Геннадий Ананьев - Стреляющие горы
Открыл железную дверь в боковой отсек с оружием и боеприпасами. Взяв два автомата и несколько подсумков с магазинами, вернулся в логово пленника, завернул оружие в лохмотья и спрятал всё под нарами, на которых раньше спали казненные пленники. Прихватив еще один автомат, вышел из бункера. Наставил ствол на раба:
— Иди вниз. Будешь выносить автоматы и другое оружие. Если что замечу — пристрелю!
Сложив автоматы на руки, как охапку дров, раб выносит их наружу. Несколько боевиков, увидев такую безрассудную картину, попытались вразумить напарника Рамзана:
— Ты что, глупее осла?!
— Пусть носит.
— Но он же может…
— Пусть попробует. Мой автомат заряжен.
Махнув рукой, боевики принялись перетаскивать оружие, которое выносил из бункера раб, в общую кучу у крыльца дома. Рамзан в это время готовил взрывное устройство из противопехотных мин. Скрепил вначале четыре мины, но, поразмыслив, одну отсоединил и отнес ее по переходу вглубь подземелья. Взрывное устройство приложил к стенке возле дверного косяка. Ввернул в одну из мин взрыватель с довольно длинным бикфордовым шнуром, который растянул по переходу. Закончив приготовления, поднялся наверх.
— Несите оружие.
Сам взял автомат и вставил в него магазин с патронами.
Когда оружие снесли в первую комнату подземелья, Рамзан приказал:
— Теперь уходите. А ты, — обратился к напарнику, — приведи сюда раба, после чего получишь особое задание.
— Сейчас приведу.
Вскоре боевик вернулся, грубо толкая пленника перед собой:
— Поторопись, а то смерть тебя, лодыря, никак не дождется.
Рамзан указал на дверь, ведущую вглубь помещения:
— Ступай к наложницам. Быстро.
Затворив за пленником дверь, дал указание напарнику:
— Уходи в бункер и закройся там. Откроешь только мне. Я постучу три раза, потом еще два. Всё равно уточни, спроси: кто?
— Ясно.
— Поспеши.
Сам направился к заложницам. Девушки, увидев боевика с автоматом на груди, испуганно сбились в кучу. Пленник встал перед ними, словно хотел заслонить их собой. Изможден, едва держится на ногах, но смотрит на Рамзана без страха, с вызовом:
— Стреляй, ублюдок!
Рамзан едва не вспылил в ответ, но сдержался:
— Ты достоин пули за оскорбление, но я понимаю тебя и прощаю. Ты будешь жить. Как и все пленницы. Слушайте меня, и делайте всё, как я вам скажу. Если хотите жить.
Девушки стали всхлипывать и причитать:
— О, Аллах!
— Аллах милостив! Ложитесь на пол и прижмитесь к нему. Плотней. И слушайте. Сейчас я буду стрелять. Долго. Но не в вас. Вам нужно будет кричать. Как можно громче. Но после каждой очереди кто-то замолкает. Когда же я подниму руку — больше ни звука. Я закрою за собой дверь. Взорву вход в первую комнату. Вы же — лежите, как убитые. Воздуха вам хватит — вентиляция останется открытой. А без воды и пищи немного потерпите. Сутки, не больше. Если нарушите мой приказ, погибнете. Меня тогда тоже настигнет смерть. Всё. А теперь войте. Громче!
Рамзан принялся короткими очередями прошивать топчаны, накрытые одеялами и подушками, чтобы пули не рикошетили от бетонных стен. Пленницы вопили что есть мочи, но после очередных выстрелов кто-нибудь умолкал, и хор надрывавшихся в испуганном крике редел. Но вот Рамзан поднял руку, и наступила тишина. Он выпустил для порядка еще две длинные очереди и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Прошел через вторую комнату, опять затворил дверь, затем плотнее пододвинул к стене взрывное устройство и, пройдя к концу бикфордова шнура, поджег его. Быстро поднялся по ступенькам наверх и плотно захлопнул за собой люк.
Прогремел взрыв. Рамзан вновь спустился вниз и приколотил горбыли к заранее установленному каркасу перегородки, затем вышел во двор к ожидавшим его боевикам.
— Берем носилки и начинаем таскать землю. Ту, которую рабы выносили и вываливали за забор к горе. Я устроил перегородку, чтобы засыпать меньше пришлось.
— Ого!
— Да, работы много, но сделать ее нужно быстро, до заката. Такова воля шейха, а его воля — это воля Аллаха.
Работа закипела. К вечеру отгороженная часть перехода была засыпана. Пол, где был люк, застелили ковром.
— Теперь, — продолжал распоряжаться Рамзан, — камуфляжки в костер. Устроим его за забором. Пепел забросаем землей из оставшейся кучи.
Когда уже переоделись, один из советников неожиданно спросил Рамзана:
— А где твой напарник? Что-то его не видно.
— Он выполняет задание горного амира.
— Какое, не знаешь?
— Не знаю и знать не хочу. Если тебе это интересно, спроси у Хасана. Он расскажет. Если сочтет нужным.
5«Уазик» и два крытых грузовика свернули с асфальта на проселочную дорогу, и, не доезжая до горного аула километра два, встретили мальчика. Он вынырнул из придорожного кустарника почти перед самым носом «уазика». Машина резко затормозила и из нее вылез Нуралиев:
— Разве так можно?
Мальчика упрек не смутил — он выполнял серьезное, мужское задание.
— Дядя Керим, вон там, впереди, есть хорошая поляна. На ней можно так поставить машины, что их совсем не будет видно с дороги.
— Молодец! Садись.
— Нет. Я — бегом перед вами.
Не дожидаясь согласия, он припустил по дороге, а у поляны остановился и, подражая регулировщикам, показал, где нужно сворачивать с дороги.
Свернули. Поляна начиналась метрах в двадцати от дороги и уходила вправо, в глубину леса. Действительно, лучшего места для укрытия машин найти было трудно. Начали разгружаться. Проверив оружие, разбились на две группы. Одну повел офицер из группы «Вымпел», вторую — капитан Меркульев.
Темнело быстро. Группа Меркульева обошла аул со стороны гор. Капитан расставил парные секреты, при себе оставил десять бойцов для штурма дома.
— Я готов, — известил Меркульев по радиотелефону старшего первой группы.
— Буду готов через пятнадцать минут. Сигнал к штурму — зеленая ракета.
Ничего не подозревавшие Турок и Хасан в это время ужинали. Хасан всё еще был в камуфляжке, а под рукой держал автомат и подсумки с магазинами.
— Пора бы переодеться, — напомнил Турок.
— Завтра утром.
— И автомат тебе не нужен.
— Нет, почтеннейший. Не осуждай за непослушание, но с оружием я не расстанусь. Оно всегда со мной.
— Хорошо. Пусть будет так.
Дверь в комнату распахнулась без стука, и порог переступил первый советник Турка. Взволнованно доложил:
— Зеленая ракета.
Хасан вскочил, схватил автомат с подсумками и откинул угол ковра, прикрывавшего люк тайного хода из дома к подножию горы. Турок даже не успел рта раскрыть, как Хасан скользнул в переход.
Опешивший было Турок взял себя в руки и распорядился:
— Закрой люк, расстели ковер и — во двор. Прикажи отворить калитку, если постучат незваные гости. Пусть кто-нибудь встретит их, как подобает гостеприимным хозяевам, и проводит ко мне. Сам сразу же возвращайся. Я продолжу трапезу с тобой, как с ближайшим помощником и советником.
Бандиты не подозревали, что дом уже был окружен.
— Штурмуем через забор? — советуется Меркульев с Нуралиевым.
— Попробую сначала постучать.
— Давай.
Нуралиев стучит медным кольцом о медную пластину — калитка открывается почти тут же. Луч фонаря выхватывает из темноты элегантно одетого мужчину в накинутой на плечи куртке.
— Не ошиблись ли, почтеннейшие, домом? Али Хусейн никого сегодня не ждет.
— Не ошиблись. Милиция с проверкой документов. Проводи к хозяину.
Меркульев с бойцами входит во двор следом за Нуралиевым:
— Все двери — под охрану. Александрович и Бабиков — за мной.
Мужчина, открывший калитку, ведет их к комнате Турка. Прежде чем войти, хотел постучать, но Меркульев оттолкнул его плечом и резко распахнул дверь, держа наготове пистолет.
— Кто такие?! — начал возмущаться Турок. — По какому праву вы врываетесь в мой дом ночью и с оружием. Я — миссионер фонда «Всех Святых» Али Хусейн. Я несу слово добра и мира правоверным и помогаю страждущим духовно и телесно.
— Вы задержаны. Дом, между прочим, не ваш, а подполковника Нуралиева. Вот, познакомьтесь с хозяином. О своей же миссии вы расскажете следователям, в руки которых мы вас и передадим.
А в это время Хасан кошачьей походкой крался по тайному ходу. Вот и ступени, всего — четыре. Поднялся и осторожно сдвинул тяжелый щит, присыпанный сверху землей, на которой рос куст. Прислушался. Донесся приглушенный топот, затихший у забора.
Мелькнула мысль: «Кто-то предал! Неужели сам Турок? Ничего, разберусь!»
У крыльца дома раздалась команда: «Всем во двор!» Территория вокруг дома оживилась, послышались голоса пограничников и задержанных боевиков. Тогда Хасан отодвинул щит дальше и ящерицей выполз в кустарник. Вновь прислушался. Тихо. Вернув щит на прежнее место, бесшумным шагом охотника заскользил меж кустов. До спасительного леса — метров тридцать. И тут предательски хрустнула под ногой сухая ветка. Хасан замер, присел за куст, но по нему уже успел скользнуть луч мощного фонаря.
