Сергей Зверев - Бойцы анархии
– Мы можем заправить вашу машину, – ворковала Глафира. – Если вы устали, подберем вам комнаты на втором этаже – там тихо и уютно. Можем предоставить вам услуги проводника по Теплой долине… Разумеется, с тем условием, господа, если у вас есть второй золотой крестик.
Второго крестика у нас не было, да и бензин еще оставался. Мы зачарованно смотрели, как на столе вырастает гора наспех сервированных продуктов. Вареная говядина, свиные ребрышки, салаты, кружки с чем-то темным, густым и пенящимся. Я не стал интересоваться, какой резон заведению с российских и зарубежных денег (да, собственно, и с ювелирных украшений), если здесь их просто негде сбыть. Возможно, я чего-то не знал и связи дедушки Гарри простирались несколько дальше пары местных долин… Все это было не важно. Меньше знаешь – безопаснее езда. Мы с жадностью набросились на еду. Виола стонала – словно не ела, а билась в оргазме. Коротышка чавкал, сок и слюни текли по губам. Паромон хватал из тарелок с вытаращенными глазами. За ушами трещало. Густая медовуха текла рекой – мы пили и не могли напиться. К качеству еды можно было предъявить ряд претензий, но это тоже было не важно. Была бы еда. На нас оборачивались, люди переглядывались, ухмылялись, отпускали колкие шуточки. Что за сброд нарисовался в их любимом заведении? Плюгавый карлик, немой детина-дуралей, еще какой-то смутный товарищ и женщина нездешней красоты – какое она имеет право находиться в их недостойной компании?
Недовольство среди публики росло, основные инстинкты брали верх – и вот, когда мы уже практически насытились, над душой нависла веснушчатая морда рыжего недоросля с пудовыми кулаками и внушающей уважения грудной клеткой.
– Гы-гы, – сказала морда. – Ну, что, девчоночка, может, к нам за столик?
– Во как, – удивилась Виола. – Прямо как Гитлер, без объявления. Заманчиво, паренек, но откажусь. Не для того я сюда посажена.
– Гы-гы, – сказала морда. – А че так? Ну, давай, крошка, улыбнись, поделись улыбкою своей, пошли к нам, пока по-доброму просим…
– Сексу захотелось, дружище? – расплылся в приветливой улыбке Степан. – А что, понимаем. Секс не грех, святое дело. Без секса нас бы всех тут не было. Ты как, Виола?
– Да ну их, – отмахнулась девица. – После такой жрачки…
– Вы, че, глумитесь? – Детина сжал кулаки и наклонился еще ниже.
– Слушай, ты бы топал куда подальше, – не выдержала Виола. – Антисексу для котят попей, и все пройдет.
– И мозги себе новые купи, – добавил коротышка.
– А не отстанешь, уши надерем, – внес я и свою лепту.
Детина вспыхнул и собрался силой вытащить Виолу из-за стола. Его решимость подкрепляли азартные выкрики с другого конца зала. Несложный народ обитает в нашей глубинке… Виола мило улыбнулась, мелькнула ручка – небрежный удар верхней частью запястья, – и детина повалился с окровавленной губой, завалив соседний столик, за которым, к счастью, никто не сидел.
– Я же говорил, что у Виолы тяжелая рука, – заметил Степан, обращаясь к пространству. Мы, собственно, и не спорили.
Детина подскочил словно ошпаренный, с ревом бросился в атаку – хуже нет, выглядеть опозоренным, – и только усугубил свое плачевное положение. Виола неохотно обернулась, повела плечом… и обрушился круговой удар! Детина, охнув, схватился за живот. Пыхтел, наливаясь кровью.
Из ниоткуда материализовался рослый субъект в черной рубахе навыпуск, схватил детину за локти. Второй навис над нами.
– Господа, это противоречит правилам. Вы обязаны немедленно покинуть заведение!
– Мы? – изумились мы хором.
Подбежала Глафира, что-то зашептала охраннику, тот недоверчиво покосился на нас и отодвинулся. Глафира подмигнула – все нормально.
– Больше так не делайте… – Охранники удалились; побитый детина, держась за живот, под дружный гогот посетителей заковылял на свое место.
С этой минуты к нам не приставали. Только подглядывали украдкой за Виолой, теша свои «эстетические» позывы, но она и ухом не вела. Мы чавкали, пили сладкую медовуху. В голове уже приятно пуржило, подкрадывалась полудрема. Рыгал Парамон, смотрел на нас (особенно на Виолу) с благодарностью. Опьяневшие Степан и Виола затеяли философский спор о преимуществах Светлой и Темной сторон. В чем состоял предмет спора, я толком не уяснил – оба склонялись к Темной стороне.
Чтобы не уснуть, я прислушивался к разговорам людей. А люди болтали в полный голос – о чем угодно, без условностей и табу. Неплохой урожай ожидался в этот год в Теплой долине – если какая-нибудь зараза, вроде саранчи, не пожрет. Старый Кузьмич сломал единственную ногу, прыгая с чердака за хахалем молоденькой жены. В Совках четвертого дня случилась крупная драка – тамошний совет упорно заседает и не может родить мышь. Вроде бы в Чахлово собираются открыть «притончик» вроде «Бешеного Кабана», но непонятно, на чьи средства. Картошка подешевела на базаре в Закусино – на грибы обменивать можно, на дрова. Стреляли намедни в долине Падающей Воды. Надоела хуже редьки эта тупая война – когда уж перемочат, наконец, друг дружку?.. Банду Точеного, по слухам, хорошо покоцали. А у Чижиковой горы отрядом местной самообороны извели под корень банду Сурка. Загнали в ловушку и всех до одного истребили, невзирая на просьбы и обещания исправиться. А в Грозовой долине схлестнулись два «преступных сообщества» и основательно проредили друг дружку. Вот это дело – пущай дурные супостаты почаще метелят друг дружку…
Я запоминал, мотал на ус. Из разговоров явствовало, что нормальная (плюс-минус) жизнь установилась чуть ли не во всей Теплой долине. Шайки, конечно, балуют, но мужики научились давать им отпор. Есть территории и в Грозовой долине, и в Лягушачьей, куда разбойникам вход заказан, а если прорываются, то огребают по полной. В этом что-то было. Система, выведенная из равновесия, рано или поздно должна к нему вернуться. На что она станет похожа после воцарения затишья – неизвестно. Когда закончит колебания безумный «маятник» – тоже сказать трудно. Слишком много не поддающихся расчетам факторов. Будут ли раздражения извне? Как насчет расползающихся аномальных зон?
Оставаться в Теплой долине не имело смысла. Здесь, как и на Рублевском шоссе, все давно поделили, и «неофитов» не любят. Наш путь лежал в Грозовую долину. А перед этим мы должны были проехать Мерзлый Ключ, где базировались «в начале времен» службы обеспечения, долину Покоя с ее жилым городком, долину Черного Камня, известную своими суровыми тюрьмами, концлагерями и резиденцией Благомора…
– Нам пора, – напомнил я. – Хватит пьянствовать. Мы же не собираемся тут нажраться в полный ноль?
Они ворчали, обмозговывали идею «бабьего бунта». Я тащил их к выходу, попутно благодарил Глафиру и уверял, что непременно повторим визит. Охрана на входе вернула железо, пожелала приятного пути, а также не забывать, что у «Бешеного Кабана» их всегда ждут (вот только чем рассчитываться?), и вымученно поулыбалась. Мы снова куда-то ехали, дорога плясала перед глазами. На спиртное у тетушки Глафиры я не налегал, но мог бы быть и потрезвее. Товарищи растеклись по салону, подремывали. «Остаюсь в шоке, искренне ваш», – сумничал коротышка, свернулся клубочком и захрапел.
И мое сознание заволокло туманом. Дальнейшие события я, казалось, не переживал, а просто при сем присутствовал. Словно приказ сошел из подсознания: расслабься, не переживай, ты просто сторонний наблюдатель… Я гнал машину на запад, постепенно забирая к северу. Казалось, мы не едем, а стоим со скоростью 60 километров в час. Менялись пейзажи, но синие кряжи на горизонте как застыли, так и продолжали. Обычное явление для Каратая, где скорость передвижения имеет сомнительное отношение к пройденному расстоянию. Просыпался и засыпал коротышка, Парамон промычал все известные народные песни. Мы с Виолой периодически менялись местами. Ехали мимо обустроенных, защищенных земляными бастионами деревень, мимо красивых озер, заросших кувшинками и лилиями. Паслись и подпевали Парамону коровы, «выгуливаемые» грозными пастухами, крякали в пруду домашние утки. Мы видели людей, занимавшихся хозяйственными делами, – они с опаской провожали взглядами нашу машину. Ароматы цветов и луговых трав кружили голову. Звенели симпатичные березняки. По примыкающей к трассе проселочной дороге, игриво подпрыгивая, пританцовывала маленькая девочка в красном чепчике и с корзинкой…
– Смотрите… – мы припали к окнам. – Ей-богу, Красная Шапочка…
Маленькая, пухленькая, в светлом ситцевом платьишке, с корзинкой на сгибе локтя, с золотистыми кудряшками, колышущимися под чепчиком, она беззаботно прыгала по дороге, приближаясь к шоссе. Допрыгала до обочины, нерешительно встала, принялась оценивать расстояние до нашей разогнавшейся машины.
– Она же не собирается прыгнуть под колеса? – заволновался коротышка.
А Красная Шапочка все сомневалась. То решила перебежать, то передумала, то опять было дернулась. И опять ее что-то остановило. На всякий случай я надавил на звуковой сигнал. Она подскочила от резкого звука, оступилась, упала на дорогу, покатилась корзинка…
