Б. Седов - Рок
На столе в кабинете хозяина ресторана «Чичако» Коли Геринга стояли два телефонных аппарата - белый и черный.
Номер белого был заявлен в рекламных проспектах и являлся официальным телефонным номером ресторана, по которому заинтересованные лица могли узнать о наличии свободных мест, заказать столик или поинтересоваться относительно меню.
Черный же использовался исключительно для связи с братками.
Когда раздался телефонный звонок, Геринг, сопя, вгрызался в жирную куриную ногу, запеченную в грузинском соусе. Покосившись на прервавший его трапезу черный телефон, Коля сипло вздохнул, вытер руки салфеткой, бросил ее на стол и грузно повернулся в кресле. Сняв трубку, он, не переставая жевать, недовольно спросил:
- Ну?
- Коля? Это я, Крокодил.
- Привет. Чего тебе?
- Тут такое дело… В общем…
- Слушай, ты мне жрать мешаешь! - возмутился Геринг. - Давай или говори, или вешай трубку.
- Пончика убили. Сережу, то есть.
- Сережу… То есть как это - убили?
- Обычно, ножом убили. Пять ножевых ран. Труп был обнаружен между домами недалеко от набережной, лежал на куче мусора.
- Откуда сведения?
- Мне позвонил Майк Хайдеггер, ну, этот черный полицейский, которого мы прикормили, и сообщил, что у них объявили об этом убийстве.
- Но кто мог? Ведь Сережа и пальцем никого, и к нашим делам никак…
- А самое главное, - перебил Геринга Крокодил, - у него под рубашкой нашли записку.
- Какую еще записку?
- Обычную, бумажную. И в ней написано - «Привет от Знахаря».
- Что-о? - взревел Геринг и вскочил с кресла, опрокинув стол. - От Знахаря?
- Да, от Знахаря.
- Блядь! От Знахаря… Так, быстро ко мне. И всех наших собери. Мигом, мухой, одна нога здесь…
- Понял, - ответил Крокодил и повесил трубку.
- От Знахаря… От Знахаря, - бормотал ничего не понимающий Геринг, - но как же так? Ведь Сережа совсем ничего…
Геринг посмотрел на трубку, которую он все еще держал в руке, потом швырнул ее на пол и стал с остервенением топтать, выкрикивая:
- Ну, блядь, Знахарь! Ну, гнида! Прав был Крендель насчет этого Знахаря… Сука! Блядь! Ну все. Кранты тебе, пидар одноглазый. Все. Я тебя достану, петух залетный. Ой, достану!
Он пыхтел и брызгал слюной до тех пор, пока трубка не превратилась в кучку раздавленной пластмассы и цветных проводков. В это время открылась дверь и в кабинет просунулся привлеченный шумом Малюта. Геринг посмотрел на него безумными глазами, потом шумно выдохнул и сказал:
- Закрыть ресторан. Если есть посетители - выгнать на хуй. На дверь - табличку «закрыто». Быстро!
Малюта кивнул и исчез.
Геринг рухнул в кресло и, тяжело отдуваясь, пробормотал:
- Ну, Знахарь! Ты у меня кровью умоешься, бля буду.
* * *Было пять часов утра, и далекий океанский горизонт уже начал наливаться розовым цветом, говорящим о том, что там, вдали, в прохладном голубом небе скоро покажется край огромного огненного шара.
- Вот и Ричмонд проехали, - сказал Знахарь и зевнул. - Долго еще?
- Миль шестьсот, - ответил Костя. - Это примерно тысяча километров, а по времени - часов восемь.
- Я уже всю задницу отсидел, - пожаловался Знахарь и опустил стекло.
В салон микроавтобуса «Додж» ворвался свежий ветерок.
Знахарь взял рацию и, нажав кнопку, спросил:
- Ну как вы там, не уснули еще?
В рации раздался шорох, затем щелчок и бодрый голос Петрухи ответил:
- Ни в коем случае. Мы тут как огурчики. Разве что Малой уснул. Я в зеркало смотрю, а его телега едет как-то странно.
Рация зашипела, и голос Малого возмущенно произнес:
- Это кто тут тебе уснул? Просто Колян разлил «кока-колу» и теперь ползает под ногами, вытирает.
По хайвэю, повторявшему береговую линию Атлантического океана, мчалась небольшая колонна машин. Впереди, в «Додже», ехали Знахарь с Костей и двое крепких ребят. За ними следовал «Линкольн», в котором сидели четверо, а замыкал колонну натуральный «Лендровер», более подходящий для поездок по бездорожью Африки. В «Лендровере» ехали еще пятеро бывших гвардейцев Алекса. Все сопровождавшие Знахаря люди, не считая, конечно, Кости, раньше принадлежали к нью-йоркской группировке, которой руководил Алекс, а после его смерти они, не сомневаясь ни минуты, перешли под начало Знахаря. Он имел беседу с каждым из них и объяснил некоторые вещи, о которых они прежде и не догадывались. Например, что гнуть пальцы - неприлично, а в слове «звонит» ударение ставится на букву «и».
Вчера, посоветовавшись с Костей, Знахарь решил перебраться в другое место. Надеяться на то, что их фазенда в Гринвидже не засвечена, уже было нельзя, и поэтому, потыкав пальцами в карту Восточного побережья и поспорив немного, они решили направиться в Джексонвилль, который находился в самом основании продолговатого полуострова Флорида. Это была территория Геринга, но Знахарь рассчитывал до времени оставаться в тени, и то, что он намеревался устроиться прямо под боком у своего врага, было хитрым тактическим ходом, придуманным Костей.
- Тут по карте, - вмешался Петруха, - через пятнадцать миль будет большая заправка с кормежкой. Может, остановимся, похаваем да и косточки разомнем? Что скажешь, Знахарь?
Знахарь с усилием выгнул спину и подумал, что насчет косточек Петруха определенно прав.
- О'кей, уговорил, - вздохнул он.
В рации послышался радостный вопль Петрухи:
- Привал, пацаны! Ништяк!
Знахарь усмехнулся, выключил рацию и поправил черную шелковую повязку, которую носил вот уже второй день по причине того, что пустая левая глазница воспалилась, и он не мог безболезненно вставить на место искусственный глаз.
Костя, сидевший рядом с ним, положив ноги на приборную панель, широко зевнул и сказал:
- А остановиться нужно, это точно. Иначе можно проснуться на больничной койке или, того хуже, в морге. Мы ведь, считай, почти тыщу верст отмахали.
- Типун тебе на язык, - возмутился Знахарь, - болтаешь невесть что!
- С каких это пор ты стал суеверным? - Костя изобразил удивление.
- Я вовсе не суеверный, просто не надо притягивать неприятности. Один мой знакомый все говорил про педиков, про то, как они друг друга в очко тянут, а потом на рыбалке упал с обрыва - и прямо жопой на торчащую корягу. Хорошо так вошла, мокрая, знаешь ли, скользкая такая… Ну, его зашили, конечно, но с тех пор он об этих делах не то что говорить, а даже слышать не может.
- Ну-у-у, - развел руки Костя, - это же совсем другое дело.
- А ни хрена не другое. Короче - ты понял.
- Понял, - Костя огорченно кивнул, - вот всегда так - стоит человеку получить хоть какую-то власть над другими, он первым делом начинает затыкать рты. Известное дело, проходили…
- Тебе заткнешь, пожалуй… - буркнул Знахарь и, откинувшись на подголовник, закрыл глаза.
Через десять минут Злодей, сидевший за рулем, объявил:
- Подъезжаем к заправке. Ага, вижу «Макдоналдс»! Вот и покушаем заодно.
Злодей никогда не «жрал», не «хавал» и даже не «ел». Он всегда только «кушал», а весу в нем было сто тридцать килограммов, и никакого жира.
Знахарь открыл глаза и увидел, что они приближаются к просторной и совершенно пустой стоянке, в одном углу которой виднелась заправка с множеством колонок, а в другом красовался стеклянный барак, над которым на высокой мачте был закреплен жестяной гамбургер размером с их микроавтобус. Это и был тот самый «Макдоналдс», на который были устремлены хищные взгляды сидевших в трех машинах русских братков. «Додж» остановился, рядом с ним встали «Линкольн» и «Лендровер», и из машин стали, не торопясь, выбираться молодые крепкие люди, лица которых отнюдь не светились добротой и любовью к ближнему.
* * *- Слышь, Геринг, ну на хрена мы тащимся в этот долбаный Гринвидж? Надо было отправить туда пацанов, и все дела. Вечно тебе нужно самому встрять в какой-нибудь геморрой!
Говоря это, Крокодил ковырял в крупных, отбеленных американскими дантистами зубах спичкой и бездумно пялился на летящий навстречу асфальт.
- Тебя забыл спросить, - мрачно ответил Геринг, тоже глядя на дорогу.
Перед его внутренним взором рисовались приятные картины, касавшиеся ближайшего будущего Знахаря, и Геринг не знал, которую из них выбрать. То он представлял себе, как Знахарь стоит перед ним на коленях и, с ужасом глядя в дуло пистолета, вымаливает жизнь, то прикидывал, сколько кубометров раствора понадобится, чтобы забетонировать вражину живьем, то пытался вспомнить телефонный номер Некрофила, который мог бы сначала использовать Знахаря во все дыры, потом изощренно лишить его жизни, а потом использовать еще раз.
Геринг с Крокодилом сидели на заднем сиденье черного «Мерседеса», а за рулем, небрежно придерживая его одним пальцем, комфортно развалился Малюта.
- Но ведь для грязной работы есть другие люди, - продолжал нудить Крокодил. - Зачем самому-то беспокоиться?
