Уоррен Мерфи - Опаленная земля
– Это территория Казахстана, – напомнил Чиун.
– Да, да. Я совсем забыл, – удрученно промолвил Рушенко. – Это моя родина, но это уже не Россия. Однако произошло невероятное. Соединенные Штаты нанесли удар по государству – союзнику России. Это может повлечь за собой чудовищные последствия. Мировую войну. Мы снова стали заклятыми врагами. Впрочем, мы и не переставали быть ими.
Казахское лицо полковника приобрело пепельно-серый оттенок. Он был похож на человека, которого уже не интересовала собственная жизнь, потому что ничья жизнь больше не имела цены.
Глава 30
«Як-90» остановился в конце полосы. Там их ждал вертолет «Ми-8» с вращающимися лопастями. Команда высыпала из самолета и сгрудилась под фюзеляжем. Все тряслись и стучали зубами, с тревогой поглядывая на раскинувшееся над бескрайними казахстанскими степями небо в ожидании нового удара.
Римо, Чиун и полковник Рушенко вышли из салона и тоже, как по команде, устремили взоры в ясное небо, не обещавшее, казалось, никаких неожиданностей.
– Туч нет, – сказал Римо. – Так что это не могла быть молния.
– Это был солнечный дракон, – сказал Чиун.
– Я видел ложное солнце, – стоял на своем полковник Рушенко.
– Ложное солнце не может сжечь дотла гигантский ангар, – возразил Римо.
– Это верно, – согласился Рушенко.
– В таком случае лучше заткнитесь.
– И все же это солнце, – не унимался Рушенко.
Римо недоверчиво покосился на него:
– Что?
– Я говорю: солнце, – повторил Рушенко. – Чудовищный солнечный луч.
Римо возвел глаза к небесному светилу. Оно горело как всегда. В нем не было ничего необычного.
– Это лишь одна из возможных версий, – сказал он.
Какой-то человек в военной форме без знаков различия махал им руками, приглашая к вертолету.
В кобуре на поясе у него висел пистолет. Римо избавил его от бесполезного груза, сорвав кобуру и забросив ее подальше.
Кобура приземлилась милях в двух от того места, где они стояли, подняв облачко снежной пыли. Русский благоразумно решил не лезть на рожон. Они поднялись на борт, и вертолет, производя страшный грохот, оторвался от земли.
– Что здесь произошло? – перекрывая шум, прокричал полковник Рушенко.
– У нас больше нет «шаттлов».
– Обоих?
Военный неизвестного звания мрачно кивнул:
– Ничего не сохранилось. Одно дымящееся пепелище.
Рушенко повернулся к Римо:
– Я ничего не понимаю...
– Зато я понимаю, – сказал Римо. – Кто-то заметает следы.
– Вздор. Что это за следы, чтобы замести которые необходимо уничтожить флот космических челноков?
– Тоже мне флот. Один раз слетают, а потом годами стоят на консервации, – проворчал Римо.
– Совершите облет местности, – отдал приказ Рушенко.
– С этим я согласен, – сказал Чиун.
Вертушка летела низко над землей. Было видно, как к месту катастрофы съезжаются аварийно-спасательные бригады. Подлетев непосредственно к обугленной воронке, вертолет сбавил скорость, а затем и вовсе остановился, зависнув в воздухе.
– Почва там, должно быть, горячая, – заметил Римо.
– Разумеется, горячая, – вспылил Рушенко. – От того, что на ней стояло, ни черта не осталось.
– Я имею в виду в буквальном смысле, – пояснил Римо. – Видите? У них там шины плавятся.
Полковник Рушенко припал к плексигласу иллюминатора. Из-под колес вездеходов, находившихся в авангарде и рискнувших приблизиться к эпицентру взрыва, поднимались струйки дыма. Солдаты выпрыгивали из кузовов, но, потоптавшись на одном месте, спешили ретироваться. Подошвы на их сапогах также немедленно начинали дымиться.
– Лучше не садиться, – предупредил Римо. – Если не хотите обжечь пятки.
– Садиться нет смысла, – сказал Рушенко. – Мне и так ясно, что здесь произошло.
– А мне нет.
– Было использовано оружие, использующее энергию солнца. Очевидно, Запад в своей программе «Звездных войн» преуспел больше, чем можно было предположить.
– Но американцы здесь ни при чем.
– Америка сейчас единственная сверхдержава. Не считая России, разумеется. У кого еще найдется технология и воля, чтобы нанести удар по России?
– По Казахстану, – поправил полковника Чиун.
– Спасибо за напоминание, – сказал Рушенко, – но мой вопрос остался без ответа.
– Выходит, чтобы испытать это новое супероружие, мы уничтожили собственный «шаттл», – равнодушным тоном проронил Римо.
– Вот именно! – воодушевился Рушенко. – Отличный маневр. Шедевр западной дезинформации. Кому может прийти в голову, что Вашингтон причастен к уничтожению своего собственного космического челнока?
– Вы говорите как ястреб времен «холодной войны».
– Я живу в ожидании новой «холодной войны», – признался Рушенко.
– Не обольщайтесь, – посоветовал Римо и приказал: – Посадите вертолет.
Рушенко перевел его приказ на русский, и Чиун подтвердил, что перевод адекватен.
Вертолет опустился у самой кромки обугленной воронки. Римо вышел из вертолета; от поднимавшегося в воздух горячего воздуха его прошиб пот. Он почувствовал, что у него вот-вот свернется в жилах кровь.
Чтобы избежать обезвоживания, Римо сделал несколько шагов назад. Когда жар начал спадать, он снова подошел к границе выжженной земли.
Зона поражения представляла собой почти идеальный круг. Земляная кромка была острая, точно бритва. Внутри круга – оплавившиеся куски железобетонных конструкций, усыпанные там и сям каплями застывающего стекла и еще булькающими пузырями гудрона.
Ничто не напоминало здесь о том, что еще совсем недавно это был гигантский ангар, служивший убежищем русских космических челноков. Здесь погибли люди. Римо явственно чувствовал легкий запах, похожий на запах поджаренного бекона – только этот бекон был человечьего происхождения. Кто бы здесь ни сгорел заживо, от них не осталось никаких следов, никаких костей – только едкий дым.
Вернувшись в вертолет, Римо сказал:
– Знаете, на что это похоже?
– На что же? – спросил русский.
– Как будто на это место навели циклопическое увеличительное стекло.
Полковник Рушенко рассмеялся, а Чиун обиженно проворчал:
– Значит, ты отвергаешь гипотезу о солнечных драконах...
– Я просто сказал, на что это похоже, по-моему, – пояснил Римо.
Вертолет доставил их в центр управления, где полковник Рушенко нашел казаха, который отвечал за охрану объекта. Вообще-то теперь, когда Советский Союз развалился и вдруг выяснилось, что крупнейший космический центр находится на территории другого государства, на космодроме заправляло совместное российско-казахское командование.
Представитель России отказался предоставить полковнику Рушенко какую-либо информацию. Зато казах был рад оказать услугу земляку.
Они прошли в звуконепроницаемый железобетонный бункер без окон. Пока полковник беседовал со словоохотливым казахом, Чиун внимательно прислушивался к разговору. На всякий случай – вдруг полковник что-то замышляет?
Рушенко задавал все новые и новые вопросы. После каждого ответа он все больше бледнел.
Наконец он повернулся к Римо:
– Это невероятно.
– Выкладывайте.
– Если верить этому человеку, коммерческий груз, который «Буран» вывел на орбиту, не был ни российским, ни американским спутником. Он принадлежал третьей стране.
– Какой?
– Парагваю.
* * *Доктор Харолд В. Смит пытался докричаться до Римо через более чем десяток часовых поясов:
– Что?
– Парагвай! – кричал в ответ Римо.
– Что вы сказали?
– Я сказал, что парагвайцы наняли русских, чтобы те запустили на орбиту эту хреновину!
– Какую хреновину?
– Космическую!
– Наверное, вам лучше перезвонить, – посоветовал полковник Рушенко.
– Мне и так понадобилось полтора часа, чтобы дозвониться! – огрызнулся Римо. – К черту ваши советы!
– Что «к черту», Римо? – орал на другом конце спета Харолд В. Смит.
– Послушайте, Парагвай запустил эту чертову штуку! – взревел Римо, окончательно выходя из себя.
– Римо, не стоит так нервничать.
– Она превратила советские «шаттлы» в кучу пепла!
Полковник Рушенко, видя беспомощность американцев, загадочно улыбнулся.
– Что? – осипшим от волнения голосом переспросил Смит.
– Их «шаттлы» испарились.
Следующие слова Смита были заглушены зловещим гулом, похожим на артиллерийскую канонаду.
Все взоры устремились к окну, за которым в отдалении возвышалась пусковая установка для ракетоносителя «Энергия».
Пусковая была охвачена ослепительно ярким ореолом, настолько ярким, что болели глаза. Воздух звенел. А затем огненный сноп исчез, словно втянутый обратно небесным сводом, а вместе с ним исчезла и пусковая установка, на ее месте клубился столб дыма, который быстро исчезал, разгоняемый тепловой волной.
Даже через герметические окна они почувствовали, как эта волна накрыла здание центра управления. Дрогнули и заскрипели оконные рамы.
