Сергей Зверев - Последний десантник
– Черт! Не вовремя они разделились. Ладно, разберемся с этим… защитником, а тогда уж займемся ими, – ответил Батяня.
Надо было как-то быстрее решать вопрос со стрелком. Тот, лежа за камнями, не представлял опасности, будучи блокированным, но вот продвинуться дальше десантники не могли. А судьба Равиля очень волновала Лаврова – эти отморозки могут сделать с ним что угодно.
– Послушай! – закричал Батяня. – Давай договариваться. Все равно тебе никуда не деться. Чего зря погибать? Давай сдавайся! Ты же…
Четыре выстрела подряд свидетельствовали, что на той стороне к разговору не готовы. В ответ очередью прошелся Леша, заставляя эту крысу снова забиться под валун. Под прикрытием огня старлея майор рванул вперед. Залег, вглядываясь вперед. Так, а вот стрелок перемещается – пытается сменить точку. Пробуем… Нет. Снова исчез… Ага! Очередь!
Ответный выстрел хлестнул из нагромождения камней. Сконцентрировав все внимание на прицеле, Лавров дождался, когда боевик покажется там – совсем чуть-чуть, но майору этого хватило. Трижды подряд нажав на спусковой крючок, Батяня увидел, что пули попали в цель. Тело боевика завалилось в расщелину. Выпавший из рук автомат покатился по камням.
* * *Еще там, на стоянке, воспользовавшись смятением и неразберихой, Равиль нашел-таки кое-что, способное помочь ему. Им оказался плоский камешек с острыми краями. Вроде бы мелочь, но обостренное внимание десантника такую деталь упустить не могло. Мубаракшину удалось запихнуть камешек себе в карман. И вот сейчас, сидя за Абуталипом, капитан с отсутствующим выражением на грязном лице перетирал веревку. Квадроцикл бросало из стороны в сторону, и несколько раз капитан был близок к тому, чтобы выпустить камешек из рук, связанных за спиной. Да, положение было крайне неудобным, но другой возможности уже могло не представиться. Занятый доро€гой Абуталип, к счастью, большого внимания на пленника пока не обращал. И вот, спустя полчаса попыток, иногда казавшихся бесперспективными, Равиль почувствовал – есть эффект!
Сделав последнее движение руками, Мубаракшин наконец ощутил, что веревка сползла с запястий. Чувство ни с чем не сравнимой, дикой радости охватило его. Вот теперь уж он своего не упустит! Но надо было еще восстановить кровообращение, прежде чем браться за дело. В ослабленном положении важна каждая мелочь.
Глядя на сосредоточенно управлявшего квадроциклом Абуталипа, Мубаракшин незаметно принялся разминать руки. Поначалу это плохо получалось: будучи сильно связанными, они просто-напросто онемели, и для того, чтобы восстановить кровообращение, требовались немалые усилия. Покручивая сжатыми кулаками, Равиль готовился. И вот он уже почувствовал, что к рукам вернулись ощущения. Пора было приступать.
Карабкавшаяся вверх узкая дорога пока что не представляла возможности нейтрализовать водителя. Тут и в нормальном-то состоянии можно было запросто сверзиться в пропасть, а уж в «экстремальном»… На лице Абуталипа читалась железная решимость. Сейчас он словно окостенел, слившись с квадроциклом в одно целое.
Вот! Дорога стала пошире, а вскоре слева показалась небольшая площадка, подходящая для задуманного. Равиль подобрался, превратившись в один сплошной сгусток энергии. Эх, вот если бы еще быть сейчас здоровым, в форме! Как можно было бы дело-то завершить! Но что поделать – приходится работать в таком состоянии.
На повороте, там, где вниз на сотни метров уходил обрыв, Абуталип сбросил скорость. В этот момент взметнувшийся вверх Равиль что было силы ударил его в челюсть и рванул руль вправо. Квадроцикл, изменив направление движения, резко повернул и врезался в скалу. При ударе Абуталип в дополнение стукнулся головой о панель. Воспользовавшись моментом, Мубаракшин попытался закрепить создавшееся преимущество и навалился на противника.
Но командир «эскадрона смерти» отличался завидным здоровьем и даже в «поврежденном» состоянии был способен на многое. Отбросив Мубаракшина, он выпрыгнул из квадроцикла. В руке боевика мелькнул нож. Холодным оружием Абуталип владел хорошо, да только вот и Мубаракшина кое-чему обучали. Во всяком случае, рукопашный бой десантнику был знаком, скажем так, неплохо.
– Ну вот и все, русский, – зловеще ухмыляясь, пообещал Абуталип, – сейчас я тебя на куски резать буду.
– Ты и барана зарезать не сможешь, – презрительно ответил Мубаракшин. – Ты, кусок дерьма!
Оба противника внимательно смотрели друг на друга. Теперь все должно было решиться окончательно. Кто-то должен умереть – иного варианта просто нет. Абуталип, ступая мягким шагом, периодически делал ложные выпады, глядя, как прореагирует десантник.
«Эх, встретились бы мы в лучшие времена, – с тоской думал Равиль, – да вот не привелось…»
В любом случае, хоть шансов победить было немного, он дорого собирался продать свою жизнь. Противники перемещались по кругу, глядя друг на друга и прикидывая свои дальнейшие действия. Мубаракшин, делая круг, видя, что боевик вот-вот ринется вперед, старался держать его на расстоянии.
– Подохнешь, тварь! – обещал, кипя злобой, Абуталип.
Не отвечая, Равиль отступал, следя за каждым движением противника. Оба находились в неравных условиях, и возможности для маневра у Равиля были крайне ограничены, так что действовать надо было вдвойне осторожно. Перемещаясь влево, он сделал вид, что случайно оступился. Покачнувшись, капитан едва не «упал». Как он и предвидел, Абуталип купился на этот обманный ход. Боевик мощным прыжком ринулся вперед, рассчитывая нанести решающий удар. Но Равиль, уйдя в сторону, перехватил руку с ножом в запястье и нанес удар в грудь противнику.
Если бы Мубаракшин был в лучшей форме, то этот удар, возможно, переломил бы бой, но ограниченные физические возможности капитана не позволили сделать это. Тем не менее нож, выпав из руки Абуталипа, покатился по камням. Бандит прыгнул вперед.
Два тела, упав на землю, вновь вцепились друг в друга. Бандит и десантник хрипели, катаясь по камням, впивавшимся в плоть. Борьба шла уже на самом краю пропасти, однако ни отступать, ни ослаблять хватку никто не собирался. Злоба, переполнявшая обоих, была таковой, что каждому хотелось только одного – убить, убить противника!
Равиль все больше слабел. Поломанные ребра отдавались страшной болью, и он уже понимал, что неравный бой проигран. В последней попытке переломить ход поединка капитан весомо приложился по физиономии противника, но тут же в ответ получил по печени. Боль парализовала все тело, и хватка капитана ослабла. Еще один удар окончательно ослабил израненного десантника, и Абуталип, совершив бросок, перевалил Мубаракшина через себя. Возможно, у десантника еще что-то и получилось бы, да вот незадача – приземление капитана пришлось уже не на камни. Его ноги провалились в пустоту. Внизу была пропасть.
– А-а! – торжествующе заорал Абуталип. – Сдохни, тварь! Сдохни!
Не давая опомниться, он ударил Равиля по кистям, и тот стал сползать вниз. Никакой возможности уцепиться уже не имелось, а осыпаемый градом ударов, капитан не мог остановиться.
Абуталип яростно пытался высвободить ногу, чтобы окончательно разделаться с десантником. Тот, отчаянно пытаясь уцепиться, клещом повис на нем. Боевик собрался было опереться о камни, чтобы сгруппироваться, но Равиль, вкладывая последние силы, все же сдернул боевика с места. В следующее мгновение оба повисли над бездной. Абуталип держался руками за выступ скалы, а Мубаракшин мертвой хваткой висел на нем, обхватив его ноги.
– П-пусти-и… – хрипел боевик, все еще не понимая, как же так случилось, ведь ему не хватило какой-то пары секунд! Напрягая мускулы, он пытался вылезти наверх, но тяжелый Равиль такой возможности не давал. Поначалу Абуталип держался на локтях, но вот уже только на пальцах.
Крик раненого зверя вырвался из горла Абуталипа. Белые от напряжения пальцы соскользнули, и оба полетели вниз, туда, где узкой ленточкой виднелась расщелина.
Глава 34
Столица страны, пережившая столько за последнее время, в очередной раз изменилась. Теперь она напоминала разворошенный муравейник. Но если еще недавно здесь на улицах и площадях шли погромы, пылали пожары, гибли люди, то теперь энергия переходила в новое, созидательное русло. «Время собирать камни» – классическая, всем известная фраза звучала сейчас повсюду: от программ теленовостей до разговоров обычных горожан. И это как нельзя лучше соответствовало истине. Необходимо было наводить порядок.
Произошедшие события стали холодным душем для многих. Демократию надо не только выбрать, ее надо еще и защитить – теперь это стало ясно всем. Город на несколько дней стал излюбленным местом пребывания репортеров со всех концов света. Люди с микрофонами щебетали на все лады, рассказывая о том, что, почему и когда случилось в столице и что случится еще. Немногие же знали о том, что произошло на самом деле. Но так часто бывает – истинные механизмы важных вещей остаются скрытыми от глаз широкой публики.
