Кирилл Казанцев - Кладбище для олигарха
– Отставить бутерброды, сержант! Грех бездомных котов объедать. Я вот что подумал – можно пиццу прямо в райотдел заказать с доставкой, – и Прохоров положил на полочку перед «кормушкой» рекламную визитку. – Быстро, вкусно и дешево. На́ тебе деньги. Закажешь пиццу мне и себе.
– Да неудобно мне за ваш счет, товарищ старший лейтенант…
– Это приказ старшего по званию, сержант.
– Ну, разве что так… – Скуповатый Жуков не стал спорить – взял рекламку и деньги.
Дозвониться в пиццерию оказалось проще простого. Жукову ответил приятный женский голос. Диспетчер уточнила адрес, ничуть не удивившись, что пиццу следует доставить именно в райотдел.
– Минут через пятнадцать встречайте курьера.
Жуков повесил трубку и приободрился. Ему показалось, что жизнь налаживается. Все-таки свою невольную вину перед участковым ему удалось искупить, даже не потратившись на это.
Стоянка перед райотделом просматривалась великолепно, ведь стену холла занимало одно сплошное окно со стеклянной дверью.
Блеснули фары, и какой-то микроавтобус зарулил на стоянку. Фары погасли, но свет в салоне так и не зажегся.
– Пиццу, что ли, привезли? – Но Жуков тут же сообразил, что вряд ли – не станут же гонять из-за копеечных заказов целый микроавтобус, бензина больше сожгут, чем прибыли получат.
Водитель, так и не выбравшийся из-за руля, ничего не нарушал – поставил автобус хоть и напротив райотдела, но на общедоступной стоянке, а не на служебной.
Вскоре послышалось журчание маломощного двигателя, и прямо к крыльцу подкатил скутер. Мужчина в шлеме и мотоциклетных очках снял с багажника коробки и, ловко придерживая их одной рукой, постучал костяшками пальцев в стеклянную дверь.
– Пиццу заказывали?
Жуков открыл замок, но не стал пускать курьера пиццерии в холл.
– Сколько с меня?
– Чек лежит на коробке, – ответил курьер, в котором, несмотря на шлем и мотоциклетные очки, и Лора, и Дугин без труда узнали бы Ларина.
Сержант расплатился и хотел уже было закрыть дверь, как жестом фокусника курьер подал ему два больших пенопластовых стакана, плотно закрытые крышками.
– И бонус от нашей пиццерии – к каждой порции по стакану горячего чая. – Сказав это, Ларин пожелал спокойной ночи, сел на скутер и укатил в темноту.
Жуков закрыл дверь на защелку.
Пицца была горячей и пахла аппетитно даже сквозь картонную коробку. Сержант оставил свою порцию на пульте дежурного и заспешил в конец коридора.
– Товарищ старший лейтенант, привезли, и даже чаек бесплатно доставили. Вот и сдача, – Жуков высыпал на полочку пригоршню мелочи и пару смятых купюр.
Прохоров принял чай, поставил его на пол, а вот пицца в широкой коробке никак не хотела пролезать в узкое окошечко «кормушки». Пришлось открыть картонку, чтобы сложить пиццу вдвое.
– Сервис-то какой, – разглядывая вложенные внутрь коробки пластмассовые нож с вилкой и несколько салфеток, проговорил Жуков. – Словно специально для арестованных привозят. Колюще-режущие из пластмассы, что допускается инструкцией.
– Ну вот, жизнь понемногу налаживается даже в заключении, – проговорил Прохоров. – Чаек горячий – это хорошо. Спасибо тебе, сержант, уважил.
– Это вам спасибо, товарищ старший лейтенант. Можно было б спиртное на дежурстве позволить, я бы непременно за ваше здоровье выпил, чтоб только все хорошо у вас было.
– Ладно, сержант, свободен. Не люблю есть, когда на меня смотрят. Да и твой чай, смотри, остынет.
Окошечко «кормушки» даже не захлопнулось. Участковый сел у окна и принялся резать пиццу пластмассовым ножом.
Сержант Жуков тактично удалился, и вскоре, с расстегнутой верхней пуговицей рубашки, с ослабленным ремнем, сидел за пультом и уплетал пиццу, политую ярко-красным кетчупом.
– Надо будет жене сказать, чтобы научилась пиццу готовить, а то вечно с собой бутерброды дает… Ей что, тут недалеко. Спекла – и на дежурство мне принесла. Эх, соус ядреный, даже во рту печет, – сержант, приоткрыв рот, несколько раз шумно выдохнул, пытаясь остудить язык. – Чайком запить надо, полегчает. – Жуков содрал крышку с пенопластового стакана. – Вот же придумали – из пенопласта стаканы делать. Надо будет сохранить, в нем чай долго не стынет, – дежурный хлебнул напитка. – Ароматизированный, что ли?
Чай хоть и был вкусным, крепким, но в нем чувствовалась и легкая горечь, а к аромату почему-то примешивались запахи леса и болота – так, если бы к чаинкам по ошибке примешался сушеный гриб. Однако дареному коню в зубы не смотрят.
Жуков доел халявную пиццу, даже капли кетчупа собрал корочкой с промасленной бумаги и допил бонусный чай, после чего откинулся на спинку кресла. Чувство сытости приятной волной разливалось по телу. Обычно после еды сержанта неумолимо клонило в сон. А тут почему-то даже спать расхотелось. Может, чай был слишком крепким? А может…
Сержант внезапно повеселел, даже глупо хихикнул. Почему? И сам не знал, просто стало смешно и весело, а голова слегка закружилась. Затем веселость сменилась каким-то странным спокойствием, словно бы Жуков вышел в астрал, отделившись от своего земного тела, оставив в прошлом все заботы и проблемы. Он тупо уставился в одну точку – смотрел на стену холла райотдела, облицованную керамической плиткой под кирпич. И тут случилось странное.
Одна из плиток выдвинулась, как выдвигается ящичек в старой библиотечной картотеке, а прямо из него, как черт из табакерки, выскочила кукла, как две капли воды похожая на телеведущую, объявившуюся в Никитиной Гриве со съемочной группой передачи «Параллельные миры». Почему-то сержант совсем не удивился этому явлению. А чего тут странного? Несколько часов он топтался возле телеоператора с другими любопытными, присматривался к эффектной брюнетке, вот и запала ему в память.
Расслабившись, сержант созерцал восставшую из выдвинутого ящика куклу. И ему казалось, что чертовка улыбается и даже подмигивает ему.
– Э нет, девонька, – произнес вслух Жуков. – Староват я для тебя. Вот в молодые бы годы…
– Что ты там мелешь, сержант? – внезапно услышал голос начальника райотдела дежурный.
Служивый человек, который носит форму, даже на самом расслабоне неизменно адекватно реагирует на голос командира.
Жуков мгновенно подхватился с кресла, выпятил грудь, нацепил фуражку, отдал честь и принялся докладывать:
– Товарищ майор…
– Не тарахти, сержант, – оборвал его майор Бобров. – С кем это ты тут разговаривал?
Сержант и сам задумался. Сказать, что разговаривал с куклой-чертовкой, выскочившей из ящичка, было уж совсем глупо. Да и майор выглядел как-то странно, словно светился изнутри призрачным светом. Да и как он мог оказаться в холле, когда стеклянная дверь изнутри на защелку закрыта? И тени начальник райотдела не отбрасывал, словно вампир какой-то.
Все эти мысли вихрем пронеслись в голове сержанта. Но любой правоохранитель должен быть человеком трезвомыслящим, ни в какую чертовщину не верить. Да и вопрос майор задал конкретный: «С кем это ты тут разговаривал?»
– Привиделось мне, товарищ майор, – честно признался Жуков.
– Смотри мне, сержант, – погрозил дежурному пальцем начальник райотдела и почему-то не пошел, а поплыл по холлу, не перебирая ногами, а спустя какое-то мгновение, не оборачиваясь, бросил: – Как там участковый?
– Сидит под замком, как и положено. Никаких нарушений.
– Значит, пиццу эту ты сам себе заказывал? – прозвучал вопрос.
– Ну… и ему заказал, товарищ майор. Даже зэков, и тех на зоне кормят, а его вон когда привезли.
Жуков чувствовал, как у него страшно кружится голова, вспомнил и о ящичке с куклой-чертовкой. Стараясь не выдавать волнения, он покосился на стену и с облегчением понял, что ящичек уже задвинулся, вновь стал одной из керамических плиток.
«Хорошо, что майор ее не видел, – обмирая, подумал дежурный. – Ведь мне один год до пенсии».
– Ладно, сержант, с тобой потом разберемся. Давай выпускай участкового.
– Совсем выпускать? – озадачился сержант.
– А чего ему у нас сидеть? Пусть домой идет. Ведь и протокола-то никто не составлял.
– Не составлял, и то правда, товарищ майор, – растерялся сержант.
– Ну, так бери ключи, веди его сюда. Это тебе мой приказ. Понял?
– Есть выпускать участкового, – гаркнул Жуков, поправил фуражку и, прихватив связку ключей с пульта, бодро зашагал по коридору.
Майор Бобров за ним почему-то не последовал – остался ждать в холле. По-прежнему светящийся изнутри, не отбрасывающий тени, он покачивался в нескольких сантиметрах над полом.
Вновь проплывали мимо сержанта одинаковые двери кабинетов, вновь одна тусклая дежурная лампочка над головой сменяла другую. Вот и дверь бывшей кассы. Жуков, не колеблясь, открыл ее ключом, распахнул.
Прохоров лежал на сдвинутых стульях, смотрел в потолок. На подоконнике виднелась пустая коробка из-под пиццы и закрытый крышкой пенопластовый стакан с чаем.
