Сергей Зверев - Южный фронт
После короткого допроса майор выяснил, что перед ним один из бандитов. Ранее он притаился среди завала из деревьев, где придавило его автомат. Затем он вышел и двигался за своими подельниками на звуки выстрелов. Многое видел, прячась в зарослях. Но выйти не решался до самого последнего момента. Эти подробности комбата мало интересовали. Он хотел знать о цели только что пресеченного совместного рейда гвардейцев и бандитов. Плененный громила несколько минут упирался. Но когда Батяня прошептал ему кое-что на ухо, тот изменился и стал более сговорчивым. Так и Андрей, и жители деревни узнали о том, что спасли больных и раненых пассажиров от верной гибели. С другой же стороны, было выяснено, что часть пассажиров боевики успели хитростью выманить из лагеря и теперь удерживают их в качестве заложников в одной из пещер.
– Покой нам только снится, – задумчиво промолвил Лавров по-русски под полными ожидания взглядами местных.
37
Мафиозо и беглый диктатор вместе со своими помощниками находились у пещеры, где удерживались заложники. Гарсия был уверен, что все складывается как нельзя лучше. В этом же он пытался убедить и президента. Последний смотрел со стороны на заложников и их подавленное состояние и блаженно улыбался.
– Какое счастье видеть, как страдают эти черви, – признался он бандитскому главарю.
– А когда их страдания будут обменены на звонкую монету, счастья будет еще больше, – усмехнулся Хулио.
– Это точно, – смеясь, промолвил узурпатор. – Надеюсь, и в остальном итог будет для нас счастливым.
– Вы не должны в этом даже сомневаться. Наша группа наверняка уже подошла к лагерю и начинает избавляться от балласта.
– Я вот подумал, может, не стоило бы убивать этих раненых и больных. Мы бы могли и их продать русскому правительству, – свергнутый лидер республики безудержно думал о дополнительных выгодах, которые можно было извлечь из сложившейся ситуации.
– Нет же. С ними у нас была бы лишняя морока. Переносить. Выслушивать их бред.
Чувствовать запах их гноящихся ран. Да и заразу подхватить можно. Поэтому пусть лучше наши с вами люди аккуратно продырявят им головы, и дело с концом, – цинично обосновывал свою точку зрения наркобарон. – Думаю, скоро нам доложат о выполнении задания по рации. И тогда уже будем разбираться с грузом и…
Гангстер не успел договорить, так как сработала личная рация президента. На связь вышел радист военного корабля, на котором президент бежал с материковой части республики. Гарсия с некоторым удивлением воспринял сигнал и вслух предположил:
– Неужели наши бойцы решили связаться с кораблем, а не напрямую с нами.
Диктатор пожал плечами и принял сообщение радиста. Новость была не из приятных, и исходила она вовсе не от участников рейда в лагерь потерпевших крушение. Корабельный связист оповещал о перехвате радиограммы о состоянии спасательного судна, следовавшего ранее к острову с Кубы. Оказалось, что повреждения, полученные медицинско-спасательным кораблем в результате попадания торпеды, были весьма оперативно устранены. К тому же повстанческое правительство республики прислало на помощь и для дальнейшего сопровождения два военных судна.
Информация и для диктатора, и для мафиозо была ударом ниже пояса. Они ведь рассчитывали, что останутся хозяевами ситуации. Были убеждены, что никто посторонний в ближайшее время не сумеет вмешаться в ход событий. А вышло все как раз наоборот.
Перехваченная радиограмма не могла передать всю картину происходившего на судне спасателей. Едва силовая установка была повреждена торпедой, а опасность новой атаки миновала, специалисты бросили все силы на ремонтные работы. Делали все, чтобы устранить неполадки. Запасных частей не хватало. Капитан, кроме того, что подал сигнала бедствия, обратился к новым властям латиноамериканской республики с просьбой о содействии. Несмотря на суматоху и очаги конфликта в стране, повстанческое правительство отреагировало на запрос молниеносно. В течение нескольких часов к спасателям прибыла пара военных кораблей. На борту одного из них были все необходимые для завершения ремонта детали и инструменты. Даже с десяток специалистов-ремонтников прислали. И хоть в последних особой нужды не было, они изъявили горячее желание помочь. Таким же желанием горели и военные моряки нового правительства. Они были благодарны правительству России за признание власти повстанцев законной в латиноамериканской республике. Считали своим священным долгом помочь спасателям безопасно дойти до острова, а там уж посодействовать проведению необходимых спасательных работ.
– Два военных корабля! – нервно закричал президент. – Судя по всему, эсминцы. Если они застанут здесь мой корабль, то разнесут его к дьяволу. Да и чью-то яхту тоже на воздух поднимут. Надо срочно убираться отсюда.
– Согласен, – не стал спорить мафиозо. – Только всех заложников нужно забрать с собой. После этого отправимся к другой оконечности острова. Я знаю, что там места для суден не ахти какие, но выбирать не приходится. Нам нужно будет забрать наших людей, включая Ткачева, а также ценный груз.
– Делай, как знаешь, но я срочно ухожу на корабль, – заявил диктатор, срываясь с места.
Он и его свита стремительно направились к бухте. Мафиозо попытался выйти на связь с группой, которая должна была уничтожить больных и раненых. Попытки оказались тщетными. Не зная, что и подумать, Гарсия приказал Эскабальдо взять с собой нескольких громил и отправиться к самолету. Им следовало выяснить обстановку и ориентировать остальных подельников насчет дальнейших действий. Сам бандитский главарь возглавил оставшуюся часть своих людей, которые спешно выгнали заложников из пещеры и заставили идти к военному кораблю. Бандитам хотелось, чтобы заложники шли быстрее или даже бежали. Однако для быстрых передвижений русским попросту не хватало сил. Переживания, недоедание, антисанитария – все сказалось на них. Громилы пробовали подгонять тумаками, но вскоре убедились, что желаемого результата это не давало. Колонна потерпевших авиакатастрофу продолжала путь с той скоростью, которая была им по силам. На первых порах этого вполне хватало, чтобы держаться в хвосте «президентского эскорта». Диктатор и его свита ненамного опережали бандитов и ведомых ими заложников. На остров опускалась ночь.
38
Ткачев и несколько головорезов охраняли самолет с грузом. Уже давным-давно должна была подойти подмога, которая разобралась бы с жителями лагеря. Однако никто не появлялся. Откуда-то издалека долетали отзвуки выстрелов и взрывов. Что там происходило, можно было лишь гадать. Возможно, всплеск активности рыбаков или же, наоборот, новая карательная акция бандитов и гвардейцев? Атташе боялся даже предполагать. Впрочем, исход тех далеких боев представлялся весьма смутно. По идее победитель, кто бы им ни был, должен был прибыть в лагерь. Но этого не происходило. Трудно было поверить, что рыбаки и боевики поубивали друг друга и теперь не в состоянии добраться до самолета. С другой стороны, маловероятным было и то, чтобы мафиозо и диктатор просто взяли и покинули остров под давлением некой силы. Ящики с героином были весомым аргументом в пользу необходимости остаться и забрать их.
Сергей сильно опасался подвоха со стороны тех, кто наобещал ему воз и маленькую тележку. Ведь его могли просто убить и унести наркотики. Однако отправленные в одной связке с ним боевики явно не собирались этого делать. Было видно, что им также неймется и они мучаются от ожидания. Время от времени это выливалось в длинные, не очень приличные тирады. Несколько раз они предлагали русскому сыграть в карты. Он отказывался, объясняя это тем, что надо сохранять бдительность. «Мы ведь не плюшевых мишек охраняем, а несколько десятков килограмм героина!» – восклицал атташе и кивал на ящики с таким видом, будто ничего более ценного в этом мире не существовало. Как ни странно, но подобные фразы отрезвляли бандитов. Видимо, вспоминали своего хозяина и его суровый нрав.
Сторожа наркотики, группка даже не удосуживалась проверить близлежащий лагерь. С его стороны они слышали лишь глухие шорохи, которые иногда разбавлялись отзвуками слов и стонов. Несмотря на раны и болезни, кто-то из обитателей лагеря сумел развести и поддерживать костры. Лагерь выглядел островком спокойствия даже по сравнению с местом, где лежал самолет. Ведь и дипломат-контрабандист, и его напарники почти беспрестанно ходили кругами и нередко обменивались довольно громкими фразами. Они и были главными источниками шума в радиусе нескольких километров.
Тишина и спокойствие лагеря, однако, были обманчивыми. Остававшиеся в нем пассажиры были удивлены особым вниманием атташе к грузовому отсеку. Удивление усилилось после того, как он бегал по лагерю и выяснял, кто вскрыл ящики с дипломатической почтой. А то, что Ткачев, в конце концов, просто прилип к самолету и больше в лагере не появлялся, стало вызывать еще и определенные подозрения. «Что-то с нашим военным атташе не так», – терзала раненых и больных русских мысль. Кроме того, подозрительно в их глазах выглядели и местные, прибывшие вместе с Сергеем. Некоторым хватило одного беглого взгляда, чтобы предположить неладное. Громилы, сопровождавшие атташе, мало напоминали рыбаков – и внешним своим видом, и поведением. Все это вместе заставляло русских засомневаться реальной цели прибытия этой странной группки. Об этом говорили тихо, полушепотом, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
