Сергей Самаров - Не дать смерти уйти
– Одну пару…
– За пять дней?
– За четыре… Их вчера поймали…
– До рукопашки не дошло?
– Окружили превосходящими силами… – он улыбнулся. – Но наши парни тоже в рукопашке не уступят…
– Я рад за ваши превосходящие силы… – съехидничал я, поглядывая на лапищи «крапового» майора. Такими лапами можно парашютные стропы рвать. – Но времени у вас не остается… Похоже, больше никого не поймаете…
Не знаю, понял майор мое ехидство или нет…
– Засаду в Иголье обнаружили? – спросил меня серьезно и с видимой досадой, если не с некоторой обидой.
– Обнаружили, как не обнаружить… – это доставило мне удовольствие. – Не продумали все… Мой лейтенант как только в бинокль посмотрел, сразу все просчитал… А нас почему снимают? Не в курсе?
– Сказали, оперативная необходимость… Попросили немедленно доставить… Какая у вас оперативная необходимость может быть? У нас еще понятно – в Чечню время от времени гоняют… После учений вот, опять два взвода полетят… А вас?…
– Понятно… – сказал я, хотя мне было совершенно не понятно решение командования. Если нашу пару сняли распоряжением нашего командира, следовательно, она будет считаться захваченной условным противником. Еще один плюс команде спецназа внутренних войск. Соответственно, минус спецназу ВДВ. А командир дивизии накануне говорил, что нам просто необходимо стать победителями в учениях, чтобы поднять свою репутацию. Пока мы – стабильно третьи среди всех подразделений спецназа России. Первые – спецназ ГРУ – вообще вне конкуренции. Но у них традиции более чем пятидесятилетней подготовки. Спецназ внутренних войск свою специфику имеет, и тоже подготовкой похвастаться может. И даже не столько подготовкой, сколько финансированием. Мы обычно идем вслед за ними. А обогнать очень хочется. Чтобы не только род войск стал значимым, но и спецназ этого рода войск… Однако, если есть оперативная необходимость, плюсы и минусы в учениях в счет, как правило, не идут… – Нас в Чечню теперь не гоняют… Там рядом десантура обжилась… А оперативная необходимость может быть всякой… Пока же я вижу только одну оперативную необходимость – до стола добраться… У тебя, майор, сухого пайка нет?
– Сам бы к чужому столу подсел… – вздохнул майор.
– Жаль, у нас в городке ночного ресторана нет… – вслух размечтался лейтенант Димка. – Сейчас бы зашел туда, заказал бы поросеночка с хреном…
– Хрен лучше обрезать… – со знанием дела сказал «краповый» майор.
Мне бы их заботы…
* * *За нами на дивизионный аэродром даже машину прислали. Водитель в диспетчерской службе сидел, дожидался. Спрашивать что-то у водителя смысла не имело. Но до дивизионного городка доехали быстро, и я, попросив лейтенанта Димку подождать, отправился к дежурному по штабу. Оказалось, полковник Солодов с полчаса как уехал. Приказал нам с Димкой дожидаться его в городке и на квартиры не уезжать. В гарнизонной гостинице, что рядом со штабом, для нас забронирован номер. Причину снятия с учений дежурный не знал, мог сказать только одно – нарушений с нашей стороны не было, следовательно, снятие никак не связано с самими учениями…
Домой я все-таки позвонил. Тамара, жена, обрадовалась, думая, что учения кончились и меня, наконец-то, поймали. Ведь после возвращения из Приштины я из-за приближающихся учений в положенный отпуск так и не ходил. Но я ее расстроил, сказав о приказе полковника. За Солодовым не заржавеет, и в середине ночи он точно появится. Поэтому ждать следует на месте…
– Утром, может быть, приеду… – пообещал я не вполне уверенно.
– Может, поесть чего-нибудь привезти? – предложила Тамара. – Я быстро бифштексов нажарю… Фарш есть, в «микроволновке» мигом разморожу…
Для меня это – лишний повод для беспокойства. Когда она за руль садится, то при виде каждой встречной машины норовит в кювет колесом забраться. Удивляюсь еще, как она на права сдала, пока я в командировке в Приштине был… И пусть ехать-то всего семь километров, а по ночам встречных машин мало попадается, тем не менее, я не хочу на этой почве инфаркт заработать.
– Спасибо, не надо. Нас сейчас накормят…
Относительно «накормят» я, скорее всего, погорячился. Дежурный по штабу знал уже, что мы работали по пятому вводному варианту, и сам позвонил на кухню, тамошнему дежурному. Тот пообещал поскрести по сусекам и хоть что-нибудь доставить нам в гостиницу. С этой радостной вестью я и вышел к лейтенанту Димке. Он человек холостой, ему – что дома поесть, что в столовой, что в гостинице – разницы мало. Разве что ночной ресторан с парным поросенком предпочел бы… Но ночного ресторана в городке нет. И потому лейтенант даже обрадовался…
* * *Полковник Солодов приехал утром рано, еще за два часа до общего подъема в дивизии.
Дежурный по части позвонил мне и сообщил, что выслал за начальником штаба машину, и потому я ждал вызова, уже умывшийся и побритый, посвежевший, отдохнувший, словно не было за спиной пяти дней учений – так, по крайней мере, зеркало показало. Надеюсь, я не ошибся, потому что не люблю перед командованием выглядеть уставшим и помятым. То же самое я порекомендовал и лейтенанту Димке. Но он и по возрасту, и по характеру на подъем легкий, и потому подготовился даже быстрее меня. Да ему и не надо было так старательно бриться, потому что лейтенантский пушок на верхней губе не требует таких усилий, как седоватая щетина на майорском подбородке.
Я не знал еще, вызовет полковник меня одного или вместе с лейтенантом, и потому приказал Димке быть готовым ко всему.
Солодов вызвал меня одного…
* * *В кабинете полковника было уже людно. Я ожидал этого, потому что у крыльца штаба стояло несколько машин, которым в другое время делать здесь было нечего. Причем машины не наши, без традиционной эмблемы ВДВ. Дверь в кабинет была распахнута, навстречу мне выходил капитан-шифровальщик, и я, до того, как войти, успел рассмотреть присутствующих через его плечо.
Двое были в гражданской одежде, хотя по сдержанным лицам я бы принял все же их за людей военных. Еще двое, полковник и подполковник, носили на погонах красные просветы и петлицы красного цвета, следовательно, к нашей дивизии отношения не имели. Один подполковник был в нашей форме, но не из нашей дивизии. Подполковников в дивизии я знал всех. Впрочем, за те полгода, что я провел в Приштине, здесь могли появиться и новые офицеры.
Солодов увидел меня в дверном проеме.
– Заходи, Виктор Евгеньевич, чего стоишь…
Таким образом, мне даже стучать в дверь и спрашивать разрешения войти не потребовалось.
Полковник жестом остановил мое желание начать доклад.
– Ладно… Это потом… Сейчас у нас другое дело «кипит»… Садись…
Кабинет начальника штаба за время учений изменился. Сбоку от рабочего стола, там, где раньше стоял маленький столик для телефонов оперативной связи, теперь стоял большой стол, и на нем – пять мониторов. Компьютеров видно не было, должно быть, под столом для них вполне хватило места. Сейчас были включены три монитора. Из чего я сделал вывод, что три наши оставшиеся группы выдерживают учения успешно.
– Садись, майор…
Я пододвинул стул ближе к столу полковника.
– Вот, знакомьтесь, это и есть майор Бобрынин… Итак, Виктор Евгеньевич, сразу начну с главного… Есть данные, правда, не совсем конкретные, что брат твой, старший лейтенант Бобрынин, все же, слава Богу, нашелся…
Мне захотелось встать, сразу вспомнилось заплаканное лицо матери, и в горле появился ком, но внешне я никак своего волнения не показал. Младший брат, старший лейтенант Бобрынин… Сашка… Тоже десантник, служил на Северном Кавказе… Два с половиной месяца назад он пропал без вести в Дагестане, причем пропал в совершенно мирной обстановке… Пошел домой после службы – он комнату снимал в доме дагестанцев, но до дома не дошел. Иногда он дома не ночевал, и потому никто сначала тревоги не поднял. На службе тоже не сразу хватились, потому что Сашка перед этим жаловался на простуду и головную боль, и вполне мог дома остаться. Только на третий день начали искать. И не нашли… Пропал человек, пропал офицер-десантник, и все…
– Где? – хрипло спросил я, справившись с комком в горле.
– По данным агентуры спецназа ГРУ, – Солодов кивнул на подполковника в форме, схожей с нашей, но только сейчас я рассмотрел другую нарукавную эмблему, – он содержится в одном из сел Чечни… Вернее, будем уж точны, нет данных, что это именно он, но там содержится пленный старший лейтенант десантных войск… Других старших лейтенантов десантных войск в настоящее время среди пропавших без вести не числится… Вывод, кажется, понятен…
Я уже пришел в себя.
– Понятен, товарищ полковник… Но, я понимаю, что в деле существуют какие-то сложности, иначе обошлись бы без меня, и не здесь решали бы вопрос, а на месте… У них дивизия имеет достаточно собственных сил, чтобы не создавать какой-то семейный альянс…
