Сергей Самаров - Оплавленный орден
– На левом боку на поясе кожаный чехол.
Устюжанин повернулся к полковнику. Тот удивленно кивнул, не понимая, откуда старший лейтенант может знать о том, где носит его водитель мобильный телефон.
– Понятно, – продолжил Виталий Владиславович. – Значит, товарищ полковник, заодно сообщите Урзаеву, что его мобильник нашелся в машине. Под ногами валялся. Вы даже наступили, но хорошо, что не раздавили. Так и скажите.
– А каким образом телефон Урзаева у вас оказался?
– Мне его принесли вместе с пуговицей. И с пятью тысячами ста долларами, что были в кармане Урзаева в момент нападения на него какого-то шибздика.
– Ничего не понимаю. Виталий Владиславович, а вы не ошибаетесь относительно Урзаева? – Полковнику все же не хотелось верить в такое обвинение, и ему требовались доказательства.
– Мне тоже хотелось бы узнать, откуда подобная уверенность, – сказал Крикаль.
– От пуговицы, – просто ответил Устюжанин.
– Опять пуговица… – Крикаль поморщился. Похоже, его просто раздражало, что пуговица, к которой он сразу отнесся как к какому-то несущественному моменту, на котором и внимания заострять не стоит, оказалась важным вещдоком.
– Просто так пуговицу никто отрывать не будет. Ее отрывают с какой-то конкретной целью. В данном случае цель очевидна – поставить «жучок» для прослушивания всех разговоров, которые ведет полковник Исмаилов.
– Но как вы пришли к такому выводу? – не унимался подполковник ФСБ.
– Герострат слишком много знал. Именно хорошая подготовка для проведения террористических актов и погубила его. Он знал даже то, каким маршрутом двинутся бронетранспортеры капитана Стручкявичуса. Кто мог сообщить ему такие данные? Только участники разговора, который состоялся в помещении офицерской столовой военной базы. Я мысленно перебрал всех участников этого совещания. Не разговаривал только с одним майором Чередниченко. И, естественно, с капитаном Стручкявичусом поговорить возможности уже не было. Спиритизмом я не увлекаюсь. Никто из них, на мой взгляд, под подозрение не попадал. Тогда снова вставал вопрос: кто мог все подробно рассказать Герострату? А что, если ему не рассказывали, а он сам все слушал? Простейший «жучок» позволял ему, оставаясь в машине, знать, о чем говорилось. Я кое-что о «жучках» знаю, приходилось с ними работать, но попросил подтверждения своих подозрений специалистом. И он подтвердил, что дистанция, возможная для прослушивания, короткая. Это уже значило, что подслушивающий был где-то рядом с полковником Исмаиловым. И имел возможность поставить «жучок». Причем он даже снимал его однажды, а потом снова поставил. Не знаю, по какой причине. Но снимал второпях, вырвав пуговицу «с мясом».
– У любого «жучка» питание ограничено, – подсказал специалист. – Видимо, просто потребовалась подзарядка аккумулятора.
– Возможно. Но у меня не было полной уверенности, что Герострат – это Урзаев, хотя я и предполагал такое. И для проверки я послал старшего лейтенанта Логвинова, чтобы он под видом бомжа и гопника ограбил Урзаева. Правда, я хотел проверить его ключи. Нет ли среди них ключей от дома полковника Исмаилова и от его кабинета. Посмотрите, товарищ полковник. Вот связка. – Виталий Владиславович достал из стола ключи и протянул их полковнику.
– Вот ключ от дома. Но я сам давал его Урзаеву. А вот от кабинета. Откуда он у него? Я не давал – это точно.
– Теперь это уже не так и важно. Главное, что вместе с остальными вещами старший лейтенант Логвинов принес и пуговицу, которая была в кармане Герострата. Это замкнуло цепочку моих умозаключений. Осталось только проверить, есть ли настоящий «жучок» на одежде полковника. Наш специалист нашел и его, и приемник, который Герострат просто не успел взять из машины. Теперь, что касается завтрашнего дня…
– Тут и думать нечего, – сказал Крикаль. – Будем его брать… Я сейчас же вызываю группу захвата, и поедем в поселок. У нас люди подготовленные, во множестве подобных захватов участвовали. И никогда преступника не упускали.
– Не спешите. Сам он завтра никуда поехать не сможет. Не в том физическом состоянии. Виктор Валентинович основательно его обработал. У него куча переломов и ушибов. Думаю, даже «лошадиный гель» до завтрашнего дня не сможет поднять Герострата на ноги и не сделает его боеспособным. К настоящему часу он, думаю, уже отдал распоряжения своим помощникам, которых мы не знаем. И они готовятся. Но проработка операции в деталях, которую Герострат делать умеет, все равно им предстоит. Думаю, они соберутся у него сегодня ночью. Арест самого Герострата ничего не даст, но помощников насторожит. Они будут действовать и без него, а мы не знаем, где хранятся гранаты «Герострат». Искать надо. И действовать предельно осторожно, выверяя каждый шаг. И потому я рекомендую поручить завершающую фазу операции спецназу ГРУ, который все сумеет сделать как надо. И сам Урзаев нам нужен живым. Кроме старшего лейтенанта Логвинова, никто не сможет произвести этот захват…
Крикаль замялся, подумал, потом ответил:
– Я не имею полномочий посылать ваш отряд на операцию. – И упрямо смотрел при этом в пол, чувствуя, что лавры победителя от него ускользают.
– Но мы можем выехать сами. По собственной инициативе. Нам нужно только одно – чтобы никто нам не мешал.
– Я с вами поеду, – категорично заявил Крикаль, хоть так пытаясь ухватить часть лаврового венка. Пусть не руководство операцией, пусть хотя бы участие в ней, это тоже кое-что значит. Тем более Виктор Львович не знал многих нюансов дела, которые известны Устюжанину, и мог все испортить. Подполковник сознавал это, но славы ему тоже хотелось.
– Согласен. Николай Павлович, поднимай отряд по тревоге. И снайперов тоже…
* * *Первым в поселок выехал Исмаилов, предварительно получив подробную консультацию от Устюжанина по поведению при встрече с Геростратом. Полковник сначала позвонил, желая убедиться, что его водитель находится дома, и сообщил о своем скором визите, пообещав привезти чудодейственное средство, которое он специально для Урзаева выпросил в спецназе ГРУ. Заодно Исмаилов сообщил и о найденном мобильнике, чем очень обрадовал водителя. Тот думал, что телефон у него забрал недавний жестокий грабитель.
Полковник, понятно, и приехал в поселок раньше, чем спецназовцы. Отряд ехал в колонне, а она движется всегда медленнее одиночной машины. И вообще Исмаилов любил быстро ездить. Свидание с Урзаевым прошло нормально. О чем Исмаилов и доложил Устюжанину, не глядя на количество звезд на погонах, приняв Виталия Владиславовича за командира в этой операции. Спецназ уже подъезжал к поселку, но полковника вовлекать в боевые действия Устюжанин не пожелал и рекомендовал тому отправиться домой. Исмаилов согласился лишь после того, как Виталий Владиславович пообещал после завершения операции позвонить полковнику и все рассказать. Возможно, даже даст поговорить с задержанным, если подполковник Крикаль не будет возражать…
* * *Устюжанин не случайно придавал важное значение возвращению телефона Герострату. Подтверждение этому вскоре было получено. Уже на въезде в поселковую улицу, где колонна остановилась, чтобы рассредоточиться, Устюжанину позвонил полковник Мочилов:
– Виталий Владиславович, только что принесли даже не распечатку, а запись. И переводчика сразу предоставили. Он у меня сидит. Перевел синхронно. Сейчас распечатку готовит для документального оформления. Началось. Определился Герострат. И вообще несколько звонков было. Компьютер идентифицировал голос, хотя на предыдущих записях он сильно изменен и разговор раньше велся по-русски, сейчас же говорили по-дагестански. Но компьютер с заданием справился.
– Это хорошо, товарищ полковник, мы как раз едем его «брать».
– Едете брать? – удивился командующий.
– Да. Мы уже на въезде в поселок.
– Кого брать?
– Герострата. Мы его слили!
– Не торопись, Виталий Владиславович. Я же сказал, что несколько интересных звонков было. Но не сказал, что самый большой интерес представляют собой звонки Урзаева, чтобы подтолкнуть тебя к действиям. Идентифицировали мы голос Урзаева, это да. Именно он звонил от лица Герострата. Но только от лица Герострата и по его приказу, как мы думаем. Идентифицировали после того, как полковник Исмаилов позвонил Урзаеву на домашний телефон и сообщил о том, что выпросил в спецназе ГРУ какое-то чудодейственное лекарство для него.
– Он от нас звонил. Это я просил, чтобы полковник ничего не заподозрил. Пригласил таким образом якобы к сотрудничеству.
– Я так и понял, что звонок от тебя, хотя у меня нет карты, где показывалось бы местонахождение полковника.
– И говорил под мою диктовку, можно сказать.
– Но речь второго собеседника ты не слышал.
– Не слышал.
– Урзаев спросил полковника про спецназ ГРУ: «Они ничего не заподозрили?» Полковник коротко сказал «нет» и пообещал быстро приехать. Но ситуация круто изменилась и возник новый виток мыслей. Посылы к этому весьма серьезные. Сейчас Исмаилов обзванивает своих людей, назначая им встречу в автомастерской Урзаева-младшего. Двум назначил встречу в два ночи, двум – в половине четвертого. Видимо, у разных групп разные задания. Разговаривает в приказном тоне, требует быть в полной боевой готовности. Боевой! Думаю, ты понимаешь, что это значит. Как сам говорит, прибыть для вооружения и получения инструкций! Знаешь, где эта автомастерская? У всех интересовался состоянием машины. Значит, приедут на транспорте. Не знаешь, кто такой Алискер? Из числа приближенных к полковнику?
