Андрей Воронин - Остров смерти
Острый шип торчал в теле, конец его вышел на пояснице. Командир спецназа осторожно нащупал пальцем острие. Если выдернуть сейчас, можно потерять сознание от боли. Да и кровища хлынет ручьем – пока она сочится еле-еле, стальной прут затыкает дыру, которую сам же проделал.
Первым делом Белоконь связался по рации с подчиненными у обрыва. Необходимо отслеживать в оптические прицелы реку, малейшие всплески на поверхности. Преступнику нельзя позволить уйти вплавь.
– Что с вами, товарищ капитан?
– Чуток задело – не ваши трудности. Вам задача поставлена.
– Может, мы достали его? На берег пока не выбирался. И вроде не проплывал.
Белоконь бросил взгляд на играющую блестками поверхность реки. Пятно его собственной крови давно уже было снесено вниз по течению.
Если даже Ладейникова зацепили, никаких следов теперь не увидишь.
– Как там заложники, что сверху видно?
– Бросились врассыпную из палатки, как только началась стрельба. Больше не видать, все попрятались в лесу.
– Смотрите внимательно. Второй преступник может затесаться среди них.
Трем бойцам в лагере капитан приказал, не мешкая, высаживаться на остров. – – Тут мы у режиссера конфисковали сотовый.
– Правильно сделали, с ним еще будет разговор.
– И еще… Звонил преступник… Сказал, что заложников начнет косить.
"Выбрался, сука, – от бешенства Белоконь окончательно забыл про боль.
«Заложников? Да они ведь разбежались кто куда», – хотел было он ответить. Потом вспомнил до смерти перепуганных людей такими, какими они предстали на последнем выпуске телешоу. Здесь, в пределах острова, далеко не уйдешь. Рискнут ли они прыгать в воду, где голова пловца как на ладони? Наверное, забились сейчас по кустам – такому, как Ладейников, ничего не стоит выволочь оттуда двух-трех.
– Мы предупредили, что вас и ребят эвакуируем по-любому. Он готов принять лодку с кем-нибудь из съемочной группы, чтобы всех забрала.
«Я ведь сразу не поверил Фалько, – подумал капитан. – Почему тогда все так бездарно получилось?»
Тут вдруг звякнули наручники, и он увидел сквозь заросли приближающегося человека в черной майке. Этот уж точно матерый волк, главарь – на вид лет сорок пять, небольшая лысая голова с выпуклым лбом, плотно прижатые уши, глубоко посаженные глаза.
Будто черно-белый снимок отпечатался в сознании командира. Черно-белыми стали валуны у воды, хвоя, сетчатая паутина кустов с мелкими листьями, просвечивающие небеса. Не раздумывая, Белоконь резанул по нему очередью, и «главарь» упал.
* * *Первым из барака ринулся наружу Леша Барабанов, совсем недавно призывавший не заниматься самодеятельностью, не делать в одиночку резких движений. Теперь ему резко «поплохело» при мысли о том, что Ладейникова явились брать. Преступник может выстроить оставшихся игроков живым щитом и отстреливаться из-за спин.
Выскочив из палатки, Алексей помчался в сторону ближних деревьев. Мысленно поклялся, что монахом уйдет в монастырь, если выскочит целым и невредимым из всей этой истории. Стукнулся боком о торчащий корень и пополз на четвереньках куда глаза глядят. Опомнился он только в сырой ложбине, полностью затененной от солнца. Бурая лягушка вытаращила на него глаза и с явным опозданием отпрыгнула в сторону. «Насчет монастыря я, конечно, хватил лишку, – подумал Барабанов. – Но свечку в церкви поставлю без вариантов, самую толстую и дорогую».
Бегство Барабанова вывело всех из оцепенения. Большинство заложников вдруг осознало, что, спасаться можно и нужно сейчас, пока убийца отвлекся на перестрелку. Минуту назад было рано, минуту спустя будет поздно.
Вторым выскочил шустрый Воробей, дальше посыпались Света, Вероника, Рифат. Последним – ничего не понимающий Струмилин. Эйфория у него уже прошла, но зуб еще не разболелся в полную силу. Осталась только Диана – настроение у нее было самое мрачное, и она продолжала сидеть неподвижно, скрестив по-восточному ноги.
* * *Забродов плохо разглядел притаившегося среди валунов незнакомца. Но по всем признакам тот был спецназовцем и никем другим. Наконец закончится его ковыляние по лесу: кандалы на ногах – штука, гораздо серьезнее наручников. Приставив ствол, можно разорвать цепочку одним выстрелом. Больше ничего от спецназа не нужно, даже оружия.
Вдруг тот самый ствол, от которого Илларион ожидал помощи, развернулся в его сторону. Отставной капитан едва успел упасть, чтобы не оказаться прошитым насквозь очередью капитана действительной службы. Правда, сильно обожгло левое плечо, рука тут же отяжелела.
Неужели к Игорю прибыли сообщники? Кто вообще с кем воюет? Присмотревшись к берегу, Забродов разглядел на кромке скалы едва заметные вспышки одиночных выстрелов. Замаскировались по всем правилам. Ну, конечно же, это спецназ.
Просто мужик принял его, Забродова, за сообщника бандита. Но как же он наручников не заметил, звона цепочки не услыхал? Сгоряча не разобрался – всякое бывает.
– Слышишь, друг? Чего ты палишь сразу?
Так ведь и укокошить можно.
Молчит, не верит.
– Ты бы глаза разул и посмотрел как следует. Может, разглядел бы разные детали. А то перемолотим друг друга врагам на радость. Короче, я сейчас подползу, чтобы ты мне цепочки эти проклятые перебил. Надоело железо на себе таскать.
– Давай, – произнес незнакомец после некоторой паузы.
Голос прозвучал доброжелательно – человек за валуном как будто остыл и осознал свою ошибку.
Но опыт подсказывал Иллариону – только приоткройся снова, тебя тут же отправят на тот свет.
Недоверчивый попался тип. Какого черта он тогда сидит и ждет? Что за спецназовец такой сверхосторожный?
– Жаль, нет у меня с собой выписки из личного дела, – заметил Забродов. – Или ты все равно решил бы, что печать поддельная?
– Да верю я, верю. В первый момент обознался. Если ты свой, если заложник, тогда ползи сюда, не боись.
Фальшивит. Как ему доказать? Чему он в самом деле поверит?
– Мы сейчас голову друг другу морочим, а мерзавцу этому даем лишний шанс. Есть у тебя связь с лагерем? Поинтересуйся у Фалько, сообщник я или нет.
Откуда было знать Иллариону, что это на данный момент самая худшая рекомендация? Ствол высунулся из-за валуна и полоснула новая очередь – спецназовец неплохо ориентировался по звуку голоса. Второй раз Забродов чудом избежал гибели: откатился вбок, потом подался назад. Автомат выплюнул еще очередь в сторону шороха и потрескивания ветвей, потом спецназовец быстро сменил рожок.
«Лишь бы не сообразил, что я безоружен, – подумал Забродов. – Не хватало только сдохнуть по недоразумению».
Пришлось, пока не поздно, отступать в глубину леса.
* * *Теперь при Фалько неотлучно дежурил один спецназовец. Солнце постепенно закатывалось, с учетом разницы во времени оставался всего час до вечернего выпуска шоу. Давно режиссер так не падал духом – карточный домик обречен был рухнуть и рухнул. Всему конец.
Конечно, шумиха будет колоссальной. Одни скажут, каналу не повезло, другие посчитают, что как раз наоборот. А сам он, его личный рейтинг?
Всем станет известно, что режиссер был не творцом, а заложником обстоятельств и он превратится в объект злых насмешек. В мире шоу-бизнеса середины не существует: или преклонение, лесть, заискивание, или равнодушное презрение, когда тебя ни во что не ставят.
Если б не смертельный случай, можно было бы пустить слух, что он специально нанял уголовника, помешанного на желании покрасоваться перед аудиторией. Закрутил таким образом уникальное в истории мирового телевидения шоу.
Но теперь такое признание чревато сроком. И без того к нему приставили стражника, и без того придется долго оправдываться в следовательских кабинетах. Сейчас любые попытки бессмысленны – этим воякам все равно ничего не докажешь.
Лишь бы только с Ладейниковым покончили, лишь бы только увидеть своими глазами его труп и прожить оставшуюся жизнь спокойно. Игорь сам виноват, мог бы спокойно задурить спецназовцам голову. Но не выдержал искушения.
По логике он не должен иметь к нему претензий. Но логика у таких людей своя, особенная.
Лишенный средств связи, Фалько не знал, как проходят переговоры с преступником. Изолированный в своей палатке, он слышал нестройный ропот голосов сотрудников съемочной группы. Теперь люди в курсе реального положения вещей и можно только предполагать, как они расценивают его рискованный блеф.
Стрельба затихла, спецназовцы не поперли напролом. Из своей палатки режиссер слышал, как его ассистент отказывается плыть в лодке на остров. Один из спецназовцев выматерился и, кажется, передернул затвор.
Лодка отправилась, и сразу воцарилась тишина. С волнением, затаив дыхание, в палаточном лагере ожидали ее возвращения.
Потом снова послышался плеск весел, Фалько разглядел, как из лодки выносят раненого командира и два трупа. Полный отморозок, этот Ладейников! Хоть сам понимает, чего хочет? Денег, животного страха вокруг, популярности любой ценой? Он мог бы все получить, если бы не открывал огонь! А он не стал отказывать себе в удовольствии.
