым, Николай следом взобрались на высокое заднее сиденье милицейской машины.
— Ну что, тронулись? — спросил водитель скорее по привычке и сам себе ответил: — С богом.
Через пятнадцать минут младший сержант высадил пассажиров у Театра юного зрителя. Тут же, на площади, лихо развернулся, включив сирену вместе с мигалками, и помчался обратно в управление, не обращая никакого внимания на сигналы светофоров центральной улицы города.
— Ну и куда теперь? — спросил Кузнецов.
— Лови такси — и в ЦПКО. Там найдем место для продолжения беседы.
Кузнецову почти сразу удалось поймать такси. Вскоре они устроились на удобной, свежевыкрашенной лавке крайней аллеи Центрального парка культуры и отдыха, укрытой от посторонних взглядов густыми зарослями акации. Вечером это было излюбленное место сексуально озабоченных пар и алкашей, судя по нескольким использованным презервативам и изрядному количеству пивных, винных и водочных пробок возле каменной урны.
— Слушаю тебя, Стариков.
— Нет, майор, слушать буду я, а ты говорить. Много и подробно. И не только говорить!
Николай открыл кейс, достал небольшую пачку стандартной бумаги и диктофон. Закрыв, бросил «дипломат» на руки Кузнецову.
— Вот тебе диктофон и бумага, ручка, надеюсь, у тебя имеется. Ты рассказываешь все, что знаешь о связке Арнольд — Крюгер. Чем занимались в своем развлекательном центре? Дискотеки и проститутки-малолетки меня не интересуют, я имею в виду наркотики. Кто выступил инициатором уничтожения моей семьи? Имена и погоняла исполнителей на даче, оставшихся в живых и напавших на сестру. Их постоянное местонахождение. В общем, тебе понятно, чего я хочу от тебя. Да, не забудь рассказать о собственном участии в преступлении и той роли, которую играл в группировке. Рассказываешь в диктофон и сказанное излагаешь на бумаге. Врать или выгораживать себя не советую. Я все тщательно проверю. Только чистосердечным признанием ты сможешь спасти свою жизнь.
— Интересно, каким образом ты проверишь мои показания?
— Потом узнаешь, не теряй времени, начинай исповедь, майор.
* * *
Когда Кузнецов закончил и передал Старикову диктофон с шестью мелко исписанными листами, Николай задумался. Затем проговорил:
— Значит, Костик оказался прав? Наркота действительно шла в город?
— Да, — ответил Кузнецов. — За это Арнольд приказал Крюгеру убить пацана.
— Ладно, Кузнецов. Если все, что ты рассказал, — правда, жить будешь, но из ментовки и города уберешься навсегда. Если же хоть в малом солгал — умрешь. А теперь давай руку.
— Что? — переспросил мент.
— Руку, говорю, протяни.
— Зачем?
— Протяни. Или я заставлю тебя силой.
Пожав плечами, Кузнецов протянул руку. Николай тут же ввел ему шприц-тюбик с сильно и быстро действующим снотворным «Удар».
Майор закатил глаза, уронил голову на грудь и уснул крепким, наркотическим сном.
Николай положил «клин», диктофон и исписанные листы в кейс, достал сотовый.
— Семен? Не узнал? Это подполковник ФСБ Карелин.
— Здравствуй, Николай. Рад тебя слышать. Какие-нибудь проблемы?
— Мне, Сень, нужна помощь с тачкой.
— Когда и куда подъехать?
— Вот это военный подход к делу. Подъезжай к ЦПКО по улице Добролюбова, знаешь такую?
— Знаю, конечно.
— Остановишься напротив искореженной телефонной будки, где в ограде парка пролом, представляешь местность?
— Примерно.
— Зайди в парк, обозначь себя. Остальное при встрече. Жду, Семен. Если можешь, поторопись.
— Уже выезжаю.
Отключив связь, Николай закурил.
Кузнецов сбросил ему массу ценной информации. Нужно ее систематизировать и использовать в своих целях. На данный момент очень важно, что Крюгер как минимум до среды останется в доме врача Германа. С ним можно повременить. А вот сбежавший Седой может испариться из своей берлоги. В любой момент. Но пока он там. Не повезло мерзавцу. Даже Кузнецову известно его местонахождение. Да, хитер, мент, ничего не скажешь. И в ОБНОНе служил, и на бандитов работал, на них же и досье собирал. Чтобы обезопасить себя? Или при случае шантажировать наркодельцов? Впрочем, не все ли равно. Главное, он получил адреса объектов, подлежащих ликвидации, и может действовать не вслепую, а целенаправленно, планомерно.
Николай выбросил окурок и услышал звук подъехавшего автомобиля.
— Николай, Коля!
Стариков вышел из-за дерева, махнул Семену рукой. Тот подошел.
— Пройдем на аллею, — сказал Николай. — Там тип один спит. Надо бы его в поселок доставить.
— Ого.
Семен увидел человека в форме майора милиции, спросил:
— И он бандит?
— Хуже. Этот мент работал на бандитов, входил в их руководство. Оборотень, одним словом.
— Да? Никогда бы не подумал.
— Не будем терять время, Сеня, так везем его в поселок?
— Без проблем, но как-то в голове не укладывается, офицер милиции — и вдруг бандит.
— Как видишь, бывает и такое.
Стариков одной рукой взял кейс, другой подхватил Кузнецова и вместе с Семеном волоком потащил его к «Волге». Кузнецова бросили на заднее сиденье и уже через час въехали в дачный поселок.
У дома Филиппыча остановились. Дед вышел на улицу.
— Привет. Чегой-то вы явились, не предупредив? Аль забыли что?
— Дела, дед, — ответил Стариков. — Как тут, Филиппыч, чисто?
— Насчет чего? — не понял старик.
— Народ на дачах есть?
— Не, не видал никого. Бродил тут поутру один, я его давно знаю. Он в деревне обретается. А сюда приходит по домам прошвырнуться. Стащить, что плохо лежит. Тем и кормится, но он безвредный и глухонемой, боле никого не было. У вас-то что за дела?
— Да надо одного козла на сутки где-нибудь закрыть покрепче, — ответил Николай. — Так, чтобы не сбежал. У меня подвал хороший, но пожарище, место ненадежное. У тебя, дед, вариантов нет?
— А этот тип меня не увидит? А то сожгут потом живьем бандюки за своего товарища.
— Не увидит, — успокоил деда Стариков, — я об этом позаботился. Пока он спит, надо его в погреб засунуть. А потом вывезти отсюда. Он даже не поймет, где был. Да и не до этого ему будет.
— Ну, раз так, отнесем его в дом к сестре. У нее погреб бетонный и труба посередине, привязать его можно от греха подальше.
— Давай, Сеня, подъезжай к дому.
В погребе Стариков прицепил Кузнецова наручниками к трубе, поднял лестницу, на замок закрыл лаз.
— Ну вот и порядок. А теперь, Семен, давай в обратку, на Театральную площадь.
— Тебе ничего не надо, Филиппыч? — спросил племянник. — А то подвезу в следующий раз.
