Иван Стрельцов - Истребитель снайперов
Спрос рождает предложение, Ашот Каспарян через своих знакомых начал поиск спеца по импортному «гоп-стопу». И вскоре его вывели на посредника, который предложил высококлассного наемника по прозвищу Шатун. Репутация у спеца была безупречной, и семейство Каспарянов решило с ним встретиться.
Историческая встреча произошла в Париже, на набережной Сены. Спец действительно походил на медведя: крупный, с грубым лицом и неприятным подозрительным прищуром. Выслушав предложение Ашота, Шатун несколько минут помолчал в раздумье, потом произнес:
— Я позвоню через два дня. Где вы остановились?
«Будет наводить справки», — догадались Каспаряны, старший сам успел кой-какие справки о наемнике навести и даже начал собирать на него досье.
Через два дня спец действительно позвонил и коротко произнес:
— Я согласен за четверть от общей суммы.
Это было не предложение, не торговля. Тон, каким была произнесена эта фраза, означал одно — утверждение. И нанимателям оставалось либо согласиться, либо нет.
Наниматели согласились. Шатун перебрался в Амстердам, и потекли недели планирования и подготовки.
Когда до намеченной акции оставалась неделя, на только что открывшийся ресторан «Русский пельмень» наехал Бушлат, чья группировка контролировала весь русский бизнес Амстердама. Против Бушлата Ариец ничего не мог предпринять.
Выставить полтора десятка боевиков, пусть даже прошедших горнило междоусобной войны, против сотни хорошо вооруженных, оснащенных и готовых на все головорезов было просто смешно. Но даже если бы армяне вздумали сопротивляться, бойня в столице Нидерландов не могла пройти незамеченной. Наверняка сразу же последовали бы адекватные меры со стороны правоохранительных органов не только Голландии, но и всей Европы. А такая реклама никому не нужна. Значит, надо платить, хотя это и было унизительно для Арийца как для вора в законе.
Неожиданно в это дело вмешался Шатун. Выслушав Ашота, он предложил «забить стрелку» Бушлату и сам вызвался поехать на разбор.
Услышав шум въезжающей машины, старший Каспарян прекратил подбрасывать гирю, бесшумно опустил ее на пол и направился к окну.
Из «Бьюика», поправляя полы пальто, выбрался Шатун, он не спеша двинулся в сторону особняка. Выбравшиеся вслед за ним двое боевиков, почувствовав на себе взгляд пахана, повернули головы в сторону дома. На немой вопрос «как дела?» старший из боевиков высоко поднял вверх правую руку с задранным большим пальцем.
Глава 2 Не буди лихо
Удар казался скользящим, хлестким, но был нанесен так профессионально, что бугай Панцирь, взмахнув руками, полетел на пол. Толстый ворсистый персидский ковер поглотил звук падающей туши.
— За что, дядя? — еле ворочая челюстью, ошарашено спросил Панцирь, дивясь силе своего невзрачного на вид родственника и понимая, что день для него сегодня явно не задался. Утром, когда брился перед поездкой на «стрелку», порезался, и вот не верь после этого в приметы.
— За позор, — зло буркнул Бушлат. Другого он, Николай Башлин, вор в законе, задушил бы своими руками, но на племянника, сына единственной сестры, рука не поднималась.
Семь раз судимый вор-карманник для многих был эталоном воровских понятий. Попадая за решетку, ни одной минуты не работал, предпочитая карцер топору или пиле. Ни разу не освободился досрочно, и тому подобное.
Когда из-за систематических побоев руки потеряли чувствительность, воровское сообщество определило законника в далекую Голландию, справедливо рассудив: раз там есть русские барыги, то должен же кто-то с них стричь шерсть.
Уезжая в Амстердам, Николай ненадолго заехал в Люберцы, откуда был родом и где проживала его сестра с племянником. Мысли о сестре вызывали у Башлина особую теплоту, и не от избытка родственных чувств, а скорее наоборот. Раиса была на шесть лет старше, и, когда он был еще сопливым пацаном, она уже была девкой на выданье. Невысокая, полноватая, белокожая, тело, что наливное яблоко. Веселая и острая на язык Рая не спешила выходить замуж, предпочитая главенствовать на городской танцплощадке, где в шумной компании таких же оболтусов можно было выпить дешевого крепленого вина, послушать песни под гитару в пустом ночном парке и, если возникнет желание, заняться «кустотерапией».
Николаю было тринадцать, когда в один из вечеров Раиса пришла с очередной гулянки под хорошим «градусом». Родителей дома не было, летом они жили на даче, где выращивали и сберегали дары земли, которые кормили семью долгую зиму.
Раиса оглядела мутным взглядом обнаженную, еще толком не развитую фигуру брата в длинных сатиновых трусах и, промычав что-то вроде: «Да ты уже мужиком стал», навалилась на него всем телом.
Тогда-то Николай и стал мужчиной. Овладевая сестрой, он не испытывал ни брезгливости, ни отвращения от ее пропотевшего, скользкого, пропахшего табачно-винным перегаром тела. Тогда он испытал состояние наивысшего удовольствия, то ли потому, что это было впервые, то ли еще по каким-то причинам, но больше никогда в жизни ничего подобного он не испытывал.
Наутро Раиса вела себя так, будто между ними ничего не было, Николай тоже не подавал виду, втайне надеясь, что когда-нибудь случай вновь представится. Но случай так и не представился, через год за кражу водки из винного ларька он получил свой первый срок и отправился на три года в колонию для малолетних преступников. Уже в лагере он получил письмо, родители писали, что Раиса вышла замуж за одного из своих ухажеров. Как он тогда переживал… впрочем, о его переживаниях никому узнать так и не довелось. Еще через год из очередного письма узнал, что стал дядей. Совершенно неожиданно, сам еще волчонок, он ощутил небывалую любовь к только что родившемуся существу, в глубине души считая его своим сыном.
После освобождения с пустыми руками возвращаться в семью он не пожелал и рванул в Москву за «подарками». Через три дня для него снова гостеприимно распахнулись двери СИЗО.
Следствие было недолгим. Суд, новый срок и колония, где Николай Башлин определил свою судьбу, сразу же примкнув к ворам. Неглупый парень, он тут же определился и в воровской специализации, выбрав для себя профессию щипача — карманного вора. Опытные карманники, учившие его всем премудростям «ювелирного мастерства», быстро заметили в нем настоящий талант, который они всеми силами старались раскрыть.
Домой он опять не сразу попал. Освободившись, Николай сперва отрабатывал долг учителям, потом отдавал долг государству (в виде очередного срока). Снова освободившись, отправился промышлять на юг, как раз начинался курортный сезон. На взморье он задержался надолго, «чистил» карманы и сумки обывателей. Но сколь веревочке ни виться…
И опять срок. Отбыв очередную отсидку, Николай Башлин, по прозвищу Бушлат, вышел с главным воровским титулом «вор в законе» и с милицейской классификацией «вор-рецидивист». Приезду его в родные пенаты никто не обрадовался. Родителей уже не было в живых, сестра — грузная, краснолицая женщина в застиранном латаном — перелатаном халате, с давно не мытыми волосами, вечно битая мужем, пьяницей Федором, проводником на поездах дальнего направления. И племянник Андрюшка, которому стукнуло уже десять лет, но с которым они ни разу не виделись.
Никому он там не был нужен, хотя подаркам и угощениям семья обрадовалась, что немного сгладило неприятный осадок от первых минут встречи. Устроив на гостинцы гостя шумное застолье, хозяева моментально перепились и устроили драку. Николай, закусив губу, наблюдал, как Федор с остервенением колотит чем попади свою жену (его сестру), но не вмешался, помня, что при любом раскладе будет виноват только он, как неоднократно судимый. Ничего не сказав, он вернулся в Москву, а через месяц проводника Федора какие-то его собутыльники выбросили из вагона где-то под Екатеринбургом. От головы проводника после столкновения с бетонным столбом осталось кровавое месиво. Линейная милиция так никого и не задержала, «дело» о гибели проводника оформили как несчастный случай и со спокойной душой закрыли его.
Будучи вором в законе, Бушлат, кроме привилегий, имел еще и обязанности. Теперь, занимаясь карманными кражами ради удовольствия, он был вынужден время от времени посещать «чалкину деревню», чтобы заменить на зоне смотрящего, у которого истекал срок. В конце концов его авторитет непримиримого сыграл с ним злую шутку. Одна из вологодских зон, куда братва направила Бушлата в очередной раз смотрящим, оказалась под железной пятой «хозяина». Начальник ИТУ носил звание подполковника и был награжден несколькими боевыми орденами и медалями. На хлебную должность «хозяина» он попал после контузии в Чечне. Обозленный вояка не признавал никаких пресс-хат с «шерстяными» урками, никаких иных ухищрений, которые используют в других зонах как противовес воровскому закону. Он ввел свой закон, как сам называл, «закон военного времени», приданный ИТУ отряд спецназа, определенный как группа быстрого реагирования, по малейшему поводу устраивал «маски-шоу». Бушлат, не согласный с происходящим беспределом, хотел в знак протеста поднять зону на бунт, но бунт был подавлен в самом зародыше, а его организаторы зверски избиты спецназовцами.
![Иоанна Хмелевская - Большой кусок мира [Большой кусок света]](/uploads/posts/books/227132/227132.jpg)
