Иван Стрельцов - Территория захвата
«Но не обязательно, что все окажется именно так. Возможно, какая-то банальщина. Ладно, поплывем по течению. Рано или поздно интересующийся человечек сам проявится, а пока сыграем в одни ворота», — наконец определился Давыдов.
Заказанные Полиной блюда довольно быстро притащил проворный официант, с ловкостью расставил их на столе перед посетителями и исчез.
Салат, правда, оказался немного пересоленным, зато свинина просто таяла во рту, как и насыщенный овощами и специями рис. Обед подходил к концу, когда в зал вломилась троица подвыпивших парней, одетых на манер рэкетиров начала девяностых годов — кроссовки, спортивные штаны, короткие кожаные куртки. Парни были вызывающе шумливы, но почему-то вышибалы их пропустили.
Троица оккупировала ближайший свободный столик, и двое наперебой принялись громко звать официанта. А третий неожиданно впялился своими глазами в Полину, потом с шумом отодвинул стул, поднялся и направился к их столику.
Остановившись в метре от молодых людей, он принялся наглым, вызывающим взглядом рассматривать девушку, при этом не произнося ни слова.
— Ну и чего ты здесь завис, как компьютер? — положив вилку на тарелку, спросила Полина, зло сверкнув белками глаз.
«Начинается, — подумал Денис, мысленно расслабляя свое тело и готовя его к бою. — Проверка на вшивость, по типу „пойдем выйдем“».
— Киска, бросай этого хмыря и дуй к нам. У нас весело, — скаля гнилые зубы, почти миролюбиво заявил браток. Явно недавний сиделец «чалкиной деревни». Денисову доводилось видеть такую публику, сидя в СИЗО. Скорее всего, это бывшие рэкетиры, после бурных девяностых неожиданно оказавшиеся на свободе за границей миллениума. Теперь пытались по новой отвоевать для себя место под солнцем, не понимая, что эту войну проиграли, еще не начав.
— Ну, киска, решайся, — снова оскалился «бык».
— Сейчас, — Полина поджала губы, — только у своего парня спрошу.
— У фраера, что ли?
Дальше молчать означало себя унизить. Денис медленно поднялся со своего места.
— Не гоношись, фраер, урою, — уверенно пообещал «бычара», ухватив морпеха за полу джинсовой куртки. Разведчик, тут же захватив его кисть, резким разворотом вывернул ее. Бугай взмахнул ногами и с грохотом полетел на пол. Его дружки, как по команде, бросились на офицера. Движения их были стремительными, как у пары голодных волков, учуявших добычу. Матерые хищники прекрасно понимали, что сильного противника им поодиночке не завалить, поэтому атаковали одновременно с двух сторон. И все же это было бесполезным занятием, слишком разный класс подготовки.
Денис сместился влево на шаг, вынуждая правого нападающего развернуться и оказаться за спиной товарища.
Первый нападающий выбросил вперед ногу, целясь в пах противника, но Давыдов легко захватил ладонью левой руки пятку и рванул ее вверх, одновременно правым кулаком резко засаживая «быку» в солнечное сплетение.
— А-ах, — вырвалось из легких бандита, и он кубарем полетел под стол. Второй уголовник взмахнул рукой, целя разведчику ребром ладони в шею. Денис заблокировал удар, поднырнул под руку и с разворота бросил его через плечо, а едва тот приземлился, нанес шоковый удар носком кроссовки по почкам.
— А-а, сука рваная, — прохрипел, поднимаясь с пола, первый из «быков». Он еще не окончательно отошел от падения, но морской пехотинец не стал ждать, рванулся вперед и нанес боксерскую двойную. Левый кулак размазал мясистый нос на широком пористом лице, в то же время правый кулак с хрустом своротил нижнюю челюсть.
Но поединок и на этом не закончился, из фойе неожиданно появились двое вышибал. Теперь их флибустьерские наряды дополняла пара резиновых «демократоров», и вид этих гоблинов офицеру не обещал ничего хорошего. Впрочем, итог схватки и для гоблинов был предопределен — их ожидала трагическая развязка.
Взлетела черная дубинка, но обрушиться на голову жертвы не успела. Старший лейтенант присел и коротко врезал кулаком в печень особо рьяного вышибалы, который от такого удара задохнулся от боли и тут же рухнул на пол, сбитый подсечкой. Второй флибустьер попытался ткнуть Дениса «демократором» в живот, но немедленно получил в мышечный узел над локтем тычковый удар, и рука его повисла безвольной плетью. Высоко вскинутая нога разведчика черканула вышибалу по виску, здоровяк с обезумевшими глазами попятился, потом медленно стал оседать.
Схватка длилась меньше минуты. Старший лейтенант машинально облизнул сбитый в кровь кулак и хмыкнул, негромко произнеся:
— Да уж, экстравагантное заведение.
— Кофе пить будем дома, — придя в себя, воскликнула Полина и, вскочив со стула, перешагнула через разбросанных «быков», увлекая за собой к выходу Дениса, при этом без остановки треща как сорока: — Ну, ты прям Брюс Ли, Чак Норрис и Сигал в одной упаковке.
Под взглядами ошеломленных посетителей офицер едва успел швырнуть на столик несколько мятых пятисоток, плату за ужин…
Едва «Фиат» отъехал от «Черной метки», как из глубины зала вышли двое парней, внешне не очень похожие на представителей криминалитета.
Парни покинули заведение и направились в сторону припаркованной невдалеке серой «Нивы».
— Ну и как он тебе? — спросил Сыч у сидящего рядом гиганта с добродушным лицом и несвойственным ему погонялом Гаврош.
Верзила сморщил нос, затем почесал затылок и с нескрываемым восхищением произнес:
— Экстра-класс!
— Вот и я об этом подумал, — кивнул Сыч. После отъезда Харитона он из начальника охраны Сотника превратился в «правую руку» авторитета. Новое назначение не особо радовало, он чувствовал, что это не его уровень, но опростоволоситься тоже никак нельзя было.
— А для чего этот вояка понадобился Сотнику? — неожиданно поинтересовался Гаврош, закуривая.
— После того как завалили Клопа с Боликом и Леликом, сперва была мысль, что они взбесились и друг друга кончили, а потом один пахановский кореш, кстати, гэбэшник, высказал мысль, что всем троим помог зажмуриться хороший боец-рукопашник.
— Этот мог, — подтвердил верзила и ткнул сигаретой в направлении, куда укатила Полинина легковушка. — Он и этих пятерых мог легко завалить. Как волчары на него ни бросались, а ни один ни разу не достал. А этот лось их швырял, как очкастых шахматистов из музыкальной школы.
— Вот то-то и оно, — вновь кивнул Сыч. — Пахан примерно такой расклад себе и представил и возжелал из таких вот оловянных солдатиков сколотить «старую гвардию».
— Это что еще за беда такая? — удивленно спросил Гаврош, молодой человек был обладателем огромных бицепсов и очень маленького интеллекта. В отличие от своего ординарца Сыч имел за плечами одиннадцать классов средней школы и три курса исторического факультета пединститута.
— «Старая гвардия» — это элита наполеоновских войск. При их помощи Бонапарт выигрывал все самые значительные сражения и в бой их вводил в последнюю очередь, — терпеливо пояснил начальник охраны.
— А чего это «сапоги» понадобились? — еще больше удивился верзила. — Че, ему братвы мало?
— Братва годится лохов шугать, барыг трясти и на стрелки ездить, а военные профессионалы, или, как ты выразился, «сапоги», смогут взорвать, поджечь, захватить любой сложности объект, сбить самолет. Да и в случае большой мясни они быстрее братвы отреагируют на опасность и не разбегутся. Будут стоять до конца. Явная выгода?
— Явная, — вяло согласился Гаврош и, чтобы перевести неприятный разговор на другую тему, спросил: — Ну и как решили искать этого супербойца?
— Ну, братва пробивала разных военных, — медленно заговорил Сыч, — но потом решили обратить внимание на школу младших командиров морской пехоты. Для офицеров Сотник специально в «Зевсе-Громовержце» устроил благотворительный вечер и заодно заслал лучших бикс города. Конечно, это убытки для бизнеса, но в будущем это должно будет окупиться реальной выгодой. В общем, как в сказке: забросил старик «медовый невод», и пришел неводе десятком морпехов. Правда, почти всех пришлось забраковать. — Сыч кивнул на «стекляшку» и добавил: — Этого бойца, кстати, Полина забраковала. После бурно проведенной ночи она заявила, что полное фуфло. Старший лейтенант, командир учебной роты, молчун, в общем, ничего особенного.
— А чего же на него Сотник таки кинул глаз?
— А того и кинул, что «подсевшие на крючок» двое летех по пьяному делу шо те щеглы распустили перья и давай трещать. Сами-то совсем пацаны еще, только после училища и рассказать-то о себе нечего. Естественно, начали хвастаться героями части, особенно восторгались соседом по комнате в общаге. Герой чеченской войны, командир разведроты, выполнял особые задания командования, имеет мешок наград. И, — тут Сыч сделал значительную паузу, — даже полтора года отсидел в Лефортовском СИЗО.
