Илья Деревянко - Штрафники
– Что-то тут не так, – покачал головой я. – Саидов не похож на сумасшедшего и уж точно не кретин. По уровню развития интеллекта он далеко превосходит обыкновенного бандита. Вспомни характеристику: «Умен, хитер, изворотлив. В критических ситуациях склонен к неожиданным, на первый взгляд авантюрным, но в конечном счете удачным решениям». Если он решил разом превратить соучастников в заложников, значит, изобрел некий оригинальный способ!
– А по-моему, Дима, ты его переоцениваешь, – криво усмехнулся Сибирцев. – Он же не старик Хоттабыч [3], подобные чудеса творить.
– Не знаю, не знаю, – пробормотал я. – Но сердце чует неладное.
– Заложник чист, – доложили по рации взрывотехники. – Магнитофон вроде бы тоже…
– Вроде бы?! – насторожился я.
– Включали – работает, не взрывается. Приборы ничего не обнаружили. А собаки у нас нет. Или разобрать его по винтикам? Только это много времени займет, не менее часа.
– Не надо разбирать, – подумав, решил я. – Со временем у нас напряженка. Да и сдается мне, «сюрприз» совсем иного рода. Короче – передайте и то и другое капитану Филимонову. Пускай ждет нас на поляне. Там и запись прослушаем, и с молдаваном побеседуем…
* * *Упомянутая поляна находилась метрах в трехстах от того места, где мы залегли. Она была окружена достаточно толстыми, престарелыми деревьями и благодаря им не просматривалась из окон чертова заводика. Посередине стояло несколько кем-то принесенных обработанных топором пеньков и чернело выложенное обломками кирпичей костровище. Очевидно, сие уютное местечко некогда облюбовали шашлычники. К нашему с Костей приходу капитан Филимонов успел привести сюда «заложника», развязал ему руки, усадил на пенек и, прохаживаясь рядом, проводил первоначальный опрос, не забывая, разумеется, записывать оный на диктофон. Неподалеку, на расстеленном куске брезента, лежал магнитофон самого что ни на есть затрапезного вида.
– Стало быть, говоришь, в рабстве держали? – лениво вопрошал Василий.
– Да! Да! Голодом морили! Заставляли работать по шестнадцать часов в сутки! За малейшую провинность избивали палками до полусмерти, – жалобно и торопливо отвечал молдаванин. – Вот посмотрите, – он суетливо заголил спину, покрытую продолговатыми синяками, ссадинами и кровоподтеками.
– Выходит, заманил сказочными посулами и жестоко обманул. Так, Мирчо? – уточнил Филимонов.
– Так, так! Точно так! – часто закивал тот.
– А откуда, позвольте узнать, у несчастного «раба» паспорт, вид на жительство и прочие необходимые бумаги, при наличии коих самый сволочной мент моментально отвяжется и даже не подумает содрать с тебя взятку? – делано удивился капитан. – Сколько служу, впервые с таким сталкиваюсь! – С этими словами он протянул мне вышеуказанные документы.
– Действительно странно, – бегло их просмотрев, подключился к беседе я. – Сдается, мил человек, ты мал-мал привираешь! Но, предупреждаю заранее, зря стараешься! Слыхал небось про «сыворотку правды»?!
Рабочий боязливо промямлил нечто утвердительное.
– Так вот – уколем разок, и выложишь все как на духу. Даже то, что сам давно забыл [4]. Правда, потом хреново себя чувствовать будешь. Как после зверского похмелья, помноженного раз в десять. А может, и помрешь во время допроса, если здоровье не ахти. Но тут уж ничего не поделаешь! Как говорится, лес рубят, щепки летят.
Лицо молдаванина посерело. Подбородок затрясся. Лоб покрылся испариной.
– Паспорт… и остальное… хозяин сунул… мне в карман… за минуту до отправления к вам, – запинаясь, выдавил он. – А раньше ни разу в руках не держал… с момента трудоустройства.
– А трудоустраивался ты КУДА?! – вкрадчиво осведомился Сибирцев.
– Э-э… на п-п-пиротехнический завод. П-петарды делать. Ф-ф-фейервер-р-рки. – У Мирчо вдруг началась нервная икота, глаза забегали по сторонам.
– Врешь, сучий потрох! – с ненавистью прошипел Костя. – У нас исчерпывающая информация и о тебе, и о твоих подельниках! Вы изначально знали, что будете мастерить взрывные устройства для террористов. Но это вас ни капельки не смущало. Главное – деньгу срубить! Рвались на работу к Саидову, как стоялые жеребцы к кобыле. Копытами от нетерпения сучили! Конкурсный отбор в Интернете проходили. Вот и дорвались… А то, что он вас надул по поводу оплаты (вместо обещанных трех тысяч в месяц платил всего по пятьдесят долларов) и маленько зачморил – сути дела не меняет. Вы однозначно соучастники преступления, попадаете сразу под несколько статей Уголовного кодекса, и церемониться с вами никто не станет! – Стиснув кулак, Сибирцев шагнул вперед (видимо, хотел ударить «заложника»), но в последний момент удержался от соблазна и, скрипя зубами, отступил назад. Молдаванин горько заплакал, неразборчиво бормоча о жене, детях, внуках, безработице в Молдове и лукавом, который попутал.
– С ним все ясно, – вынес вердикт я. – Давайте послушаем запись и узнаем, какую каверзу замыслил господин Саидов.
Подобрав магнитофон, Филимонов нажал кнопку «play». Послышался едва различимый шепот, в котором лишь с огромным трудом удавалось разобрать отдельные слова.
– Наушники надо надеть, без них вы ничего не поймете, – робко сказал Мирчо, доставая оные из кармана. – Магнитофон старый, латаный-перелатаный. Это наш бригадный. Слушали иногда после работы.
– Неужто нормального не нашлось?! – возмутился я. – Неужто ваш хозяин такой жлоб?!
– Да, жлоб, – уныло подтвердил молдаванин. – За копейку удавится.
Выругавшись сквозь зубы, я перемотал пленку на начало и надел наушники.
– Привет, собака эфэсбэшная, – прозвучал в ушах насмешливый голос Саидова. – Ты небось удивлен, как я исхитрился сделать из соучастников – заложников. Объясню: 1. Все рабочие прибыли на территорию России официально, имеют виды на жительство (плюс прочие нужные бумаги) и зарегистрированы в молдавском посольстве в качестве высококвалифицированных специалистов, нанятых по контракту одной солидной фирмой. (Купить тамошних чинуш очень просто и недорого.) 2. Они уже позвонили по мобильному родственникам и друзьям, в целый ряд посольств ведущих натовских стран, а также на ультралиберальную радиостанцию «Эхо» и слезно объявили о своем заложническом статусе. Рассказали, как их, белых и пушистых, похитил некий Анвар Саидов и насильно обратил в рабство. А кроме того, предупредили – бездушные русские эфэсбэшники могут без зазрения совести пожертвовать жизнями полутора десятка несчастных пленников, дабы поймать или убить означенного Саидова. (В чем конкретно он провинился – заложники не уточняли.) Потом они горячо призвали мировую общественность посодействовать их освобождению, а если не получится – обратиться к правительству России с требованием сурово покарать убийц… Так вот, не знаю, как там тебя, я собираюсь использовать молдаван в качестве живого щита и спокойно уехать восвояси, как Басаев из Буденновска. Нет, автобусы предоставлять не надо. У меня тут есть удобный, милый грузовичок. На нем и прокачусь с ветерком. А стрелять сквозь живой щит тебе не с руки. Конечно, сама по себе Молдова – ноль без палочки, и ее граждане никому на Западе на хрен не нужны. Но сейчас… Гм! Какой прекрасный повод в очередной раз полить грязью Россию в целом и ФСБ в частности. Ни США, ни Европа, ни ваши собственные либералы его не упустят! В общем, собака, деваться тебе некуда! И последнее – умирать тебе рано. Ведь ты должен предупредить подчиненных, чтобы нас пропустили. Поэтому скажу по секрету – в магнитофон вмонтирована хитрая, миниатюрная бомбочка приличной мощности, которую не обнаружит ни один прибор. Эта запись не предназначается для широкой общественности. Через пять секунд после ее окончания моя малютка взорвется. Советую поторопиться, придурок. Аривидерчи!..
– Ложись! – крикнул я, срывая наушники и отбрасывая магнитофон в кусты. (Полторы секунды.)
– Блин! – упругие ветки отпружинили его обратно прямо мне в руки (две с половиной секунды).
«Все, приплыли! – отстраненно мелькнуло в голове. – Дурацкая смерть, ничего не скажешь!» Как в замедленной съемке перед глазами проплыли окружающие деревья, покрытые сочной листвой, лежащие на траве Филимонов и Сибирцев. (Ладони на затылках. Рты раскрыты. Грамотные ребята!) И крупным планом – выпяченный зад молдаванина, уткнувшегося носом прямо в костровище.
– Вспышка сверху! – отчаянным усилием я метнул магнитофон в просвет между деревьями, одновременно падая на землю.
– Бу-бу-у-у-ух! – раскатилось в окрестностях. Что-то острое с силой долбануло меня в лоб. Окружающая реальность потемнела, покрылась глубокими трещинами и пропала…
ГЛАВА 3
– Заходи, служивый, гостем будешь, а может, навсегда останешься!
Со спины девушка казалась весьма привлекательной. Осиная талия, полные бедра, длинные ноги, густые распущенные волосы до пояса. Вот только платье у нее какое-то странное – хорошо пошитое, с соблазнительными разрезами по бокам, но вместе с тем из грубой белой материи, заляпанной бурыми пятнами и местами поточенной молью. Она шла впереди меня по направлению то ли к дому, то ли сараю невероятных размеров. Строение вытянулось в длину на пологой каменистой возвышенности и уходило обоими концами куда-то в бесконечность.
