Виктор Доценко - Икона для Бешеного
Людмила негодующе фыркнула.
У Грегора никогда не было расходов на такие мелкие суммы. Вы только взгляните: 5,7,12… — Людмила усмехнулась. —Такой список могла составить моя покойная домработница Глаша: стоимость стирального порошка, соды и ершика для мытья посуды.
Константин встал и принялся расхаживать по комнате, задумчиво потирая пальцами виски. Ему в голову внезапно пришла любопытная мысль. Он бросился к столу и принялся лихорадочно перелистывать список. Сверяясь с цифрами на листке, детектив вынимал из списка страницы и аккуратно складывал вместе. При этом он торжествующе улыбался. Людмила ничего не понимала и потому потребовала объяснений.
Эти цифры — номера страниц в списке Ангулеса! — радостно заявил Рокотов. — А вот вам еще одно доказательство. Смотрите: на каждой из отобранных страниц рядом с номером страницы стоит точка. На оставшихся страницах точки нет.
Действительно, так… — согласилась вдова, с уважением поглядывая на Константина.
Довольный, Рокотов уселся за стол и просмотрел отобранные страницы. Ничего не получалось. Точнее — получалась полная ерунда. Какие‑то беспорядочные отрывки текста.
Константин вспомнил, что на листке есть еще и вторая колонка цифр. Он вернул вынутые страницы на место и выбрал другие, в соответствии с цифрами во второй колонке.
То же самое — полная чушь. Рокотов вернулся к первой колонке цифр.
Он был зол на самого себя за такую легковерность. Ангулес оказался не так прост. Ну и задачку он загадал! Впору с микроскопом разбираться в этом отвратительном почерке…
Положительно, сыщику сопутствовала удача. Он решил, что имеет смысл обратить внимание на те слова, которые переписчик нарочито выделил. И если до этого Константину казалось, что в этих местах переписчик просто макал гусиное перо в чернильницу и потому получались более жирные линии, то теперь он видел, как на его глазах отдельные слова складывались в связные предложения. Хотя смысл этого текста ему все равно был неясен, потому что старославянского он не знал.
Он ощущал этот текст на генетическом уровне, на уровне подсознания, на уровне голоса предков, внезапно проснувшегося в нем при виде старинной рукописи.
Людмила взволнованно наблюдала за действиями Рокотова. И решила внести свою лепту в разгадку тайны списка.
Мне кажется, Константин, я догадалась о главном! — Людмила едва не прыгала от восторга. — Наш таинственный автор сначала написал отдельные слова жирным шрифтом. А затем заполнил пространство между этими словами первым попавшимся текстом из книги, что лежала рядом. Какая книга была в те времена самой распространенной? Правильно, Библия!
Верно! — восхитился Константин. — И никто не заподозрит, что в тексте кроется зашифрованное послание. В крайнем случае решат, что переписчик просто ошибся.
Но дальнейшие попытки разобраться с текстом ни к чему не привели. При всей внешней складности текста некоторые слова казались лишними и вносили путаницу. Учитывая тот факт, что Людмила была знакома со старославянским и могла бы прочитать практически любой текст, картина получалась странная.
Я предполагаю, что составитель списка не удовлетворился такой простой системой шифровки, — размышляла вслух Людмила. — Мы разгадали первый уровень шифра. А теперь требуется пройти второй уровень. Нам нужна подсказка. И мне кажется, что я знаю, как она выглядит, эта подсказка. В те времена, в семнадцатом веке, самой распространенной системой шифровки письменных посланий была система Левен–штаубе. Жил такой граф во времена французских королей Людовиков. Он изобрел табличку с прорезями. Надо лишь наложить табличку на текст и прочесть слова, которые видны в прорезях.
Откуда вы только это знаете! — не уставал восхищаться Константин.
Людмила скромно улыбнулась.
Пока ожидала мужа из его бесчисленных поездок, перечитала всю его библиотеку… Давайте‑ка лучше вернемся к тексту. Здесь говорится, как я поняла, о какой‑то иконе, которую то ли украли, то ли спрятали. И еще — несколько раз упоминается карта.
— Вероятно, та самая, которую у меня из‑под носа увел один из людей Критского! — догадался Рокотов.
Также упоминается храм Святого Иринея, — задумчиво произнесла Людмила. — Есть такой храм в Москве, где‑то на Солянке, неподалеку от Китай–города…
Значит, надо мне туда наведаться, — подытожил частный сыщик и встал.
Не торопитесь, Константин, — странным голосом произнесла вдова.
Она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Затем плавным движением руки пододвинула в его сторону сверкающую стопку драгоценностей.
Не вздумайте мне возражать, когда выслушаете до конца. Все это, — она накрыла драгоценности ладонью, — мне не принадлежит, потому что я так и не получила этот подарок от мужа. Он не успел…
Прекрасные глаза Людмилы вновь наполнились слезами, но она сдержалась и окрепшим голосом продолжила:
— Назначение этих красивых штучек — помочь выяснить все обстоятельства гибели моего мужа. А заодно — пролить свет на историю с иконой, Арнольдом Критским и ватиканской монашкой. На первые расходы вам должно хватить. Когда мы сумеем добраться до моего дома, я заберу из сейфа то, что принадлежит мне по праву. Вы даже не представляете, наследницей каких богатств я являюсь…
Глава 9
ПЛАНЫ ИКСА И ПЕЧАЛИ БЕШЕНОГО
Икс, как обычно, собрал свой штаб на государственной даче в поселке Жуковка по Рублевскому шоссе, где еще со времен Сталина селились самые высокие руководители СССР.
Если бы Широши оказался там, то узрел бы всех своих бывших семинаристов: Хрюшу, Питона, Крысу, Макаку, а также персонаж по прозвищу Палочка, который в семинаре не состоял, поскольку отличался фантастической наглостью и самонадеянностью, полагая, что и так знает все, что ему нужно.
В обществе Ивана Икс вел себя с некоторой подобострастностью и уж во всяком случае всегда вежливо, зато и своем кругу он был груб, нетерпим и пользовался непререкаемым авторитетом. Что было логично, ибо он отличался изобретательностью, богатством и жестокостью.
Все расселись вокруг большого стола, приготовили блокноты и ручки. Таково было правило — не пропустить и записать все гениальные суждения и соображения признанного лидера.
Благополучно доставленного на дачу Карасева Икс усадил рядом с собой, но никому не представил, точно также, как Иван не представил Иксу Лайна.
— Ну что, братцы, мы так и будем спокойно и безропотно наблюдать за планомерным удушением молодой российской демократии? — вопросил Икс товарищей по клану.
Воцарилось неловкое молчание. К сожалению, никто из собравшихся не мог причислить себя к идейным демократам, готовым сломя голову рвануть на баррикады, чтобы ее, эту самую демократию, до последней капли крови защищать.
Давние уроки Широши, открывшего им премудрости капиталистической экономики, явно не прошли зря. Все присутствовавшие возглавляли различные процветающие компании, банки, фонды и научные институты. Они все были если и не богатыми по западным меркам людьми, то уж точно вполне обеспеченными. Достигнув во время президентства Ельцина прочного общественного положения и солидных материальных благ, эти мужчины средних лет вовсе не собирались что‑либо штурмовать. Их внутренняя установка не простиралась дальше скромной цели — сохранить и приумножить не всегда праведным путем добытое.
Глубокомысленные и стилистически отточенные пассажи о свободе слова и правах человека оставались для прессы и телевидения. Все они с удовольствием давали интервью, окружая себя своего рода дымовой завесой, которая позволяла выглядеть честными борцами за некие принципы. Но вот борцами‑то они никогда и не были.
Зная всех собравшихся не один год, Икс свою команду не переоценивал. Ребята неглупые и хорошо образованные. Но не богатыри и даже не бойцы. Рисковать они всегда предпочитали из‑за чьей‑нибудь спины — Ельцина и самого Икса. А теперь, поскольку в поле зрения никакой могучей спины не проглядывалось, самым разумным было сидеть тихо и не высовываться, а то и последнее отберут…
Оглядев помрачневшие лица соратников, Икс вспомнил с детства запавшие в глубины памяти строки Корнея Чуковского:
Вы врага бы На рога бы!
Мы бы рады на рога,
Только шкура дорога,
И рога нынче тоже не дешевы!
И, не раздумывая, процитировал их.
Ты, как всегда, прав, — угрюмо согласился Питон.
Но моя правота еще не веский повод сидеть сложа руки, — зло припечатал его Икс.
Хрюша засопел и по чмокал губами. Всегда кичившийся своей образованностью Крыса заявил:
Китайская мудрость гласит: «Надо сидеть на пороге своего дома и спокойно дожидаться, когда мимо пронесут труп твоего врага».
Тебе, крысиное отродье, самое место в тюрьме, — саркастически бросил персонаж, именуемый Палочкой. — Надо, братцы, поскорее рвать когти из той дыры под названием Россия и перебираться на цивилизованный Запад.
