Александр Тамоников - Солдаты вечности
— Они не наши. Это предатели. За предательство у нас наказание одно — смерть!
— Что ж, так оно и будет. Если ваш расчет не оплошает.
— Мы сделаем свое дело не хуже вас.
— Посмотрим! Но хватит болтать, наблюдай за колонной и докладывай, что будут делать ваши предатели.
— Смотрю. Колонна идет по плато. Скорость водители сбросили, видимо, главарь банды определяется с местом стоянки. Так. Машины замерли. Из внедорожников выходят вооруженные автоматами люди в форме пехотинцев правительственных войск. Шакалы.
— Считай их!
— Считаю! Шесть, девять, одиннадцать, пятнадцать… нет, этого я считал. Построение… А ну-ка еще раз. Четырнадцать. Махради и Шотбари перед строем, ставят задачу.
— Аппаратура пишет распоряжение Махради. Надо тебе, Расул, послушать запись.
— Послушаю.
— Значит, четырнадцать человек. Это о чем говорит? О том, что отряд Шотбари составляет расчет ракетного комплекса. Махради осуществляет общее руководство отрядом как представитель оппозиции. Давай к Хакеру, узнай, как инструктировал своих диверсантов господин Явад Махради.
Расул Кахрани ушел. Шинкевич продолжил наблюдение. Строй иранцев по команде рассыпался. Они пошли от машин во всех направлениях, создавая расширяющееся кольцо. У машин остались только Махради и Шотбари.
Вернулся Кахрани.
— Ну и что там? — спросил Шинкевич.
— Можем не беспокоиться. Махради довел до бойцов общую задачу, которая нам известна, и приказал осмотреть местность в радиусе четырехсот метров. После чего они вернутся, разобьют палатку для отдыха и выставят одного часового.
— Значит, в кузове грузовика палатка?
— Скорее всего, палатка и спальные мешки. Возможно, там есть и дополнительное вооружение.
— Хакер не просвечивал машины?
— Он занят объектом в Ираке.
— Ясно. Это не к спеху.
Отряд Шотбари проверил обозначенную территорию за полчаса. Шинкевич отметил, что иранские боевики выполняли приказ без особого рвения. В канавы заглядывали, кусты трепали, но только те, что попадались на пути. На соседние они не обращали внимания. Следовательно, Махради и Шотбари находились в уверенности, что на этом плато им ничего не угрожает, и проводили прочесывание формально, исполняя инструкции руководства в Эберкене.
В 19.00 бойцы Шотбари вернулись к машинам. Они разбили большую палатку, окружили ее автомобилями, после чего скрылись внутри своеобразного форпоста. Лишь часовой остался снаружи и начал круговой обход лагеря.
Шинкевич оставил на посту наблюдения Кахрани, прошел к Лерою и спросил:
— Ну и что там у тебя, Хакер?
— Все в норме, босс. Спутники зацепили «Ягуар».
— Ты посмотрел, что в кузове грузовика?!
— Теперь это можно. Так, грузовик — полноприводный трехосный «Урал».
— Что в кузове?
— Ящик, внутри два одноразовых гранатомета. Из оружия все. Две коробки с сухим пайком. С ним боевики разделаются быстро.
— Что за гранатометы, Хакер, можешь определить?
— Уже определил. Российские РПГ-26 «Муха». Дальность стрельбы — двести пятьдесят метров.
— Мне известны характеристики различных модификаций «Мухи». Вопрос: для чего духам одноразовые гранатометы, да всего две штуки?
Лерой пожал плечами.
— Не знаю, возможно, Фостер планирует использовать их при уничтожении отряда Шотбари, когда тот начнет отход на «Урале».
— Может быть. Расчету, в принципе, гранатометы не нужны. Его дело провести пуск ракет, да и все.
— Так им пока представляется.
— Да. Они не в курсе, что для террористов приготовлен совершенно другой сценарий игры.
— Кровавой игры, Блондин.
— А что поделать, Хакер? Если ты уверен, что сможешь сломить американцев и уговорить Шотбари сдаться, то я доложу об этом Седому, он сообщит в центр. Может, генерал Белоногов и согласится на твое предложение?
— Смеешься? Только идиот способен попытаться о чем-то договориться с диверсантами.
— Ну, тогда не говори о крови. Мы должны пресечь провокацию, и сделаем это. Значит, нам придется уничтожить противника. Такого, который наверняка будет яростно защищаться, стрелять в тебя, в меня, во всех остальных наших парней.
— Да я так, машинально сказал.
— Конечно, Хакер, я все понимаю. Давай возьми с собой самое необходимое и меняй Кахрани.
Лерой улыбнулся.
— Мне позицию менять не надо. Я и отсюда все вижу. Пусть Расул отходит и отдыхает, да и ты с ним. Если что, разбужу.
— Ладно. Сейчас двадцать десять. «Ягуар» появится на плато не ранее четырех часов. Это по самым оптимистическим прогнозам.
Лерой поправил капитана:
— Трех, Блондин. Если американцы выдержат марш в штатном режиме, то могут выйти на плато и к трем утра.
— Принимаем твой расчет. «Ягуар» может появиться в три часа. Значит, ты несешь службу до двадцати двух, Расул до полуночи. Потом заступаю я. В два десять всем подъем и выход на позиции наблюдения.
— Понял.
— Ну а сейчас набери-ка мне майора Седова.
Не прошло минуты, как капитан Лерой передал Шинкевичу трубку спутниковой станции.
— Седой! Блондин!
— Слушаю.
— Отряд Шотбари в количестве тринадцати человек плюс Явад Махради на четырех внедорожниках и «Урале» встал лагерем на плато.
— Шотбари проводил разведку местности? — спросил Седов.
— Весьма пассивную, на удаление в четыреста метров. Сейчас все бойцы, кроме одного часового, который постоянно обходит лагерь, укрылись в большой палатке, окруженной автомобилями. Я разбил группу на три смены наблюдения. С двух тридцати будем вести его всеми имеющимися силами.
— Хакер контролирует «Ягуар»?
— Да. Ему удалось через какие-то спутники зацепить американский отряд, и тот сейчас у него на мониторе компьютера. Каждого бойца видно.
— Даже в подземелье?
— Так точно!
— Доклад принял. Следующий сеанс связи после встречи отрядов Фостера и Махради и начала их выдвижения к Герту.
— Принял.
— Отбой!
Получив доклад Шинкевича, командир отряда «Z» обратился к полковнику Бутафару:
— Ахмад, я хотел бы переговорить с пилотами вертолета.
— Хорошо. Их вызвать сюда?
— Нет, пройдемся до стоянки «Ми-8».
— Согласен.
Седов и Бутафар прошли к вертолету, стоявшему недалеко от казармы. Экипаж вышел навстречу.
Командир доложил:
— Экипаж вертолета «Ми-8» к выполнению задачи готов.
— Хорошо. Вижу, второй пилот у вас иранец?
— Так точно. Моего помощника заменили на офицера ВВС Ирана, прекрасно ориентирующегося на местности и имеющего приличный налет на «Ми-8».
— Понятно. — Седов пожал руки офицерам.
Командир экипажа капитан Игорь Лысенко представил иранского летчика:
— Старший лейтенант Джавад Хазари.
Седов обратился к нему:
— Поговорим, господин старший лейтенант?
Хазари улыбнулся.
— Конечно. В свое время я закончил российское военное училище.
— Прекрасно. Вам район плато у Каранды, местность до селения Дишман известны?
— Я не один раз летал там, обеспечивая пограничников.
— Мы можем снять нашу разведгруппу с плато и скрытно, обходным маршрутом, так, чтобы вертолет не было видно с прямых дорог от плато к Дишману, доставить ее к позиции ракетного комплекса?
Иранский пилот ответил уверенно, не раздумывая:
— Так точно!
— Сколько времени на это потребуется?
— Вы имеете в виду перелет от плато до позиции?
— Да.
— Около получаса, максимум минут сорок, учитывая потери времени на прием и высадку отряда, а также отход вертолета в район ожидания.
— Он вам уже определен?
— Так точно. Это участок плато у перевала Сентер, что в пятидесяти пяти километрах от позиции комплекса.
Седов тоже улыбнулся.
— Ну и хорошо, Джавад, просто прекрасно. Вертушка заправлена?
— Полностью.
— Я вижу, на пилоны подвешены кассеты с неуправляемыми ракетами.
— Таково было распоряжение полковника Бутафара, — уточнил командир экипажа.
Седов повернулся к представителю верховного командования Ирана и спросил:
— Почему я, господин полковник, не знал об этом?
— Извините, майор, но я решил не беспокоить вас подобной мелочью.
— Мелочью? Кассеты с НУРСами вы называете мелочью? Почему вы приняли решение вооружить «Ми-8» ракетами?
— На тот случай, господин майор, если вам вдруг потребуется быстрая и эффективная помощь. Вы уверены в собственных силах, я — в возможностях штатного расчета. Однако ни вы, ни я просто не имеем права полагаться на обоюдную личную уверенность. Посему я решил подстраховаться. На возможности вертолета дополнительное вооружение не повлияет, а вот огневую поддержку при необходимости может оказать более чем серьезную.
