Иван Стрельцов - Ювелирная операция
Таким образом, взяв этот отряд под контроль, Геннадий Викторович Бастагин убивал двух зайцев. Сперва убеждался в том, что план не «деза», как подозревал адмиральский референт Пелевес. Во-вторых, разведчики, вися на хвосте у моджахедов, вышли бы к тайнику, где спрятано золото. Конечно же, караван с золотом можно было перехватить на въезде в город, но ситуация была слишком нестабильна, и не исключена огласка.
Золото – это вообще был болезненный вопрос в группе. Никто из моряков вслух о нем не говорил, но это не значило, что никто на эту тему не думал.
Тот же Владислав Войцеховский, кичащийся своей сибирской родословной и при каждом удобном случае демонстрирующий свою природную дремучесть, узнав, сколько приходится на его долю в валютном эквиваленте, в первое же увольнение отправился в интернет-кафе и почти весь день просидел за компьютером, изучая котировки акций крупнейших компаний России (запад из патриотических чувств финансировать не собирался). В своих фантазиях он уже видел себя в роли «нового русского» с виллой на Рублевке, «шестисотым» «Мерседесом» и длинноногой фифой, ну, типа женой. И, главное, как он весь из себя такой навороченный приезжает в свою родную деревню родной Новосибирской области…
– Да, хорошо быть адмиралом, – мечтательно произнес Шляхтич. – Никаких тебе забот.
– Забот, может, и нет, зато полно ответственности, – добавил следопыт, и снова они молча стали созерцать округу, плотно прикрытую густыми зелеными шапками деревьев. Обычной оптикой засечь движение людей было невозможно, поэтому морпехи использовали термографы и тепловизоры. Аппаратуру, которая работала по тепловой разнице живого существа и внешнего фона. Экипировка разведчиков позволяла не только засечь передвижение большой группы людей, но и одного-единственного, пытающегося быть незаметным, как человек-невидимка.
Наблюдательный пункт морпехов носил позывной Орлиное гнездо, это название подходило как нельзя лучше, высоко и недоступно. С этой точки вся округа была как на ладони, вид из амбразуры открывался умопомрачительный, от увиденного аж дух захватывало. Но ничего этого Олег Сорокин, радист группы Птица Говорун, хоть и сидел на НП, не видел. Ему было отведено место в глубине расщелины, где кроме базальтовых стен нечего было созерцать. Так уже бывало неоднократно во время выхода на боевые, потому что радист в рейде дороже любого из бойцов, даже командира. Но теперь Сорокин не особо расстраивался на этот счет. В конце концов, он скоро будет богат, сказочно богат. Все туристические агентства, а значит, все страны мира будут лежать у его ног.
– Опаньки, – голос следопыта отвлек радиста от бананово-лимонных фантазий.
– Что там такое? – спросил Звягин, хватаясь за бинокль.
– Трое «духов» бодро чешут на одиннадцать, – доложил Шляхтич.
– Дозорная группа? – поинтересовался старший лейтенант, пытаясь отыскать боевиков в указанном направлении.
– Да нет, такая же босота, что мы зачистили три дня назад.
Взятый в плен боевик оказался словоохотливым и, обойдясь без насилия (побоев и «сыворотки правды»), рассказал о цели своего похода из-за границы. Все было крайне просто: спуститься на равнину и, заминировав дорогу, устроить огневой налет на армейскую колонну. Причем задание было, так сказать, на «вольную тему», результаты не являлись главной целью. Главное – поднять шума побольше, после чего устроить покушение на главу местной районной администрации. Выполнив эти поручения, можно было возвращаться обратно в Панкисское ущелье, там их ждал гонорар в виде пяти тысяч долларов.
– Что скажешь, Петр Романович? – указывая на пленного, спросил у Фомина Звягин.
– Вши, – коротко отрезал прапорщик. Этот термин был в ходу у спецназовцев еще со времен Великой Отечественной войны. Адмирал Канарис, глава фашистской военной разведки абвер, готовя диверсантов из советских военнопленных, говорил, что те должны стать тифозными вшами, заражающими здоровый организм государства.
Немного подумав, Фома Неверующий добавил:
– Их бросают «на мясо». С одной стороны, проверить маршрут, а с другой – внезапные диверсии с разных сторон отвлекут значительные силы федералов. Как говорится, в мутной воде крупной рыбе легче охотиться.
Сообщать в штаб бригады о столкновении с группой боевиков не стали. Пленника зачистили и вместе с двумя другими зарыли, трофеями морпехов стали три автомата, столько же пистолетов Макаров, запасные магазины, ручные гранаты, несколько противотанковых мин и радиоуправляемые взрыватели. А также цифровая видеокамера «Sonу».
– Так что, делаем команду на перехват? – оторвавшись от тепловизора, спросил Шляхтич.
– Нет, – покачал головой Звягин, – где гарантия, что не спугнем большую рыбу. – И скомандовал радисту: – Говорун, радио в штаб.
Старшему лейтенанту понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить: сигнал от его группы мгновенно задействует гигантские рычаги спецслужб, которые наверняка отслеживает противная сторона. И все эти телодвижения будут классифицированы, как «засветка» на маршруте. А это значит, что основные силы по этой тропе не пойдут. Тогда боевики выберут другой маршрут или вовсе отложат операцию, и займутся планированием новой. И что придумают в другой раз, поди, отгадай.
– Говорун, отставить радио в штаб, – отменил свой приказ Звягин. – Пусть идут к Аллаху.
* * *
Жирная муха сонно ползала по лобовому стеклу «четверки». Рассвет только начинался, и во дворе от ночного дыхания гор было довольно прохладно.
Малик Негаев, выйдя из машины, широко потянулся, потом несколько раз присел, отгоняя от себя сон. Наконец бодрость почти вернулась к кавказцу. Он сделал резкий разворот вокруг своей оси и высоко выбросил вверх ногу, потом продемонстрировал несколько приемов из карате. Находясь на нелегальном положении, бывший офицер милиции нашел для себя развлечение в тренировках и отработке приемов различных стилей рукопашного боя.
Теперь он чувствовал себя по-настоящему готовым к любому заданию. Из салона «Жигулей» выбрались двое молодых парней. Они расстелили молельные коврики в стороне и, опустившись на колени, стали истово молиться.
«Натуральные фанатики, – глядя на сгибающиеся и разгибающиеся спины своих "курсантов", с неприязнью подумал Малик. – Такие только и годятся на пушечное мясо».
Это был первый выход новоиспеченных боевиков на настоящее задание. Заурбек Негаев поручил племяннику ликвидировать своего шефа, начальника Пригородного РОВД, чтобы его назначили как первого зама временно исполняющим обязанности начальника. Во время проведения крупномасштабной акции это значительно облегчит действия моджахедов.
Нападение на начальника Пригородной милиции было намечено на пятницу, когда рабочая неделя идет на убыль, и все с нетерпением ждут долгожданных выходных.
– Мы готовы, эфенди, – закончив молиться, «курсанты» со свойственным им почтением обратились к своему инструктору.
– Хорошо. Доставайте оружие. Нам пора ехать, – однозначно ответил Малик и щелчком пальца сбил муху с лобового стекла.
Открыв багажник, боевики достали большую дорожную сумку. Поставив ее на капот «четверки», расстегнули «молнию» и достали два автомата «АК-74» с откидными прикладами. Следом вытащили четыре оранжевых магазина, попарно скрученных изоляционной лентой, затем несколько ручных гранат РГД-5. Некогда зеленая краска на гладких корпусах облупилась, и теперь блекло сверкал голый металл. Последним на капот выложили прямоугольник портативной рации.
Боевики сноровисто, как на недавних занятиях, быстро зарядили оружие, рассовали гранаты по карманам.
Малик, наблюдая за их действиями, поправил заткнутый за пояс длинноствольный ТТ, потом взял радиостанцию, включил ее и произнес в микрофон:
– Первый вызывает Второго.
И тут же сквозь треск электрических помех услышал ответ:
– Второй слушает.
– Как дела?
– Мы готовы.
– Понятно. Выдвигайтесь на исходную. Все. Конец связи.
Выключив рацию, Малик открыл дверцу машины и положил передатчик между двумя передними сиденьями. Операцию он подготовил по классической схеме, именно так, как учили в тренировочном лагере в Пакистане.
О распорядке дня объекта атаки они были хорошо информированы, что называется, из первых рук, Заурбеком Негаевым.
Потом были выкуплены две «тачки» по доверенности в соседней республике. Машины благополучно перегнали в мирный аул, который находился на хорошем счету у местных властей. Сюда же пришел Малик со своими «курсантами». Они уже знали, что им предстоит делать, и были готовы не только выполнить порученное задание, но и при необходимости умереть, не задумываясь.
– Ладно, поехали, – взглянув на часы, сказал младший Негаев, усаживаясь за руль «четверки». Двое «курсантов», забросив за спину автоматы, бросились открывать ворота. Возвращаться в аул боевики не собирались.
