Иван Стрельцов - Высадка в зоне удара
– Машина подана, у вас двадцать минут на сборы.
Уложились в пятнадцать – что военному человеку собираться? Тем не менее незнакомый майор не позволил проститься с душками-официантками.
Дальше был аэродром, огромный белоснежный красавец «Ил-76», загруженный доверху какими-то тряпичными тюками, угрюмые неразговорчивые пилоты и многочасовой перелет из Сибири в Москву.
– Эх, жаль, Владимир Николаевич, что вы не захватили свой термос, – растянувшись в пассажирском кресле, мечтательно произнес Лялькин. – Сейчас было бы самое то.
– Толку, что захватил, – пожал плечами Христофоров. – Сам же видел, что майор всю ханку из термоса в раковину спустил. Так что полетим насухую.
– Не совсем, – неожиданно подал голос до сих пор молчавший Виктор Савченко, извлекая из-под куртки литровую бутылку «Смирновской» водки, а из карманов вытаскивая плитку шоколада и пару яблок.
– О-опаньки, – удивленно и одновременно с восхищением воскликнул Лялькин, не веря в такую трансформацию. – Цирковой номер мирового уровня, Копперфильд и Кио могут перекурить.
– Как удалось, боец? – спросил слегка шокированный Христофоров.
– Да очень просто, – усмехнулся Виктор. – Вы же втроем были очень заняты, наблюдая, как из термоса вытекает ханка. Я за это время мог не только вытащить водку из бара, но и консервы из холодильника. Только решил не рисковать по-глупому.
– Орел. – Радостно хлопнув Савченко по плечу, Кирилл взял бутылку и легко свернул металлическую пробку. – Настоящий солдат, сам сыт, пьян и про товарищей не забывает.
Дальше полет проходил куда веселее, вскоре «горючее» закончилось, дружную троицу сморил сон, и проснулись они, когда самолет стал снижаться, заходя на посадку. До Москвы транспортник не долетел, приземлившись в области на одном из военных аэродромов. Пассажиров тут же пересадили в комфортабельный микроавтобус «Мерседес», и в сопровождении двух верзил, облаченных в черные элегантные костюмы, они покинули аэродром.
Около часа микроавтобус легко поглощал километры автострады, затем, плавно вписавшись в поворот, съехал на малозаметную грунтовку.
Несмотря на то что ранняя весна в Подмосковье отличалась от забайкальской, морозец все же цепко держался за землю, и потому грунтовая дорога мало отличалась от асфальтированной трассы.
Вскоре «Мерседес» углубился в лес, где уже через несколько километров остановился перед стальной балкой автоматического шлагбаума. Навстречу микроавтобусу из бетонной коробки караулки, больше походившей на дот времен Второй мировой войны, поспешил солдат в полной боевой экипировке.
Водитель микроавтобуса опустил стекло и протянул часовому пластиковую карточку пропуска.
Солдат внимательно изучил прямоугольник пластика, потом вернул его водителю. Шлагбаум мягко взвился вверх, освобождая проезд.
«Мерседес» тронулся с места. Сидящий у окна Виктор, заметив ровные ряды колючей проволоки, про себя отметил: «Так-с, въехали в запретную зону. Интересно, что же будет дальше?»
За шлагбаумом грунтовая дорога плавно переходила в шоссе, выложенное бетонными плитами, что позволяло водителю показать всю свою молодецкую удаль. И тот действительно вдавил педаль газа до упора.
До следующего КПП домчались, что называется, с ветерком за десять минут. Теперь им дорогу преграждала не стальная балка шлагбаума, а глухие железные ворота. Вместо ограждения из нескольких рядов колючей проволоки высился забор из железнодорожных плит. Внешне это напоминало средневековую мрачную крепость, по прикидкам Савченко, самое малое, что за такой оградой могло скрываться, – главный ядерный арсенал. Но еще больше он удивился, когда сквозь открывшиеся ворота «Мерседес» въехал внутрь.
За оградой вместо мрачных казематов и сверхсекретных ангаров оказались обычные одно– и двухэтажные цивильные постройки. На крышах некоторых были установлены рекламные вывески, все до единой почему-то на английском языке. Виктору это место напомнило американский провинциальный городок, какие часто показывают в фильмах. В мозгу даже промелькнула несуразица типа «Декорации к какому-то боевику».
– Что, опять будем реабилитироваться? – не выдержал наконец молчавший всю дорогу Лялькин.
– Да нет, – мотнул головой Христофоров. – Здесь мы получим новое назначение.
Опытный контрразведчик, он мгновенно сообразил, что их завезли в один из филиалов «лесной школы»[2]полигона, где готовят разведчиков к адаптации для работы в «холоде».[3]
«Мерседес» проехал по не очень широкой улочке мимо безжизненного полицейского участка, потом свернул за угол и остановился перед стекляшкой кафе с рекламой закусочной «Макдоналдс».
Один из сопровождающих выбрался наружу, потом распахнул дверцу пассажирского салона и, кивком головы указав на кафе, сказал:
– Вас там ждут.
Закусочная, как и все в этом лжегороде, оказалась пустой. Но едва троица перешагнула порог заведения, как в зале вспыхнул яркий свет и им навстречу шагнул высокий стройный мужчина, в котором прибывшие через мгновение узнали директора ФСБ и тут же встали по стойке «смирно».
– Товарищ… – Христофоров принялся докладывать по полной форме, но главный разведчик лишь махнул рукой.
– Все знаю о ваших похождениях, Владимир Николаевич, – проговорил директор ФСБ, по очереди здороваясь за руку со всеми. Потом указал на ближайший столик и предложил: – Присаживайтесь. – Едва мужчины расселись, он еще раз окинул их внимательным взглядом и негромко произнес: – Ну, как я вижу, со здоровьем у вас все в порядке.
– Так точно, – за всех ответил Христофоров.
– Это хорошо. Такие опытные и проверенные кадры нам нужны позарез. Теперь поговорим о вашей дальнейшей судьбе. – Директор сделал короткую паузу, давая слушателям время сосредоточить внимание на его дальнейшей речи. – Официально вы считаетесь пропавшими без вести во время мятежа в султанате Буктар. Более того, вы по-прежнему находитесь под приговором султанатского суда, и официальное воскрешение будет обозначать побег из мест отбывания срока наказания, что, соответственно, повлечет череду международных трений, которые нашему государству ни к чему. Таким образом, воскрешать вас слишком накладно.
В зале пустующей закусочной повисла гнетущая тишина, двое из троих беглецов пытались лихорадочно сообразить, что для них обозначает подобное предисловие главы госбезопасности. Третий, Виктор Савченко, также чувствовал себя не очень комфортно, хотя он был засвечен куда меньше Христофорова и Лялькина.
– Но во всей этой истории имеется и несколько положительных моментов, – продолжил директор ФСБ. – Первое, как я уже сказал ранее, – такими проверенными и опытными кадрами наша «контора» не разбрасывается. Второе – коллеги из СВР и ГРУ, как говорится, любезно помогли нам. Одни уничтожили всю информацию о вас в Буктаре, другие проникли в электронную картотеку Интерпола и заменили ваши исходные данные на несуществующие отпечатки пальцев и, соответственно, заменили портреты.
Не выдержав напряжения, Кирилл облегченно вздохнул, Христофоров продолжал смотреть перед собой бесстрастным взглядом.
– Но это не значит, – глава госбезопасности немедленно остудил пыл молодого чекиста, – что вы можете официально вернуться к своим семьям. Нет, для них все остается по-прежнему – вы пропали без вести. А вот для вас самих кое-какие перспективы есть. Всего их три. Первая, не самая приятная для «конторы», – вы устали после всех этих перипетий (все мы люди) и хотите на покой. В этом случае вам сделают пластические операции, выделят по двести пятьдесят тысяч долларов подъемных, не считая ежемесячной пенсии, и помогут поселиться в любом регионе, кроме, естественно, Москвы и Московской области (во избежание любых случайностей). Второй вариант – вы решили остаться в родной «конторе». В этом случае мы будем просто вынуждены подвергнуть вас пластике и заслать в тмутаракань. Например, атомный полигон на Новой Земле, Норильск или Воркута. Там и будете защищать безопасность объекта и государственную тайну. И третий вариант – если вы хотите остаться на оперативной работе, то после опять же пластической операции придется перейти в другой департамент.
– ГРУ, СВР или милиция? – не отрывая напряженного взгляда от лица директора, спросил Христофоров.
– Нет, ничего подобного. – Тот отрицательно мотнул головой. – Даже не Министерство обороны. Оказывается, есть у нас еще одна спецслужба, «Комитет информации», подчиняющийся непосредственно секретарю Совета безопасности и, соответственно, президенту. Создана эта структура была не так давно, в девяносто шестом. Незадолго до президентских выборов отряд чеченских боевиков напал на передвижной ракетный комплекс и захватил ядерную боеголовку, которой собирались нанести удар по Москве в день выборов.
