Виталий Гладкий - Наследство из преисподней
– Ты еще в состоянии шутить!?
– А больше ничего другого не остается. Ладно, подруга, собираем наши пожитки – и вперед. Поедем дальше топтобусом – на своих двоих. Не думаю, что они смогут найти нас в лесу по следам. Тем более, что земля хорошо подсохла – солнце вон уже где…
Из пожитков у нас была лишь дамская сумочка Илоны, моя зажигалка, саперная лопата и топорик.
– Держи, – всучил я девушке топорик.
– Зачем?
– Без поклажи идти не интересно. Ну, а если серьезно, то это наше оружие. Так же, как и лопата. Боюсь, что нам придется топать и топать до обжитых мест. Поэтому береги топор, словно зеницу ока. Он нам еще здорово пригодится.
– Утешил… – буркнула Илона и, запихнув топор в свою сумочку, перекинула ее через плечо.
Она вдруг успокоилась и подобралась, как перед прыжком. Черты ее лица приобрели жесткость, и даже хищность.
А девка ничего, похоже, не размазня… Посмотрим.
Мы оставили низинку, по дну которой петляла заброшенная лесная дорога, и поднялись выше. Здесь и лес был не такой густой, и идти было легче, так как на возвышенностях рос в основном сосняк.
Опавшая хвоя не давала траве пробиться на поверхность, и мы топали, словно по проспекту, застеленному толстым ковровым покрытием светло-коричневого цвета.
Так прошел час, другой, третий…
Илона начала уставать; она все чаще спотыкалась и пыталась отдохнуть, придерживаясь за деревья. Да и я тоже чувствовал, что если не отдохну полчаса, то упаду и больше не встану.
– Все, дорогуша, привал, – скомандовал я и жадно припал к ключу, который пробил в земле глубокую лунку.
Чтобы найти воду, нам пришлось снова спуститься вниз, где уже начинались болотца.
Утолив жажду, мы некоторое время лежали в приятном полузабытьи, каждой клеточкой своих тел ощущая, как свинцовые капли усталости скатываются на землю и исчезают в траве. А затем пришел голод.
Я покосился на Илону. Она лежала на спине с закрытыми глазами, но по тому, как дергался ее кадык, я понял, что и она сглатывает голодную слюну.
– Не мешало бы перекусить, – сказал я как бы про себя.
– Чем!? – простонала Илона, по-прежнему не открывая глаз. – У нас нет даже сухарика.
– А чем Бог подаст.
С этими словами я начал доставать из карманов белые грибы, собранные по дороге.
– Поднимайся, – сказал я Илоне. – Нужно найти сухих дров. Будем готовить скромный обед.
– Это… обед?
Она с кислой миной на лице ткнула пальцем в грибы.
– Хорошо, назовем мою добычу просто едой, – ответил я, нанизывая грибы на прутик. – Поторопись с дровами, если не хочешь умереть голодной смертью. Я тоже немного поброжу вокруг – может, найду еще что-нибудь съедобное.
Увы, оказалось, что колбасы и булки на деревьях не растут, а вороны с куском сыра во рту в места, где мы очутились, не долетают.
Пришлось довольствоваться грибами, которые росли неподалеку; по-моему, это были лисички. С теми, что я подобрал раньше, у нас получилось по два больших шампура грибного шашлыка на брата.
Илона сначала недовольно морщилась, но затем умяла свою порцию с такой скоростью, словно за себя кинула. Я тоже не подкачал. Покончив с трапезой, я закурил, благо у меня была почти полная пачка "мальборо".
– А мне? – требовательно сказала Илона.
– Свои надо иметь, – буркнул я недовольно, однако сигарету ей дал.
Она молча проигнорировала мой отнюдь не джентльменский выпад и с удовольствием затянулась.
– Хорошо-о… – сказала Илона мечтательно.
– Да, хорошо, но будет еще лучше, – поддакнул я не без злорадства. – Нам еще колбаситься здесь как минимум сутки. И то если мы верно выбрали направление.
– Умеешь ты опошлить момент…
– Вот такой я негодяй.
Она посмотрела на меня свысока, как на неразумное дитя, и улыбнулась располагающей материнской улыбкой.
– Стив, не изображай из себя буку, – сказала Илона. – Ты совсем не такой.
– Верно, – согласился я с невольным вздохом. – Я хороший. Но несчастный.
– Почему?
– Раз в жизни выпал фарт подлататься на дармовщину, да и тот с гнильцой. Конечно, за все нужно платить, даже за удачу, но не такую же цену.
– Не хорони себя раньше времени.
– Как мне до сих пор не хватало надежного женского плеча и твоих ценных советов, – сказал я с едкой иронией. – Разве тебе не понятно, что ОНИ не успокоятся, пока не отправят меня вперед ногами? Один в поле не воин. Мне нечего им противопоставить. Я даже сбежать не могу – все равно достанут. Кстати, удивительно, почему они до сих пор вертолет не вызвали? У их хозяев для этого денег хватит.
– И все равно я не понимаю… – задумчиво сказала Илона.
– Что ты не понимаешь?
– С какой стати на тебя спустили целую свору бандитов? Допустим, ты не веришь, что твой другприятель покончил жизнь самоубийством. И предполагаешь, что его убили. Да на здоровье! Предполагай, что хочешь и сколько хочешь. Кто тебе поверит? К тому же, дело закрыто и сдано в архив. По идее, все, точка. Ан, нет. Кому-то не понравился болтун, Фома неверующий, который путается под ногами и мутит воду. Ну и что? За это не убивают, Стив. В худшем случае тебе поломали бы пару ребер.
– У меня как раз тот случай, когда теория не в ладах с практикой, – ответил я уклончиво.
В этот момент я был занят тем, что внимательно вслушивался в лесную разноголосицу. Мне не нравилась большая активность сорок позади нас. Я помнил тот отрезок пути – неглубокую лощину, в которой росли дубы и липы.
Лощина оказалась сорочьим царством. Пестрые непоседливые птицы ругали нас за вторжение в пределы их территории добрых полчаса, пока мы не перевалили через бугор. Они скрежетали так, что в ушах закладывало.
И вот теперь сороки снова устроили концерт. Почему?
Потому! Я вскочил на ноги, как ужаленный. Через сорочий гам пробился приглушенный расстоянием собачий лай.
Ах, сволочи! Они прихватили с собой ищейку. Ну, все, теперь точно приехали. От собаки не уйдешь. Да еще с таким довеском, покосился я на Илону.
Видимо, она тоже услышала лай, потому что вдруг вытянула шею и начала вращать головой как локатором.
– Или я ошибаюсь, или…
Илона не окончила фразу.
– Такую ошибку я бы тебе простил, – сказал я, забрасывая костер землей. – Но боюсь, что тут двух толкований быть не может. Братки на подходе, а с ними песик… чтоб он сдох еще вчера. Поторопись со сборами. Вот теперь начнется настоящая потеха. Танец с волками.
– Но мы не сможем уйти от собаки!
– Попытаемся. Может, нам повезет.
Я окинул критическим взглядом ее джинсовую одежонку и сказал:
– Вот только костюмчик мне твой жалко. Дорогой, наверное?
– Да какая разница!
– И то верно… За мной!
И я бросился бежать вниз – туда, где находилось заболоченное пространство. Илона не отставала.
Очутившись на краю болотца, я первым делом срубил две длинные жерди и одну из них вручил девушке.
– Знаешь, как ходить по болоту? – спросил я, пробуя жердью глубину топкого места.
– Знаю. В детстве я почти каждое лето отдыхала у бабушки на Смоленщине. А там болот хватает.
– Что ж, придется вспомнить детство. Будь внимательна и осторожна, иди за мною след в след. Все понятно?
– Конечно.
– Вот и ладушки. Двинулись…
Мы вошли по щиколотки в грязь и зашлепали по низинке к ручью, который из-за дождя разлился и вышел из берегов. На нашу удачу, болото оказалось не бездонным; скорее всего, это была, как я и предполагал, заболоченная местность, пересыхающая летом.
Вскоре мы добрались до ручья и побрели вниз по течению, время от времени попадая в глубокие промоины.
Илона сдержанно ругалась сквозь зубы – что она говорила, мне не было слышно, но я думаю, ее выражения не отличались высоким стилем.
А я монотонно повторял припев старинной казацкой песни, всплывший из каких-то неведомых генетических глубин "Ма-ру-ся раз, два, три калина, чернявая дивчина, в саду ягоды рвала. Ма-ру-ся раз, два…" Так мы шли часа два, пока я не решил, что пора выбираться на сухое место. По моему мнению, теперь даже самая классная ищейка не смогла бы унюхать наши следы.
– Нужно искать место для ночлега, – сказал я, посмотрев на небо.
– Еще рано, – возразила Илона.
Похоже, она втянулась в походную обстановку и уже не выглядела потерянной и уставшей.
Это было одновременно удивительно (надо же, без соответствующей подготовки – и такая сила духа и воистину мужская выносливость) и обнадеживающе. Ведь ничего нет противней нытиков и слабодушных людей, попавших в экстремальную ситуацию. Они могут потянуть на дно даже самых стойких и выносливых.
– В самый раз, дорогая, – ответил я благодушно. – Нам нужно соорудить шалаш – вдруг пойдет дождь – и приготовить ужин.
– Да-а, подкрепиться не мешает… – мечтательно сказала Илона. – Опять грибная диета?..
– Перефразируя Шекспира, скажу: есть кое-что в природе из съедобного такое, что и не снилось нашим мудрецам-диетологам.
