Олег Алякринский - Я — вор в законе: Общак
И вот теперь, вспомнив о том неприятном разговоре, Шота приуныл. Мало ему своих напастей в Москве, так еще новая беда прет с Алтая… Естественно, у Шоты были и три лимона, и тридцать. Но в отличие от старых московских воров, он не хранил наличные бабки ни в стеклянной банке, ни на даче, а, как и полагается настоящему нынешнему бизнесмену, все держал в обороте. Так что никаких трех лимонов он дать Толику не мог — не вынимать же деньги со счетов принадлежащих ему промышленных гигантов… Шоте срочно требовался надежный и влиятельный помощник, который мог бы поспособствовать раздобыть эти три миллиона баксов на стороне. В свое время ему мог бы помочь Сапрыкин, но Александр Иванович вот уже месяца два как куда-то делся, а у Шоты не было ни времени, ни возможности заниматься его поисками. Было еще три-четыре человечка в высших эшелонах/ но обращаться к ним хитрый грузинский авторитет пока не спешил — они были слишком большие фигуры, чтобы их беспокоить по пустякам. Для решения возникшего финансового затруднения он решил потревожить чиновника рангом пониже, но тоже с немалыми возможностями. И с немалыми аппетитами. Главное было умело эти аппетиты пробудить. Евгений Николаевич — вот кто ему поможет! Урусов!
Прихрамывая, Шота отправился в гостиную, сел в кожаное кресло перед гигантским белым камином и взялся за телефон.
* * *Выслушав первый отчет Алексея Кортикова из Мадрида, Евгений Николаевич Урусов возликовал. «Ну, — думал он, — дело-то пошло резвее, чем я надеялся. Молодцы ребята!»
Он, правда, имел в виду испанских «ребят», а не своих, которым еще предстоял перелет в Америку и опасная охота на Варяга там, за океаном. Урусов в очередной раз похвалил себя за прозорливость: еще в прошлом году на одном приватном междусобойчике в доме приемов Министерства внутренних дел он завел весьма полезное знакомство с европейским куратором Интерпола мистером Робертом Джорджем — развеселым толстяком-англичанином, который оказался не дурак выпить и охоч до мясистых сисек. И тем и другим Евгений Николаевич его исправно обеспечивал в течение двух дней после того памятного приема и с той поры ходил у важного международного чиновника в корешах. Правда, кто-то наверху пронюхал про теплую дружбу генерал-полковника Урусова и мистера Джорджа. Вскоре Евгения Николаевича вызвал к себе замминистра для беседы с глазу на глаз и намекнул, что кое-кто в Кремле был бы доволен, если бы Интерпол оказал содействие в принудительной доставке на родину одного обнаглевшего деятеля из «новых русских», который залег в Испании и никак не желал давать свидетельские показания по скользкому делу о расхищении бюджетных средств… Потом было еще несколько вызовов в замминистерский кабинет — и вновь по тем же испанским делам. И когда самому Евгению Николаевичу понадобилась протекция Бобби Джорджа на испанском направлении, англичанин уже не был столь любезен, как в прошлые разы, а сухо заметил, что и его возможности не беспредельны, но тем не менее нужный звонок в испанское ведомство сделал и почву для приезда в Мадрид урусовской «спецбригады» подготовил.
Теперь, думал генерал, найти Сучкова — Игнатова в Нью-Йорке для его «спецбригады» не составит труда, тем более что ребята взяли билеты на тот же рейс и могут проследить клиента конкретно. По крайней мере, одной заботой стало меньше — Евгений Николаевич почему-то был уверен, что его «три богатыря» с успехом выполнят возложенную на них миссию.
И тут стройный ход мыслей Евгения Николаевича нарушил телефонный звонок. Звонил прямой аппарат. Он встрепенулся и чуть дрожащей от волнения рукой поднес трубку к уху:
— Генерал Урусов на связи!
— Евгэний Николаевич! Гамарджоба! Извините, если нэ вовремья! — В первое мгновение Урусов опешил и никак не мог сообразить, кто бы это мог быть: голос с тяжелым кавказским акцентом показался ему очень знакомым, но это был явно не тот, чьего звонка он с таким нетерпением ожидал.
— Шота?
— Вах-вах! Узнал! Богатым будете.
— Вы что, дорогой, сюда мне звоните? — хмуро процедил Урусов.
— Дэло нэотложное, батоно Евгений! Надо пагаварит. Па срочному делу. — Шота кашлянул. — Сам панимаю, что по служебному телефону нэ надо, но у менья сложная ситуация…
«Только Шоты мне не хватало», — недовольно подумал Урусов. Но раз он сам позвонил сюда — значит, действительно что-то серьезное.
— Слушаю, батоно Шота, только прошу вас, покороче — у меня… через десять минут совещание у министра.
— Нанимаю, актуальные вапросы борьбы с оргпрэступностью, — усмехнулся Шота и продолжал совершенно серьезно: — Речь идьот о… Владиславе Гэннадьевиче…
— Шота! Давайте-ка, дорогой, встретимся сегодня часиков в семь и все обсудим, — оборвал собеседника Урусов, потому что вдруг ему в голову пришла гениальная мысль. — Назначайте место!
— Я бы предложил тихое место на полпути к Шереметьево — там лесок удобный, полянка… Вдали от посторонних глаз и ушей.
— Мелькисарово? — сразу врубился Урусов: именно там был найден почти год назад труп депутата Шелехова.
— Да.
— В семь я там буду!
* * *Ровно в семь вечера на безлюдном участке шоссе, ведущем от Ленинградки к международному аэропорту Шереметьево-2, встретились две машины — неприметный синий «жигуленок» и навороченный джип светло-зеленого цвета неведомой марки с двумя латинскими буквами SS на передке. Из «жигуленка» энергично выскочил коренастый седоватый мужчина в сером плаще и сразу направился к джипу, из которого неторопливо вышел высокий статный красавец с величавой седой шевелюрой. Он почтительно пожал протянутую Урусовым руку и знаком пригласил его сесть на заднее сиденье джипа.
— Меньа беспокоят две проблемы, батоно Евгений, — начал Шота после ритуального обмена любезностями. — И обе связаны с Варьягом. Первая — финансовая. У меня есть надежные сведения, что Варяг отправился в Европу по следу пропавших денег…
— И много денег пропало? — с невинным видом стал валять ваньку Евгений Николаевич.
— Много, батоно Евгений. Слишком много. Речь идет об общаке… Вторая проблема тоже финансовая. В этих пропавших деньгах была и моя часть. Это был кредит. И вот вчера объявился мой кредитор. Он срочно требует погасить долг.
— Ну и чем я могу помочь, батоно Шота? — искренне изумился Урусов.
Шота ответил не сразу. Он отвернулся, посмотрел в окно и снова устремил на генерал-полковника МВД пронзительный взгляд.
— Вы можете оказат мнэ… нам… содействие в поисках этих средств.
— Но как?
— С вашими возможностями…
— Но вы понимаете, уважаемый Шота, что… предположим, чисто теоретически предположим, что я чем-то смогу вам помочь. Вы отдаете себе отчет, что, вступая в контакт со мной, вы рискуете вызвать, так скажем, недовольство ваших… мм… коллег по бизнесу?
Сухощавая смуглая рука с длинными тонкими пальцами легла на величавую седую шевелюру. Шота сделал вид, что глубоко задумался над словами Урусова.
— К сожалению, я оказался в затрудненном палажении. И тепьерь мне астается только надеяться на вашу щепетильность, батоно Евгений. Я, са сваей стараны, готов вам предложит содействие. Палагаю, мы сможем найти взаимопоныманые.
Ишь ты как заговорил, хитрюга! Урусов стал нервно теребить лежащую на коленях перчатку. А что, в сложившихся обстоятельствах содействие уважаемого грузинского авторитета может оказаться даже полезным. Чем? Он вспомнил, что сегодня тщетно пытался дозвониться до Кортикова в Нью-Йорк. У Шоты наверняка есть связи за границей. Он мог бы помочь разыскать, например, Сапрыкина. Или помочь в слежке за Варягом. Это хорошая мысль, обрадовался Урусов. Если Шота по своим каналам окажет содействие его «спецбригаде», шансов проследить за всеми перемещениями Варяга станет сразу больше… И, как бы терзаясь сомнениями, он медленно проговорил:
— Мы давно знакомы, батоно Шота. Думаю, мы оба сможем оправдать доверие друг друга. Вы говорили о моей щепетильности — что ж, откровенность за откровенность. Я бы тоже хотел надеяться на вашу щепетильность, потому что в министерстве меня не поглядят по головке за контакт с… ну, вы понимаете…
— Я могу вам чем-то памочь, дарагой? — напрямую спросил грузинский авторитет.
Урусов кивнул:
— Полагаю, у нас с вами один объект, но разные цели. Меня тоже интересует названное вами лицо. Вам нужно вернуть утерянные — или украденные — деньги. А мне… я все-таки член коллегии МВД… нужно отправить гражданина Игнатова туда, где ему самое место, — за решетку. Вы наверняка в курсе, что я объявил его в федеральный розыск? — хвастливо добавил он.
— В курсе. Но я нэ знал, что это ваших рук дело, — улыбнулся Шота. — Итак, я. готов оказать вам содействие, батоно Евгений. Но вот адна беда — я нэ знаю, где Игнатов.
