Максим Гарин - Атаман. Кровь за кровь
Я их так прижму, что шерсть у них задымится, зло бросил Терпухин, перевязывая руку.
Уже за рулем, глядя, как кровь проступает сквозь бинт, Юрий вспомнил разговор с Ковалевым.
-Да, сколько еще прольется крови, — подумал им, пока «дикие» станут цивилизованными... А может это мы, русские, нецивилизованные, и нужно принимать их, чеченцев, такими, какие они есть?»
Глава 3. Ночной визит
Теперь Юрий точно знал, что скоро на хутор нагрянут чеченские боевики.
Впрочем, это были не боевики, а просто бандиты. Масхадов контролировал только своих. Раньше, сразу после ввода войск в Чечню, группам чеченцев, вооруженных с головы до ног, давалось более точное определение — «вооруженные бандитские формирования», чему чеченцы упорно противились. После поражения России в этой еще далеко не последней кавказской войне и вывода из бывшего федеративного образования русских воинских частей боевики-профессионалы остались не у дел. Воевать стало не с кем, грабить тоже было некого — большинство русских успели уехать задолго до «лебединой» песни известного генерала. Долларовые реки и ручейки из-за пределов провозгласившей себя свободной республики иссякли. Что возьмешь у собственного народа? Грабить своих — все равно что срывать бикини с малолетки: стыдно, позорно, а если и сорвешь, то ничего под тряпицей не обнаружишь.
Весной Терпухин был занят многими неожиданно свалившимися на его голову бедами и проблемами. Ему было не до отслеживания роста угрозы чеченского вторжения. Теперь же, в первые дни июня, с юга потянуло запахом смерти. После стычки в Гришановской, едва не стоившей ему жизни, Юрий решил всячески обезопасить себя.
Во-первых, он воздвиг вокруг дома высокий забор из крепких досок. Это была уже как бы третья оборонная линия, потому что, прежде чем достичь забора, агрессивно настроенным пришельцам потребовалось бы преодолеть полуметровое проволочное ограждение по периметру всего хутора.
Во-вторых, еще раньше Юрий с Демидовым вскладчину приобрели неплохую радиостанцию, позволявшую обмениваться информацией. Случись что-то у Демидова — и Юрий должен был ехать ему на помощь. Если бы незваные гости постучались в ворота Терпухина, Демидов обязан был бросать все свои дела и выручать приятеля.
Радиостанция не понадобилась. Демидов сидел где- то в застенках у чеченцев, а Юрий остался один на один со своими проблемами. Теперь, когда он знал, что чеченцы непременно навестят его хутор, а заодно посетят и станицу Орликовую, он подумывал о достойной встрече непрошеных гостей. Для этого следовало установить контакты с милиционерами, прикомандированными нести службу в окрестностях станицы Гришановской. Впрочем, Терпухин обязан был сделать это и по долгу — с недавнего времени он стал главой местного казачества — атаманом.
Юрия встретил худощавый щеголеватый капитан, тот самый, который лез к нему с разговорами на блокпосту. Сегодня у капитана был изрядно помятый вид, что напоминало или о вчерашнем обильном возлиянии, или о сегодняшнем позднем пробуждении. Да и чем еще заняться в голой степи под лучами горячего июньского солнца?
Терпухин представился коротко, по-военному. Капитан фартово козырнул и назвал себя — Борис Черемисов. Сообщение о том, что у местного конезаводчика Демидова из запертого металлического гаража неделю назад пропали почти новенькие «Жигули», а затем исчез и он сам, не вызвало у милиционера никакой реакции.
— Неделю назад нас здесь не было, — многозначительно заявил капитан Черемисов. Дальнейший разговор не клеился.
— Товарищ капитан, — сказал Терпухин, — то, что это проделки чеченцев, ясно и так. Надо выручать Демидова...
— Деньги нужны. Выкупать, — зевнул капитан, галантно прикрыв ладонью рот. — Туда же не сунешься, — кивнул он в сторону юга. — А может, автомобиль вашего Демидова местные сперли? У вас есть доказательства, что машину Демидова увели именно чеченцы? Почему я должен этому верить?
— А хотя бы потому, что ближайший город находится в полусотне километров от станицы, и если бы кто-нибудь из городской шпаны надумал увести автомобиль, их бы наверняка кто-нибудь видел. То, что кража автомобиля — дело рук чеченцев, ясно хотя бы по той простой причине, что они умыкнули самого хозяина. Демидов отправился искать свой автомобиль и тоже исчез.
— Но при чем здесь мы? — с пафосом воскликнул капитан Черемисов. — В этой местности, на административной границе Чечни с югом России, нет ни одного поста милиции. Да и как поставить посты, если кругом степь и тысячи дорог?
Терпухин промолчал.
— Почему вы обратились ко мне? — неожиданно спросил милиционер.
— А к кому же мне обращаться? — в свою очередь спросил Терпухин. — Да, нынче модно обращаться за помощью к бандитам и уголовникам. Не секрет, что те судят не по законам, а по справедливости.
Черемисова передернуло. Видимо, у него имелись спои счеты с преступным миром. Терпухин решил подлить масла в огонь:
— Бандиты, товарищ капитан, действуют, как порядочные чиновники в цивилизованных странах. Они метко отслеживают выполнение своих решений. Если бы не это неформальное право, в Чечне не было бы ни бензина, ни сахара.
— Ладно, — нерешительно сказал Черемисов. — Что-нибудь да придумаем.
— Вот это дело! — Терпухин потер руки, давая попить, что за ним не заржавеет.
— В станице Гришановской, — снова заговорил капитан, — которая, как вам известно, располагается у самой административной границы с Чечней, прожимает много чеченцев, в основном мирных. По нашим сведениям, у них сотни родственников в Грозном и Гудермесе. Именно эти родственнички и могут промышлять разбоем. Тут ниточку потянешь, а узелок вон где окажется...
«Этот капитан не так глуп, как кажется», — подумал Терпухин. Еще через пару минут беседы он договорился с милиционером о выходе на радиосвязь с блок-постами и пригласил капитана побывать у него в гостях.
После приглашения капитан милиции дружелюбно посоветовал обратиться за помощью непосредственно к атаману Терского казачьего войска генералу Леонтию Шевцову.
— Да я сам атаман, — не скрывая горькой улыбки, произнес Терпухин.
Черемисов взглянул на него и воскликнул:
— Так в чем же дело? Навалитесь на эту беду всем миром!
— Всем миром, говоришь? — вздохнул Юрий. — Отвык я всем миром работать... Одиночка я по натуре, понимаешь? Боец-одиночка...
Милиционер и вовсе вытаращил глаза. На том встреча и окончилась.
Юрий Терпухин был убежден, что чеченцев ему бояться нечего. Его могут ограбить, забрать кое-какие вещи, породистую лошадь Мадонну, довольно потрепанную, но исправную и с хорошим ходом «Ниву». Но не затаили же на него чеченцы кровной обиды!
Одно было неприятно Терпухину — он мог оказаться в положении человека, которому угрожают силой. Больше всего Юрий боялся именно этого. Унижения он не потерпит. И если чеченцы пойдут на это, Терпухин знал: будет большая кровь. Очень большая.
Предвидя это, Юрий поставил своей целью еще больше обезопасить себя и свое жилище. В укромных местах он поставил несколько сигнальных мин на растяжках, достал из тайника автомат Калашникова, хорошо смазал его, проверил работу, перезарядил и остался доволен.
Однажды вечером Терпухиным овладело то восторженное настроение, которое иногда нисходит на людей, проведших почти все свои молодые годы вдалеке от родных мест и вновь оказавшихся на родине, где все им знакомо и где каждый поселянин знает, кто ты.
Солнце садилось за пыльный горизонт, из станицы Орликовой доносились разнообразные звуки. Сладкие предчувствия овладели Юрием, когда он увидел, что к его хутору направляется человек, в фигуре которого угадывалась женщина. Атаман уже знал, что это либо Полина, либо ее дочь Катя. Весенние перипетии с этими женщинами надолго выбили его из размеренной жизненной колеи, но теперь любая женщина была для него желанна.
Юрий вернулся в дом и наскоро прибрался — как- никак сюда идет дама. Через некоторое время Терпухин вышел на порог дома, но, к своему удивлению и разочарованию, увидел, что женщина куда-то исчезла.
Терпухин знал, что отношения между Полиной и Катей испортились. Жить в одном доме и делить одного мужчину они, разумеется, не могли. К тому же пересуды, кривотолки, да и открытые насмешки над матерью и дочкой, полюбивших одинокого хуторянина, больно ранили самолюбие как одной, так и другой женщины.
«Да не может быть, чтобы назад повернула, — размышлял Терпухин. — Пошла окружным путем, через Палок. Если будет выходить той тропкой, что ведет из Палка, — как бы на мину не наскочила...»
Юрий не стал ждать, когда совсем стемнеет, и направился в сторону балка. В воздухе парило. Собирался дождь. Терпухин улегся на еще не остывшую землю и уставился в небо.
