Александр Золотько - Почерк дракона
– Арсений Ильич, фамилию коего я не знаю. Живет в лесу, связь со мной поддерживает посредством мобильного телефона.
– Ах, Арсений Ильич! А подать сюда Арсения Ильича!
И Арсений Ильич поведает, что видит Шатова первый раз, и надеется больше не видеть. И результатом этого станет безвременная смерть Шатова от руки наймитов Васильева.
Нельзя сейчас идти к Ямпольскому. Даже если этого потребует Ильич. У Ямпольского невозможно получить новую информацию, а вот неприятностей можно огрести в полный рост. Нужно идти все-таки в клинику. Хоть это, наверняка, тоже не сахар.
Шатов допил сок, и одновременно с этим подал голос телефон.
– Смольный, – сказал Шатов.
Глава 10
– Какого черта тебе сдался Костя Шкир? – в самом вопросе не было ничего болезненного.
Вся боль сосредоточилась в ударе, последовавшем за вопросом. От такого удара Шатов должен был отлететь на несколько метров. Но сзади была стена, так что Шатов только утробно всхлипнул и начал сползать по ней спиной.
Вернее, снова попытался сползти. Вопрос был не первый, и удар был не первый. Шатов их не считал, а пытался не вырубиться окончательно. Не потерять сознания.
Все-таки не нужно было идти в клинику. Ведь и ежу понятно, что Вася-Некрофил не станет пугать напрасно. Вася-Некрофил за свои слова всегда отвечал. И Вася не советовал идти в «Гиппократ» и вообще прикасаться к делу о безвременной кончине Кости Шкира.
Но все было очень логично, и Арсений Ильич очень настойчив. Внимательно выслушав Шатова, он сразу же согласился, что к Ямпольскому идти не стоит, во всяком случае – пока. А пока нужно идти в клинику «Гиппократ».
Шатов и пошел.
Поначалу даже и в клинике не было ничего особо страшного.
Очень цивилизованный и ухоженный парк, очень респектабельная и прочная на вид железобетонная будка у входных ворот. Даже охранники в строгих черных костюмах поначалу тоже не вызывали особых опасений.
Его очень вежливо пропустили в административный корпус, сопроводили к главному врачу, явно очень компетентному и интеллигентному специалисту. Главный врач, рассмотрев журналистское удостоверение, сделал удивленно-вежливое лицо и выразил сомнение в том, что сможет чем-то помочь. Услышав же о теме назревающего интервью, главврач посерьезнел и предложил поговорить по этому поводу с начальником службы безопасности клиники.
Шатов с начальников разговаривать не хотел. Гораздо предпочтительнее для него был разговор с врачом, но никто к желаниям залетного журналиста прислушиваться не стал.
Шатова вежливо, но настойчиво проводили в подвал, где, как поначалу думал Шатов, находится офис начальника службы безопасности. Но привели его не в офис, а в пустую чистую комнату, с кафельным полом и стенами. И надежной металлической дверью.
Вместе с Шатов в комнату вошел начальник службы безопасности в сопровождении пары крепких ребят в черных респектабельных костюмах. Пиджаки были аккуратно повешены на вешалку возле двери. Потом медленно были закатаны рукава белых рубашек.
Шатов насторожился, но испугаться не успел.
Удар. Разговор начал сам начальник. Охранники поддерживали Шатова, а он минут пять, не торопясь, обрабатывал кулаками грудную клетку посетителя.
Первый вопрос прозвучал только на десятой минуте общения:
– Зачем приперся?
– Я хотел просто выяснить, что именно случилось с Константином Башкировым, но если вы…
Удар. Резкий, хорошо поставленный удар, Шатов задыхается, пытается упасть, но стена и помощники приходят на помощь, и Шатов встречает новый удар стоя. И снова безуспешная попытка осесть.
– Ты, козел, не выначивайся, – посоветовал начальник службы безопасности, – просто скажи, кто тебя послал?
– Сам ты козел… – простонал Шатов и получил удар в район печени.
– Еще раз спрашиваю – кто послал?
Шатов никогда не замечал за собой такого упрямства под побоями. Он, в принципе, еще ни разу в жизни не оказывался в такой ситуации, но всегда предполагал, что слава молчаливых партизан в гестаповских застенках ему не по плечу.
Но тут его вдруг охватила такая ярость, что Шатов сам ужаснулся. Он ненавидел этих троих идиотов, которые задают ему дурацкие вопросы, на которые просто невозможно вразумительно ответить. Они были сильнее, они, по-видимому, могли сделать с ним сейчас все, что угодно, но Шатову это вдруг стало безразлично.
Ему было наплевать на боль, на угрозу быть искалеченным.
Когда от очередного удара дыхание пресекалось, а в глазах темнело, Шатов матерился в уме, медленно и старательно. Когда появлялась возможность дышать и говорить, Шатов произносил заготовленную фразу вслух и снова хрипел от удара.
– Мужики, – выдавил Шатов во время одной из пауз, – послушайте… мужики.
– Слушаю, – сказал начальник, потирая кулак.
– Мы… по-моему, – Шатов закашлялся, – мы, по-моему, зашли в тупик. В смысле, наш разговор. Я ни хрена вам не скажу… Не бей, дослушай. Я ни хрена вам не скажу, потому что и сам ничего не могу толком объяснить. Особенно в таких условиях.
Руки охранников напряглись, и Шатов, поняв, что сейчас будет нанесен очередной удар, заговорил быстрее:
– Вы, суки, можете меня сейчас здесь замочить. Забить до смерти.
– Можем, – согласился начальник службы безопасности.
– Тебя, кстати, как зовут? – спросил Шатов.
– Алексеем, а что?
– А меня – Евгением, – хрипло сказал Шатов. – Вот видишь, мы можем обмениваться информацией и без побоев, гнида.
Удар. На этот раз или особенно сильный, или очень уж точный. Или силы Шатова подошли к концу. Шатов потерял сознание.
…-Живой? – спросил кто-то сверху.
– Твоими молитвами, – сказал Шатов, прищурившись, чтобы рассмотреть говорящего. – А это ты, Лешик.
– Я, – Шатова подняли на ноги и прислонили к стене.
Это уже с ним недавно было. Совсем недавно. Только тех было двое. И они его не поставили к стене, а только посадили. И они совершенно ясно хотели только одного – убить Шатова. Эти же задают вопросы.
– С чего ты взял, что Башкирова убили? – спросил начальник.
– А я что, это сказал? – искренне удивился Шатов. Он действительно не помнил, как выдал эту информацию.
Но Алексей расценил это удивление как попытку иронии. И снова ударил.
– Ну, убьешь ты меня, а дальше что? – немного восстановив дыхание, спросил Шатов.
Ноги уже не держали, Шатов висел на руках у охранников. Начальник присел на корточки и заглянул ему в глаза:
– Ты крышей поехал? Чего ты выкобениваешься? Ответь, что и почему – и гуляй на все четыре.
– Ага, – кивнул Шатов, пытаясь собрать во рту слюну, чтобы плюнуть в эту гладко выбритую физиономию, – сейчас. Сейчас вы меня отпустите, ублюдки.
– Ублюдки, значит, – начальник похлопал Шатова по щеке.
– Ублюдки, пидоры… – Шатов задумался, вспоминая еще какие-нибудь ругательства, но ничего нового в голову не пришло, – пидоры. Ублюдки.
– Настырный сукин сын, – констатировал начальник выпрямляясь.
– Еще какой, – подтвердил Шатов, – ты еще не знаешь, какой я настырный. Я тебя, суку, еще…
– Что?
– Мы еще с тобой поговорим, тварь такая.
– Чо, подохнуть решил? – в голосе начальника на этот раз прозвучало неподдельное изумление, – я ж тебя, блин, угроблю…
– Не угробишь, – выдавил Шатов, – тебе, сука, не это приказали.
– Не это?
– Тебе, блин, сказали, немного мной заняться, чтобы я расклеился и потом, при разговоре с другим, знающим человеком, я был разговорчивее. А вот если я и с ним стал бы запираться, вот тогда ты мог бы меня и угрохать.
– Ты это с чего взял? – начальник поднял лицо Шатова за подбородок и заглянул ему в глаза. – С каких хренов ты так решил?
– А я не решил, – выдохнул Шатов, – я это в твоих мыслях прочитал. Я телепат, блин. И мысли твои, сука, и твоих бульдогов читаю запросто. У вас, шестерок, все мысли простые – как бы не проколоться, не перетрудиться, и чтобы хозяин не осерчал. Не так?
Залегла пауза. Неуверенная какая-то пауза, оценил Шатов. Что-то он задел такое болезненное. Душевное.
– Не знаю, что ты там насочинял, – неопределенным тоном сказал начальник, – но если ты сейчас не расколешься, то…
– То что? Я ж тебе уже сказал – зови своего главного, шестерка. Главного… – Шатов снова получил удар, но на этот раз дыхание не сбилось, и темнота не поползла из углов комнаты. – Я буду разговаривать тем, кто может решать. И отвечать за базар.
Последняя фраза вырвалась автоматически, но произвела на начальника Лешу некоторое впечатление.
– Со мной говори…
– Не-а! – снова мотнул головой Шатов. – С тобой – не буду. И с главврачом вашим – тоже не буду. Только с тем, кто отвечает за базар.
Удара не последовало. Начальник службы безопасности потоптался молча, потом махнул рукой одному из охранников:
– Сходи, глянь, приехал Михаил?
– А это… – спросил охранник, явно имея ввиду Шатова, которого нужно было поддерживать за руки.
