Олег Маркеев - Угроза вторжения
— Вербанули тут меня, Игорек. На раз-два-три… Я даже ойкнуть не успел.
— Так! И кто эти супостаты? — «Суки, подметки на ходу режут. Я, дурачина, с него подписку не брал. Все играл во взаимовыгодное сотрудничество. Доигрался». — Подробнее, если можно.
Яровой рассказал все, начиная с тревожного звонка из Питера.
— Не хе-хе тебе! Классно сработали, — Белов покачал головой.
— Не твои шутки, Игорек? — Яровой подозрительно прищурил красные от выпитого глаза. — Впрочем, на фига это тебе? Ты и так имел, что хотел.
— На основе взаимности, Арсений, не забывай, — уточнил Белов. — И ты с тех пор никаких телодвижений не совершал, кроме как в ларек за пойлом?
— По мелочи. Послал ребятишек разнюхать про эту фирмочку компьютерную.
— Результат?
— Ноль целых, хрен десятых! Фирма сдохла за неделю до моего приезда в Питер. Через нее провели крупную партию «левака». Директор, как водится, то ли в бегах, то ли в Неве кверху пятками… Пришел арендодатель, всех выгнал к едрене фене.
— А голос бабы? Черт, совсем мозгов нет! Записан на пленку, естественно. Выходит, помещение пустовало, и они это знали.
— Тот мужик — москвич. Питерский писклявый говорок я хорошо знаю. Московский он. Игорь, прикинь, на чужой территории провернуть операцию!
— А дружок твой Миша, он почему не помог?
— Ай! У него своих проблем… — Яровой дрожащей рукой налил в рюмки коньяк. — Он мне что сказал… Говорит: «Ты же знаешь, у нас сажают не за что, а чтобы. Вот и думай. Я сажаю за булку хлеба и вшивый стольник, а если украл железную дорогу — будешь сенатором. И я первым за тебя проголосую».
— Это твой мент Марка Твена цитирует. — Белов повертел в руках рюмку. — Он не из «двести»?
— Это как понять?
— При Леньке должность начрайотдела стоила двести тысяч. Вносил сам или за тебя вносили.
— А! — махнул рукой Яровой. — Брали и давали, везде и всегда. Не выбрасывать же, если несут. И несут же, Игорь, сами несут!
— Что ты им сдал? — резко наклонился вперед Белов.
— Коды. Банковские коды…
— Так! — Белов опрокинул в себя рюмку, задержал дыхание, пока жгучая волна не ударила в желудок. — Ну козлы, намешали — не проглотишь. Уф! — Он вытер выступившие на глазах слезы. — Значит, накрылся твой банк?
— А он и так накрылся. Большой пароход медленно тонет. Если есть вклады, забирай, пока не поздно.
— Откуда у меня вклады? Не смеши. Что можно сделать с этими кодами?
— Все! От контроля движения денег до их изъятия. Лишь со временем можно заметить, что дебет с кредитом не стыкуется.
— Кто знает о коде?
— Председатель, само собой. Возможно, его зам.
— А ты?
— Мне не положено, но знаю. Любой начальник безопасности знает, если не дурак.
— ФАПСИ знает?
— Наверняка. Но им зачем так меня раскручивать?
— Правильно. Одни отпадают. Сам-то на кого думаешь?
— Конкуренты. С большими деньгами. Собрать обо мне информашку в Москве, а ударить в Питере — это размах.
— Слушай, я не понял… Ты им настоящие коды дал?
Яровой кивнул и поджал губы.
— Сильно надавили?
— Да. Серега был у них в руках. Я же занимался внутрикамерной агентурой, нравы тюремные знаю. Он бы суток не прожил.
— А поиграть?
— Один мне ствол под нос сунул и сказал: «Оставлю здесь. Пистолет твой, нас искать не будут. Проваляешься суток пять, пока по запаху не найдут. А сына твоего…» Да что там, сам понимаешь. — Он выпил, даже не поморщившись. — В гробу я видал и этот банк, и его сраные деньги! Что мне дороже, в конце концов?
— Конечно, сын. Арсений, не заводись. Мы их еще переиграем, вот увидишь.
— Да брось ты! Не за тем я тебя позвал. Ты ко мне по-человечески относился. Менялись информашкой, за это не судят… Вот. А теперь знай, был я крутым ментом, хорошо пристроившимся. А теперь — хана! Сломали они меня, Игорь. С переломанным хребтом я теперь. Только ползать и смогу. — Он облизнул шершавые, безвольные, как у всех крепко выпивших, губы. — Хана!
«Круто они его! Так работают, когда много сил да мало времени. Модельку набросать можно. Кое-какие зацепки есть. Вычислю супостатов».
— Ну, а почему меня вызвонил? Мог бы к своим ментам обратиться за помощью.
— Нельзя. — Яровой замотал головой. — Не-ель-зя. Если обложили профессионалы, то давно взяли на контроль все мои контакты. Стоит только шевельнуться, они мне чик-чик сделают. — Он провел ребром ладони по горлу. — А про тебя никто не знает. Даже если и засекли, что мы с тобой шуры-муры… Все одно не поверят, что конторский станет мента поганого выручать.
— Ты смотри, пьян, а соображаешь! — усмехнулся Белов. — Арсений, опиши их.
— Старший из конторских, голову даю. Крупный, вроде тебя. Рост — метр восемьдесят пять. Волосы темные, редкие, слегка вьющиеся. Лоб высокий, с залысинами. Лицо круглое. Нос «картошкой». Губы толстые. Подбородок короткий, раздвоенный. Что еще? А! Носит очки. При мне не надевал, но ложбинку на носу я срисовал. Особых примет нет. Стоп! Родинка под левым ухом. С горошину. Уши крупные, мочки не сросшиеся.
— Угу! — Белов прикрыл глаза, мысленно представив себе человека. — Так… Второй?
— Вот его почти не запомнил. Сухощавый. Движения плавные, как у кошки. Глаза вроде темные. Бьет, зараза, как ломом… — Арсений пошевелил плечом, красное, липкое от пота лицо сморщилось от боли.
— И все?
— Сам удивляюсь. Не помню, хоть убей.
Белов отщипнул дольку апельсина, отправил в рот. «Ярового я обдеру, как липку. Для начала отниму эту квартиру. Потом по мелочи еще что-нибудь урвем. Не фиг жировать на народном горе. У моих оперов штаны падают, а он не знает, в какую дырку себе коньяк влить. А ситуация интересная… Ну и аппетиты у людей! Можно сказать, цельный банк супостаты норовят в себя протолкнуть и не подавиться. А банк, между прочим, в десятку крупнейших входит».
— Ты, Арсений, больше на грудь не принимай. Я выскочу в комнату, звякну ребятишкам. Очень хочу застать тебя во вменяемом состоянии. Готовься, мне фактура нужна. — Белов остановился на пороге. — И еще один вопрос. Ты мне отсюда звонил?
— Что, я первый день родился? — Яровой хотел гордо приосаниться, но потерял равновесие и едва не свалился с дивана. — Твою… Из автомата звонил. Когда за коньяком выходил.
— И что?
— Да чисто все, Игорь. Я же проверялся.
— Смотри, Арсений! — Белов суеверно постучал костяшками пальцев по дверному косяку. — Подставишь, голову оторву!
Неприкасаемые
Срочно
Секретно
т. Гаврилову
Докладываю, что в 11.42 объект «Семен» покинул адрес. Неоднократно применяя приемы выявления наружного наблюдения, дошел до Тишинского рынка. Из телефона-автомата на углу М.Грузинской улицы сделал звонок.
Нам удалось зафиксировать шесть цифр номера:
224-07-9? и фамилию абонента — Белых либо Белков.
Купив в ларьке три бутылки коньяка, в 12.15 объект вернулся в адрес.
Старший группы Владыкин Г.Ю. *Срочно
Сов. секретно
т. Гаврилову
По данным ЦОИ СБП РФ номера 224-07-?? зарезервированы за УФСБ РФ по Москве и Московской области.
Номер 224-07-95 принадлежит начальнику отдела «Б» полковнику Белову И.И.
*Срочно
Подседерцеву
Арсений Яровой вышел на контакт с полковником ФСБ Беловым И.И. Предполагаю начало контригры со стороны Ярового в ответ на нашу операцию в Питере.
Срочно прими меры по Белову.
Гаврилов * * *Подседерцев нажал кнопку селектора и вызвал зама.
— Записывай, Лев Степанович. — Он даже не предложил вошедшему сесть, некогда. — Сегодня же принимай в разработку Белова Игоря Ивановича, начальника отдела «Б» Московского управления. Круги вокруг него нарезай осторожно, мужик он ушлый.
— Обоснование? — поднял глаза от блокнота зам.
— Пусть будет «ДОП»[5], если накопаешь обоснование. Сейчас в московской управе мода пошла — банки охранять, понял, на что намекаю? — Уже ни для кого не было секретом, что шеф только и ждет случая подставить «первого демократического кагэбэшника». Начальника Московского УФСК шеф хотел сожрать давно. И дело было не в личной антипатии к Бородатому.
Его протащила в кресло чужая команда, а с этим шеф смириться не мог. Нельзя отдавать один из ключевых постов в столице чужаку — это азы политического выживания. В милиции, — народ там простой, сложных интриг не переносит, — как только слетел с кресла мэра Москвы экономист-экспериментатор Гавриил Попов, так в одночасье и был сожран поставленный им во главе ГУВД инженер-теплоэнергетик, из демократов, само собой, с внешностью латентного гомосексуалиста. В последнее время все громче стали поговаривать, что Бородатый использует оперов для прикрытия одного из крупных банков, якобы и соглашение соответствующее между ними подписано. Подседерцев догадался, что это-шеф «сливает компромат», скандал будет великим, но его еще надо грамотно раздуть.
