Александр Тамоников - Взвод специальной разведки
Ерохин переспросил:
— Ну, так чего, Калинин? Лист? Пошли омолодимся?
Семен, не отнимая руки, проговорил:
— Ты, Славик, уже, наверное, до пеленок сегодня омолодился. Кто кино крутить будет?
— А я вам что, кино… — он икнул, — киномеханик? Это его дела! А вы собираетесь это «Пеньково» смотреть?
— Ты же ничего новее не возишь.
Ерохин вдруг предложил:
— А хотите, мужики, порнуху посмотреть?
Листошин заинтересовался:
— Каким это образом?
— Хм, каким? Простым. У меня видак в отсеке стоит. Я как в прошлый раз в Уграм катался, так у одного духа пару кассет на гранату выменял.
Офицеры переглянулись, спросив в один голос:
— На какую гранату, Слава?
Ерохин поднял указательный палец правой руки вверх, шмыгнув носом:
— Не ссать, все нормально. Граната учебная, она у меня чуть не год под койкой валялась. Вот я дуканщику ее и спихнул. А взамен… — пьяная физиономия начальника клуба расплылась в похотливой улыбке, — а взамен он мне две такие кассеты дал! Как вставил в аппарат да включил, обалдел… Мама моя, я такого в жизни не видывал. Прямо на экране сношаются, и все в открытую, во всех мельчайших подробностях. Там один эпизод…
Листошин перебил капитана:
— Все ясно, Ероха! Ты вот что, пойди часок отдохни. А после ужина, как раз когда «Пеньково» твой механик крутить начнет, мы к тебе и подвалим. Тогда и порнушку поглядим, и спиртику хлебнем! Лады?
— Ну, какой разговор?!
— Идем, мы тебя до офицерского модуля проводим!
Но Ерохин уперся:
— Не-е, туда не пойду! Зачем рисоваться? Я у себя наверху буду.
— Уснешь ведь, не разбудим.
Капитан согласился:
— Может быть и такое, но… если не открою, знайте. У пожарного щита полоса металлическая стоит. Просунете ее в щель снизу. Понятно? Снизу, а не сбоку, и ударите по штырю, вход и откроется.
— А чего это ты с запором намудрил?
Ерохин усмехнулся:
— Так все от замполита, мать его. Как вечер, так шарится по батальону, все вынюхивает чего-то. Я вот, помню, куда не надо не лез, не мешал командирам.
— За что и поплатился!
— Поплатился я за другое: начальника политотдела дивизии проституткой обозвал и послал очень далеко и прилюдно, но… это отдельная и не интересная вам история. Так вот, замполит наш постоянно в клуб ныряет, будто там медом намазано. Хочет меня подшофе зацепить. Ну и пришлось идти на хитрость. Сейчас, бывает, придет, постучит, я молчу, он пытается дверь вторым ключом открыть, а тут хрен ему на всю рожу. Замок открывается, а дверь ни с места. Только, мужики, это между нами!
Листошин успокоил начальника клуба:
— Все нормально, Слава, ты нас знаешь!
— Поэтому и разговариваю. Другим Ерохин и руки не подал бы, особенно штабным и тыловым крысам. Ну, ладно, что-то вы, ребята, двоиться в глазах начали, погнал я в свою каптерку!
— Давай! Но вечером придем!
— Угу! Если буду нетранспортабельным, не будите. Кассеты на видаке, как включить аппаратуру, сообразите! Закуска кой-какая в холодильнике. Разберетесь. Все! Погнал я.
И капитан, повернувшись и покачнувшись, направился в ангар-клуб.
Калинин взглянул на часы: 19.35. Посмотрел на друга.
— Пойдем в столовую?
— А не рано?
— Ну, если к Ерохе собрались, то ужин нам не нужен. Возьмем хлеба да пару банок каких-нибудь рыбных консервов.
— Ротного предупредить надо!
— Из столовой и позвоним в отсек!
Отзвонившись командиру роты и предупредив, где будут находиться, офицеры спецназа взяли в столовой консервы и хлеб.
С этим и отправились в клуб.
Поднявшись по железной лестнице на второй этаж, дернули дверь, на которой красовалась табличка «Начальник клуба». В ответ тишина. Листошин, нагнувшись, негромко, чтобы не слышал дневальный на входе в ангар, позвал в щелку:
— Ероха! Славик!
Из комнаты начальника клуба ни звука. Листошин выпрямился, указал рукой на дверь:
— Спит капитан, как хорек!
— Если не свалил куда!
— Вряд ли! Ну-ка, где его отмычка?
Метрах в двух в стороне, прислоненный к стене, стоял солидных размеров пожарный щит. И сбоку железная полоса.
Листошин взял «отмычку», подошел к двери. Вновь нагнулся, просунул ее под порог, повел влево, до упора. Затем резко ударил по штырю. Дверь распахнулась. Капитан Ерохин спал на кровати в углу своего кабинета. В помещении было прохладно, так как работал кондиционер. Его не оставил без внимания командир второго взвода:
— Смотри, Саня, даже Ероха сообразил себе кондер! Один наш Новиков ни хрена достать не может. Придется, чую, самому замполита за жабры брать.
На постели зашевелился Ерохин. Рядом с кроватью стоял табурет, на нем почти пустая бутылка водки, пачка сигарет и спички. Видимо, начальник клуба еще не раз прикладывался к пойлу, перед тем как отрубиться. Но спал капитан, надо признать, чутко. Не открывая глаз, спросил:
— Спецы?
— Ты еще кого-то приглашал?
— Ага! Королеву Марго! На пару палок! Дверь закрыли?
— Как?
— Каком! Штырь на место определите, и все дела. Остальное, как и говорил. Звук лучше не включайте, один хрен там одни стоны. Меня не тревожить! Я в отключке.
И, отвернувшись, засопел, но тихо, чтобы не было слышно в коридоре. Сказывалась привычка.
Листошин закрыл дверь, Калинин занялся видаком. Ничего сложного в его включении не было. Вставил кассету, одну из двух, лежавших на магнитофоне, в паз, включил телевизор и нажал на клавишу. Тут же на экране высветилась парочка молодых людей. Одетых, мирно о чем-то разговаривающих. Калинин включил режим «паузы», спросил у Листошина:
— Ну что, Лист, «стол» накроем перед просмотром?
— Давай! Ты занимайся тем, что мы принесли, а я обследую холодильник.
Спустя минуту на фанерной доске, лежащей на двух табуретах, появились фляжка со спиртом, чайник с водой для запития, алюминиевые кружки, две открытые банки сардин, тарелка с кусками тушенки, мелко нарезанный кусок сервелата, хлеб и две пачки «Северных» со спичками.
Листошин взял фляжку, посмотрел на друга:
— По скольку лить?
— Грамм по сто!
Старший лейтенант точно отмерил указанную дозу. Чокнулись. Выдохнув воздух, выпили спирт, тут же запив его водой. Как по команде закурили. Листошин кивнул на телевизор:
— Врубай порнуху, Саня! Посмотрим, что такое необыкновенное вызвало восторг у Ерохи.
Александр убрал «паузу».
И вновь на экране две фигуры молодых людей. Мужчины в строгом костюме и женщины в черном платье.
Листошин показал пальцем на экран:
— У них не жарко!
— Понятно! Снимали же не в Афгане. Но молчи, кури, жуй консервы и смотри.
К парочке откуда-то сбоку вышел негр.
И вновь Листошин воскликнул:
— Во как! Этот тут на какой черт нужен?
— Лист?!
— Молчу, молчу!
Негр что-то сказал и начал раздеваться. Парочка наблюдала за ним. Когда тот снял плавки, обнажив член, Листошин не удержался:
— Ни хрена себе, фасцинус!
Александр не понял:
— Чего?
— Член, говорю, у этого ниггера, как ствол станкового гранатомета!
— Да, елда солидная, но ты сказал что-то другое!
Семен, не отрываясь от телевизора, коротко объяснил:
— Фасцинус — это член, греки называли его фаллосом, римляне пенисом и фасцинусом!
Александр удивился:
— Откуда такие познания?
— В книге какой-то прочитал. Но не мешай, смотри кино!
А на экране разделся и тот, кто ранее сидел с дамой. И у него мужское достоинство достигало сантиметров двадцать в длину, не меньше.
Листошин воскликнул:
— Так они что, решили ее вдвоем пихнуть?
— Наверное!
— Порвут же!
— Посмотрим!
Девица также сбросила с себя платье, встала на колени. Мужики подошли к ней.
Дальше смотрели молча. И только когда троица на экране устроилась на диване, Листошин не выдержал:
— Во дают, черти! А баба-то? Ты смотри, ее пялят такими трубами, а ей хоть бы хрен. Нет, Саня, вырубай шарманку, иначе я прямо сейчас угоню БРДМ и рвану в госпиталь.
Калинин выключил видеомагнитофон и телевизор.
Семен разлил спирт по кружкам. Выпили.
— Да, — проговорил Листошин, — дела. Меня баба удивляет. С виду такая миниатюрная, симпатичная, в платье даже скромная, а что вытворяет? И, главное, как легко принимает этих длиннохоботовых. Простому мужику, с нормальным членом, с такой ловить нечего! Фу, бля, противно! Но заводит! Базара нет.
С кровати голос подал Ерохин:
— Чего смотреть перестали?
— Да посмотрели уже.
— Это самое начало.
— И его хватило!
Начальник клуба приподнялся:
— Слабаки. Смотрите дальше.
Листошин отказался:
— Нет. Я пас! В наших условиях такие фильмы смотреть нельзя. Очень для здоровья вредно!
— В таком случае иди смотри «Дело в Пенькове»! Там все по-нашему, по-советски, платья ниже колен, девки — святоши, а пацаны — комсомол! И никакого секса. Ни открытого, ни прикрытого!
