Виктор Доценко - Ученик Бешеного
А все‑таки попробую позвонить в Москву, — решительно сказал Савелий.
Взяв со стола мобильный телефон, он набрал номер Рокотова–младшего.
Широши сидел, склонив голову на грудь и полностью уйдя в себя, продолжая что‑то бормотать.
Господи, это ты, наставник? — Как они и договаривались, Константин не стал называть его имени. — Как здорово, что ты позвонил! — радостно закричал он. — Ты, конечно же, знаешь, что у нас тут творится?
Разумеется, я в курсе, — со значением ответил Бешеный, — потому и звоню.
А ты где?
Далеко, — неопределенно ответил Савелий.
Скоро приедешь? — с надеждой спросил Константин, считавший само собой разумеющимся, что в тяжкий час испытаний Бешеный непременно встанет на защиту Родины.
Мечтал быть в Москве и разобраться с этими тварями, но наверняка не успею добраться, — с горечью признал Савелий.
Жаль, — тоскливо протянул Рокотов.
Не унывай, Костик, — подбодрил его Бешеный, — голова у меня пока работает, так что, может, и издалека пользу какую принесу. У меня к тебе задание есть…
Выполню любое! — с готовностью вызвался Константин.
Поезжай на Дубровку, разузнай подробно на месте, что там творится, разнюхай все — ты же сыскарь, а я тебе часа через три перезвоню. Тогда и придумаем что‑нибудь полезное.
Полетел! — Константин прервал связь.
Савелий потряс за плечо Широши:
Феликс Андреевич!
Тот поднял голову и встряхнулся, как собака, выбравшаяся из воды.
Слушаю вас внимательно, Савелий Кузьмич. — Широши как будто полностью пришел в себя.
Пойдемте смотреть телевизор. Уверен, что ваши антенны позволяют ловить Москву, не так ли? — тоном, не терпящим возражений, спросил Бешеный.
— Конечно, позволяют, — подтвердил Широши…
Оставим наших героев, буквально впившихися в экран телевизора. Трагедия на Дубровке подействовала на них в высшей степени угнетающе прежде всего потому, что они сознавали собственное бессилие.
И Широши, и Бешеный никак не могли повлиять на создавшуюся в Москве ситуацию, а положение, в котором они оказались, людей их типа никак
не устраивало. Савелий завидовал даже Константину, хотя прекрасно понимал, что тот ничем не сможет помочь заложникам.
Но Рокотов хоть как‑то действовал…
Переговорив с Савелием, Константин, не мешкая ни секунды, сел в машину и устремился на Дубровку, на ходу пытаясь придумать убедительные причины, по которым ему нужно оказаться возможно ближе к концертному залу. Рокотов понимал, что удостоверение частного сыскного агентства в данном случае не сыграет никакой роли: во время террористических актов действуют совсем другие правила.
Предчувствия его не обманули: первый же милицейский кордон, расположенный в нескольких кварталах от Дубровки, остановил его, и сотрудник милиции попросил предъявить документы.
Какие документы? — простодушным тоном спросил Константин, — я домой еду…
Предъявите паспорт!
Паспорт дома. — Рокотов догадался, что служивый хочет узнать место его прописки. — Вот права, техпаспорт…
По какому адресу вы прописаны? — спросил капитан.
«Вот, черт! — выругался про себя Константин, — сыщик называется: не мог продумать такой простой вещи, как заглянуть в атлас Москвы и выбрать себе адрес поближе к месту событий…»
Понимаете, товарищ капитан, — принялся на ходу выдумывать легенду Рокотов, — я к девушке своей еду… — Он стеснительно опустил глаза.
Адрес?
Чей? Мой?
Вашей девушки!
Я знаю его только зрительно.
Вот что, гражданин Рокотов, если не хотите неприятностей на свою голову, развернитесь и быстренько уезжайте отсюда… пока я добрый!
Понял, товарищ капитан! — огорченно вздохнул Константин и принялся крутить руль для разворота.
Первая неудача нисколько не охладила его пыл. Отъехав от дотошного сотрудника милиции, Рокотов решил отправиться к генералу Богомолову.
Тут зазвонил мобильный телефон.
Да, слушаю…
Здорово, Костик! — услышал он сразу узнаваемый баритон Ростовского.
Привет, Андрей!
Уже в курсе?
А кто из нормальных людей не в курсе? А как криминальный мир отнесся к захвату заложников?
Однозначно! Эти чехи — волчары позорные, уроды голимые! — ругался Ростовский. — Только что созванивался с Ромой Ставропольским…
И что он?
То же самое говорит — конченые мрази! Понимаешь, Костик, и у меня, и у Ставропольского много знакомых и друзей с Кавказа, в том числе чеченцев, но то, что сотворили эти подонки задрочен- ные, ни в какие ворота не лезет, кем нужно быть, чтобы захватить в заложники детей?
Во всяком случае не человеком! — поддержал Андрея Рокотов.
Разве мужчины могут воевать с женщинами? Как они после этого могут называть себя мужчинами? — Ростовский разошелся, казалось, его голос заполняет весь московский эфир. — Ты погляди‑ка, братан, что творят эти пидоры!
О ком ты, Андрюша? — не понял Константин.
Ты что, телевизор не смотришь?
Я в машине еду… Так что в телевизоре говорят?
Эти долбаные вахабиты предложили поменять десять заложников на одного депутата, то есть всего семьдесят депутатов — и всех заложников отпустят…
И что?
Что‑что, не нашлось ни одного, не то что семидесяти. Трусы позорные!
А ты бы согласился предложить себя за десять заложников? — спросил Константин.
А ты разве нет?
Безусловно!
Вот и я согласился бы. А эти пидоры… Все киксанули! Понимаешь? Все до единого!
Я не думаю, что все, — осторожно возразил Рокотов.
Если бы кто‑то согласился пожертвовать собой, то об этом раструбили бы по всем каналам! Не так, что ли?
Как знать? А вдруг в кризисном штабе принято другое решение?
Ага, другое! Как бы не так! — бурно отреагировал Ростовский. — Прикинь, только Лужков и предложил себя. Вот это мужик, я понимаю!
Что и говорить… Одно слово: хозяин! — уважительно отозвался о мэре Константин.
Какого рожна разговаривать с этими уродами? Долбить их всех нужно!
Долбить? А ты, Андрюша, подумал, сколько погибнет людей при штурме?
Думаю, что много… — вынужден был согласиться Ростовский, — но при этом хоть кто‑то останется в живых, а при взрыве погибнут все! Видел, сколько там взрывчатки?
Да, кошмар: если бабахнет — мало не покажется…
Ты, Костик, вот что скажи: как могло случиться, что столько вооруженных до зубов людей, да еще с сотнями килограммов взрывчатки, смогло спокойненько добраться до самого центра Москвы и захватить столько людей?
Я и сам постоянно задаю себе этот вопрос, — признался Константин. — Уверен, что виновные понесут наказание!
Наивняк ты, Костик, — ухмыльнулся Ростовский и убежденно добавил: — Увидишь, виновных не будет!
Умом Рокотов был почти согласен с Ростовским, но сердце никак не хотело мириться с таким положением вещей.
Противно даже думать так! — сказал он…
Подъехав к зданию на Старой площади, Константин набрал номер Богомолова: трубку поднял сам хозяин кабинета. По всей видимости, трагическое происшествие на Дубровке подняло все руководство страны на уши.
Слушаю, Богомолов! — хмуро произнес генерал.
Константин Иванович, это я, — бодрым голосом отозвался Рокотов.
Кто «я»? — Поглощенный своими мыслями, генерал не узнал Костю.
Как кто? — обиженно отозвался Рокотов, — крестник ваш… Я тут у входа…
Чего тебе, Костик? — сухо спросил Богомолов.
Константин Иванович, хочу вас попросить… — осторожно начал Константин. — Короче, мне нужно быть на Дубровке! Вы можете помочь?
Что–о-о? — буквально взревел генерал.
Рокотов никогда не слышал, чтобы так взрывался его крестный, но решил повторить:
Мне нужно быть на Дубровке!
Для чего? — раздражение Богомолова нарастало.
Если ваши депутаты струсили, то должен же кто‑то подумать о заложниках…
Сопливый мальчишка! — крикнул Богомолов, но тут же взял себя в руки. — Эти депутаты такие же «наши», как и ваши! — Было слышно, что генерал с трудом сдерживается, чтобы не взорваться снова. — А ты знаешь, что многие депутаты сами предложили себя в обмен на заложников? А тебе не приходило в голову, что террористы захотят потом поменять заложников на правительство, на Президента, наконец? И что? Ни одно цивилизованное государство никогда не идет на поводу у террористов!
Но нужно же что‑то делать! — взмолился Константин.
А ты думаешь, никто ничего не делает? Все только сидят и ждут Константина Рокотова, который придет и усмирит этих недоносков… — Генерал уже успокоился. — Пойми, Костик, в таких делах не смелость нужна, а ум, профессионализм, терпение, наконец. Специалисты должны заниматься этим!
Специалисты? — недоверчиво переспросил Рокотов.
Да, специалисты! — твердо повторил генерал. — Такие, к примеру, как подполковник Воронов! Знаешь, сколько заложников им спасено во время прошлых терактов?
