Альберт Байкалов - В окопах Кремля
Оказавшись на другой стороне улицы, пересек площадь перед префектурой и подошел к выездным воротам с огороженной коваными прутьями стоянкой. Рядом с открытой калиткой нервно курил охранник.
— Добрый вечер! — подходя к нему, поприветствовал Матвей сухощавого высокого мужчину.
— Здравствуйте, — оглядев его изучающим взглядом, ответил охранник, торопливо затянулся сигаретой и выпустил дым.
— Вы не скажете, Захаров был сегодня на работе?
— Захаров? — переспросил охранник. — Точно сказать не могу, может, его впускал и выпускал второй охранник. — Он посмотрел на небольшое, до половины остекленное строение. — Сергей!
Но сидевший за столом усатый мужчина не услышал его. Тогда охранник надавил на кнопку, закрепленную на столбе рядом с калиткой. Напарник встрепенулся и посмотрел в окно. Потом поднялся со стула и вышел на крылечко:
— Чего звонишь?
— Ты не видел сегодня Захарова?
— Видел, — кивнул тот. — Он приехал утром на своей машине. И почти сразу уехал.
— Понятно, — кивнул Матвей. — Спасибо. Хотя, — он задержался. — А у вас префект вечером совещания проводит?
— Обязательно. Тем более сегодня понедельник, — ответил усатый. — Все заместители должны быть.
— И как часто Леонид Андреевич их пропускает?
— Мы такой информации не даем. — Усатый развернулся и отправился обратно в свой «скворечник».
Снова забравшись за руль, Матвей задумался.
Время поджимало. Надо было решать проблему с Захаром как можно скорее. На носу сессия, к которой необходимо подготовиться. Вновь заморосил дождь.
Матвей поежился, завел двигатель и тронул машину с места. Повернув на перекрестке, увидел девушку, стоявшую с вытянутой рукой. Он прижался к бордюру и остановился. Надавив на кнопку стеклоподъемника, опустил до половины стекло. В салон, вместе с сыростью и холодом, ворвался аромат духов.
— До Лермонтова довезете? — спросила девушка.
Она тряслась, как мокрый воробушек. Матвей собирался ехать домой, но неожиданно решил ее подвезти:
— Садитесь.
Она забралась на переднее сиденье, поправила подол юбки, закрывая коленки:
— Обычно шеф давал мне служебную машину, а сам отправлялся домой на своей. А сегодня водителя отпустил…
— А вы здесь работаете? — Матвей посмотрел на ее профиль. Даже скудного освещения, падавшего с улицы, было достаточно, чтобы разглядеть, что она красива.
— Да, в префектуре…
— Я не видел, как вы выходили, — признался Кораблев.
— Вы тоже здесь работаете? — Она пристально посмотрела на его профиль. — Что-то я вас не припомню.
— Я ждал одного человека, а оказалось — напрасно. Он сегодня приболел.
— Интересно, у меня шеф тоже с утра появился и куда-то умчался, не сказав ни слова. А перед совещанием позвонил и сказал, чтобы я передала префекту, что он заболел.
— Кажется, мы оказались сегодня вместе по одной причине, — неуверенно пробормотал Матвей. — Ваш начальник — случайно не Захаров?
— Он! — удивленно воскликнула девушка. — Так вы его ждали?
— Его, — подтвердил Матвей.
— Если не секрет, зачем?
— А вот это секрет! — улыбнулся Кораблев.
— Мне сегодня без него тяжело пришлось, — призналась девушка. — Как назло, именно в понедельник. Хотя суббота и воскресенье были рабочими днями. Ему пришлось весь автопарк специальной техники проверять… Вот и простыл.
— Он часто болеет?
— Это первый раз.
— А вы сами-то его утром видели? — остановившись на пешеходном переходе и пропуская двух женщин с пестрыми зонтами, спросил Матвей.
— Конечно, видела. — Она заправила за ухо волосы. — Я ему и документы на подпись принесла.
— Как он выглядел? — продолжал допытываться Матвей.
— Честно говоря, на больного не походил, скорее на напуганного чем-то, — осторожно сказала она. — Меня это насторожило.
Матвей свернул в переулок.
— Меня здесь, пожалуйста, высадите, — попросила она и открыла сумочку.
— Если вы хотите заплатить, то не надо, — замотал головой Матвей. — Мне просто по пути.
— Спасибо. — Девушка хотела было открыть двери, как Кораблев неожиданно придержал ее за плечо.
— В чем дело?! — испуганно воскликнула она.
— Извините. — Матвей отдернул руку, словно положил ее случайно на раскаленную плиту. — Не могли бы позвонить к нему домой и удостовериться, там он или нет?
— А почему бы вам самому это не сделать? — удивилась она. — И вообще, после гибели одного из наших сотрудников есть устное распоряжение префекта до окончания расследования воздержаться от всяческих просьб дать чей-то адрес и телефон.
— Адреса я знаю, — Матвей вздохнул. — Возможно, даже те, о которых вы и не слышали…
— Этой куклы деревенской? — Секретарша закатила глаза под потолок. — Леночка, кажется, зовут.
— Да, — удивленный осведомленностью секретарши, признался он. — Ужинали там пару дней назад. У меня есть его домашний, — соврал Матвей. — Но не хочу пока звонить туда.
— Почему? — удивилась девушка.
— А вдруг он у своей подружки, а трубку возьмет жена? После того как у вас распилили Падакова, они все на взводе. Считают это сигналом к чему-то. Забьет тревогу…
— Вы и про Падакова знаете? — удивилась она.
— Леонид Андреевич рассказал, — вновь соврал Матвей.
Это окончательно убедило секретаршу, что он не причинит зла ее начальнику, и она вынула из сумочки сотовый телефон.
К сожалению, ни по одному известному адресу Захара не оказалось. Присматривающая за загородным домом женщина сообщила, будто он остался в префектуре в связи со сложной обстановкой в городе. Леночка, узнав Матвея по голосу, ответила, что сегодня он ночует дома.
Поблагодарив сотрудницу Захара, Кораблев распрощался с ней и позвонил Базарову.
— Слушаю тебя, — сонным голосом ответил следователь.
— Что, разбудил?
— Ну а ты как думаешь? — охрипшим голосом спросил Базаров.
— Извини, не думал, что так рано ложишься.
— Просто сегодня еще дежурил. Два выезда было на грабежи с нанесением тяжких, — объяснил свое состояние Базаров. — Ну ладно, говори, чего надо?
— Ты знаешь домашний телефон жены Захара?
— Зачем тебе?
— Надо, — лаконично ответил Матвей.
— Смотря какой, у него их два. Еще есть номер загородного дома.
— У меня тоже. Мне городской надо.
— Записывай.
— Готов, — соврал Матвей. На самом деле ему было достаточно продиктовать один раз, чтобы он запомнил.
Распрощавшись с Базаровым, Матвей вынул из вещевого ящика другую трубку. Ее он купил по случаю у каких-то наркоманов. Конечно, она была ворованная, зато зарегистрирована на совершенно не известного ему человека.
— Да, — раздался женский голос.
— Я могу услышать Леонида Андреевича?
— Он на работе, — ответила женщина.
— Вы его жена?
— Нет, автоответчик, — грустно усмехнулась она. — У них аврал там какой-то. Перезвоните позже.
— Спасибо, я лучше завтра к нему заеду…
Матвей бросил трубку на соседнее сиденье.
«Странно, неужели Захара постигла та же участь, что и Падакова? — подумал Матвей. — Жалко, если это так. Слишком много потрачено времени на то, чтобы войти в доверие к чиновнику. А если его убрали из-за меня?» — трогая машину с места, неожиданно подумал он и тут же отогнал от себя эту мысль.
* * *Захар шел по какой-то трубе над гигантским карьером, из которого тянуло могильной сыростью. Его дна видно не было, лишь края. Он словно был заполнен чернотой, которая плескалась и издавала странные, квакающие звуки.
«Может, это вовсе не карьер, а вход в преисподнюю?» — мелькнула мысль.
Захар сделал еще один шаг, потом второй и, к своему ужасу, заметил, что труба становится все уже и уже. Он осторожно оглянулся. По спине поползли мурашки. Страшные паукообразные существа уже пытались возобновить преследование. Но их лапы скользили по металлу, и они возвращались назад.
Захар развернулся, чтобы продолжить свой путь, и вдруг нога соскользнула. Пытаясь сохранить равновесие, он взмахнул руками.
— А-аа!
Захар зажмурился. Однако полет не прекращался, и он открыл глаза. Некоторое время Захар не мог понять, где находится. Но грохот двери быстро вернул его в реальный мир. Как оказалось, он уснул прямо на скамейке, сидя за столом.
Между тем двое надзирателей втащили бритоголового. Теперь он уже не походил на ту самоуверенную груду мышц, ушедшую на допрос, а напоминал тряпичную куклу, которую окунули в котел с кровью. Его голова свисала, и он не двигался. Дотащив до койки, надзиратели грубо бросили его на нее.
— Кажется, он откинулся. — Надзиратель с погонами сержанта наклонился над лысым и прислушался, пытаясь понять, дышит он или нет.
— Баба с возу, кобыле легче, — сказал другой.
