Владимир Колычев - Брат, держи удар!
— Валер, знакомься, это Юрас! — с порога затрезвонила Лелька.
Парень будто не заметил неприязни в его глазах. Улыбнулся — вроде бы покровительственно. И протянул ему руку. Валере ничего не оставалось делать — пришлось пожать.
Юрас разулся, с деловым видом протопал в гостиную, по-хозяйски плюхнулся в кожаное кресло. Валера проводил его обалделым взглядом. Затем недоуменно глянул на Лельку.
— Ой, Валера, — надула она губки. — Ты только ничего не думай…
— А что я должен думать?
— О-хо-хо! Будто не знаю, о чем ты сейчас думаешь… У меня с ним ничего не было. Потому что и быть не может. А знаешь, почему? Потому что он этот, гей…
— Педик, что ли?
— Ну зачем же так грубо? — поморщила носик Лелька.
— Грубо, зато в рифму. Юрас — пидо-о…
— Тише ты, он может услышать…
— Да мне как-то поровну, — пожал плечами Валера. — Какого ляда ты сюда этого гомика притащила? Хочешь, чтобы я ему вдул?.. Так это не по моей части….
— За что, Валерик, я тебя и уважаю… Юрас шоумен, своего рода гений… У него к тебе предложение… Пошли, поговорим…
Юрас словно и не заметил их с Лелькой. Он сидел в кресле, нога на ногу. И листал журнал с глянцевой обложкой.
Лелька упала на диван, потянула за собой Валерика. Обняла его, поцеловала в щеку. И уже после того глянула на своего гомика.
— Юрасик, ау!.. — окликнула его.
Тот отложил в сторону журнал. Посмотрел на нее так, как будто впервые увидел. И вроде бы вспомнил.
— Ах да, — эффектно щелкнул он пальцами. — Я должен заняться вами, мисс… С чего начнем?..
Самодовольный напыщенный болван. Строит из себя чего-то… Валера с откровенной неприязнью смотрел на него. Но Юрас этого словно и не замечал. Похоже, его всерьез увлек процесс самолюбования.
— Начнем с внешней стороны медали. Итак, певица Леля!.. Певица… Леля… Певица Леля… Звучит?.. Мне почему-то кажется, что нет… Поехали дальше… Что там на сцене изображает из себя певица Леля?.. Модерн, скоростная попса, а вариант исполнения классический. Стоишь на сцене как неприкаянная, ножкой смешно дрыгаешь — и это все твои телодвижения. А нужен танец. Настоящий танец. Ты сама должна кружиться по сцене как волчок. И вокруг тебя все должны прыгать, потолок головами сносить… Имидж у тебя тоже не в дугу. Стандарт, ширпотреб. Таких певиц, как ты, — вагон и мусорная корзина. А нужно что-нибудь эдакое особенное — чтобы резко отличалась от других…
Валере надоело слушать этот треп. Он зевнул, привлек к себе Лельку. Но та отстранилась. Юрас интересовал ее больше. Дура…
— И что ты предлагаешь? — спросила она.
— Прежде всего надо подобрать под тебя пару-тройку толковых девчонок. Чтобы и вокал тянули, и танцевали как чумовые… Это будет не просто группа, а полный атас. Мы такую волну поднимем…
Юрас бы и дальше умничал. Но Валера его остановил. Он уже понял, откуда дует ветер.
— И у тебя на примете такие девчонки есть, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.
— Ну да…
— А кто продюсером этой группы будет?
— Вообще-то, я бы не отказался от столь интересного предложения.
— У тебя бабок вагон? Или только мусорная корзина?..
Юрас растерянно глянул на Лельку.
— Ну, Леля говорила, что с финансированием проблем не будет…
Валера нахмурил брови.
— Это правда?..
Лелька сделала кислое лицо.
— Ну, не то чтобы говорила… Но намекала…
— На Никиту, так? — недовольно покачал головой Валера. — Никита, мол, вам поможет… А меня куда вы решили засунуть, а?..
— Валера, нуты, конечно же, останешься при мне… — промямлила Леля.
Она явно чувствовала себя не в своей тарелке. Оно и понятно. Сговорилась с этим педерастом. Валеру побоку, а его себе в продюсеры. На деньги Никиты группу раскручивать.
— А ты, наверное, думаешь, что останешься центровой в этой группе? — усмехнулся Валера. — А не засунут ли тебя в… гм… на задний план?
— Нет, что ты! — запротестовал Юрас.
— А ты не дурак, скажу я тебе. Группу сколотишь, на деньги Никиты Брата раскрутишь. И будешь мед ложкой хавать… А задница не слипнется, а?
— О чем ты?..
— Да все о том же… Группу-то как планируешь назвать?
— О! Вариантов валом. «Аленушки интернейшнл», «Крыша съехала», «Я упала с самосвала»…
— Сейчас ты у меня сам упадешь. С лестницы!..
Валера не привык бросать слова на ветер. Он подскочил к Юрасу, схватил его за шкирку. Тот начал брыкаться. И даже двинул его локтем по подбородку.
— Спасибо! — искренне поблагодарил его Валера.
И так же от всей души приложился кулаком к его физиономии. Юрас вылетел в холл. И снова попал в оборот. Валера открыл дверь и вышвырнул несостоявшегося продюсера из квартиры. Спустил, что называется, с лестницы. И захлопнул за ним дверь.
— Вот и все! — хлопками стряхивая с ладоней воображаемую пыль, сказал он.
— Ну и дурак! — надула губки Лелька. — Он же для нас старался…
— Ага, для нас, жди!.. Я этого хитрозадого насквозь вижу. Приберет все к своим рукам. На наши же деньги тебя в бэк-вокал засунет. А меня до уровня вышибалы опустит… Козел!..
— А может, Валерик, ты и прав, — пошла на попятную Лелька.
— Не может, а прав… Пошли, — он взял ее за руку.
— Куда?
— В спальню… У нас же сегодня выходной…
— А-а…
Как ни странно, но в постель она пошла неохотно. А ведь должна была «проголодаться». Последний раз они занимались любовью вчера вечером. А Лелька обожает секс не только на ужин, но и на завтрак, и на обед.
К вечеру этого же дня Леле позвонили.
— Олечка?.. Олечка, приветик… Соскучилась?.. На часик? Ну, если на часик… О’кей!..
— Что за Олечка? — спросил Валера, когда она положила трубку.
— Да это моя старая подруга…
— Я про нее не слышал…
— Потому что я не рассказывала. Я много чего тебе из своего прошлого не рассказывала….
И правильно делала. Прошлое у нее героическое.
— Я ненадолго, дорогой! — Она начала собираться.
— А я тебя что, отпускаю? — насупился Валера.
— Да? Не отпускаешь? А жаль… Но я все же съезжу к Олечке… Хочешь, со мной поехали?
Не успел Валера и рта раскрыть, а она:
— Не хочешь, как хочешь… Тогда я сама. Туда и обратно. Часа через два буду.
Вот такая она, Лелька. Своенравная, своевольная. Попробуй останови ее. Весь вечер дуться будет.
— Ладно, езжай, — махнул рукой Валера. — Только одна нога здесь, другая там…
— Ну так понятное дело…
И все же интересно, кто она, эта Олечка. Уж не надуманный ли персонаж?
Вообще-то, Валера доверял Леле. Только есть одно золотое правило — доверяй, но проверяй.
Она за порог, и он уже в сборе. Строгий костюм в сторону. Джинсы и кожаный пиджак — это в самый раз.
Валера думал, что Лелька спустится в подземный гараж, где на приколе стоял их джип «Сузуки». Но она спустилась во двор, обогнула дом. Остановила частника. Села в машину и вперед — куда именно, неизвестно.
У Валеры уже не было времени бежать за машиной. Поэтому он выскочил на дорогу, поймал «бомбилу» на стареньком «Опеле». Сунул ему под нос пятидесятидолларовую купюру. И показал на «восьмерку».
— Куда она, туда и мы…
— Никаких проблем…
Это был как раз тот случай, когда слова не расходятся с делом. Водитель «Опеля» шел по следу «восьмерки» с такой легкостью, будто он только и делал, что гонялся за машинами.
Дмитровское шоссе, старые пятиэтажные «хрущобы». «Восьмерка» остановилась возле одного такого дома. И Валера тоже подъехал. Расплатился с частником и вышел из машины, как только Лелька скрылась в подъезде. Он за ней — по-кошачьи тихо, мягко. Вычислил квартиру, в которую она зашла. Третий этаж, дверь справа.
Он мог бы просто нажать на кнопку звонка. Дальше прикинуться танком и вломиться в квартиру. Посмотреть, к какой такой Олечке пожаловала Лелька. Но что-то его удерживало.
Он вышел во двор, устроился в беседке в глубине двора. Выкурил одну сигарету, потянулся за второй. Неужели это и есть экстремальная ситуация?.. Так или не так, но волновался Валера здорово. Понимал, неспроста Лелька в этом доме.
Шло время. Двор погрузился в темноту. Лишь фонарь тускло светил, и в окнах ярко горел свет. И в квартире на третьем этаже свет на кухне. Только шторы плотно задвинуты, непонятно, что творится за ними.
А не зайти ли на огонек?
Не так-то просто подняться на третий этаж. Если, конечно, забираться туда по балконам и у тебя слабые руки. Но у Валеры силы в избытке и ловкости не занимать. Он обогнул дом с другой стороны. Вычислил нужный балкон. Допрыгнул до газовой трубы, вцепился в нее руками, подтянулся. В квартире на втором этаже никого. Поэтому никто не поднял шум, когда он забрался на балкон. Затем дотянулся до балкона на третьем этаже.
