Данил Корецкий - Секретные поручения 2. Том 1
– С Курловым скоро закончу, – сказал вдруг Денис. Он сам не знал, зачем сказал.
– А? Что?.. – вежливо переспросил Коленька. Он слушал, что говорит ему Лопатко. – Извини… Извините, то есть.
Лопатко замолчала и уставилась на Дениса. Потом сказала:
– Чего надо? Иди в свою конуру.
– Куда? – уточнил Денис.
– В конуру! – заорала Лопатко.
Коленька Вышинец с каким-то болезненным любопытством наблюдал за ними. Денис понял, что стоит сейчас, красный как рак, разве что веточки петрушки за ухом не хватает.
– Иди ты сама, знаешь куда…
Он сообщил ей традиционный адрес и неожиданно попал в болевую точку.
– Ах ты!..
Лопатко неожиданно вцепилась пальцами в ворот его пиджака и рванула на себя, выставив вперед колено. Это был один из приемов самообороны, но Денис его знал. Он ударил изнутри по напряженным предплечьям и освободился от захвата. Таня отлетела к стене, шипя, как раскаленный чайник.
Коленька тут же встал между ними.
– Секунду, секунду…
– Белены объелась? – взревел Денис.
В дальнем конце коридора показался силуэт вахтера.
– Эй? – вопросительно крикнул Степан Ваныч.
– Не подходи ко мне больше, сволочь. Понял?
Таня смотрела на Дениса через упавшие на лицо волосы, похожая на разъяренную ведьму.
– Я с тобой вообще не разговаривал, – сказал он.
– Вот и прекрасно. Иди, запрись там у себя в конуре, прими стаканчик. А мы с Коленькой работаем – понял? И ты к нам не лезь…
– Все нормально, все нормально, – напевал Вышинец, обнимая ее за плечи и пытаясь увести.
– А ты чего лапаешься? – рявкнула на него Таня.
Коленька отскочил в сторону.
– Все нормально, – повторил он снова и нервно моргнул.
* * *– Зато выяснили, что у него две любовницы, – Мамонт поводил вилкой, словно миноискателем, над блюдом с фаршированным рулетом из курицы и наконец выбрал приглянувшийся кусок. Рядом стояли сыр, зелень, соленья, тонко порезанная бастурма и суджук. Пили принесенный с собой бренди, но при этом все трое соблюдали меру.
– Зачем ему две любовницы? – спросил Денис.
Мамонт замычал с полным ртом и выразительно покачал бровями.
– Зачем человеку две машины? Две квартиры? Или два пистолета? – Белов многозначительно посмотрел на Мамонта. – Это показатель благосостояния, умения жить, престижа…
– Сравнил палец и другую штуку, – обиделся Мамонт. – ПСМ для одних целей, а «стечкин» – совсем для других. А две любовницы – это, доложу я вам, еще не рекорд!
Денис посмотрел через наполненный бренди бокал на Вартана, который обслуживал у стойки новых клиентов.
– И это все?
– Извините, товарищ начальник, сейчас мы с Костей построимся в шеренгу и зачитаем рапорт о проделанной работе, – пообещал Белов.
– Работа, – сказал Мамонт. – Любовницы. Дом. Ну и сон, конечно. Вот четыре вещи, которые отнимают у начальника протокольного отдела Рогова Дэ Дэ двадцать четыре часа в сутки. Или, если быть точным, – в последние двое суток.
– А что за протокольный отдел? – спросил Денис.
– Такие обычно имеются при министерстве иностранных дел и при посольствах. Обеспечение дипломатического церемониала и протокола. Чтобы на приеме каждый дипломат занял место в соответствии с табелью о рангах, чтобы соблюдались нормы этикета… Брать на банкет жену или не брать, в костюме приходить или в смокинге, в галстуке или бабочке… Кому где сидеть за столом или в автомобиле. Вот ты знаешь, где в машине почетное место? – неожиданно спросил Мамонт.
– Ну-у-у… – Денис замялся. – Наверное впереди, рядом с водителем…
– Нет. Сзади, у водителя за спиной. Это и безопасней, и престижней, – улыбнулся Мамонт. – А как есть, если перед тобой шесть ножей, шесть вилок и две маленькие ложечки?
– Откуда я знаю, – буркнул Денис. – Какие в Тиходонском крае дипломатические приемы? Откуда здесь дипломаты? А от шести вилок любой с ума сойдет!
Белов усмехнулся, а Мамонт кивнул.
– Все верно. Только эти отделы по вертикали власти соскользнули из Центра в субъекты федерации. Мы же, мол, их не хуже! И занимаются, в основном, иностранными делегациями, высокопоставленными гостями, официальными приемами. Короче, место козырное. И начальник его большой вес имеет!
Подошел Вартан и с молчаливой улыбкой сгрузил на стол огромное блюдо с дымящимися хинкали.
– Ну, давайте под горячее, – Мамонт поднял бокал с соломенного цвета жидкостью. – За удачу. Чтобы не они нас, а мы их!
«Вот в чем их главное отличие, – думал Денис, переводя взгляд с Мамонта на Белова. – Вот почему Мамонт никогда не превратится для него в „бывшего“ куратора, а Белов, наверное, никогда не станет тем, кем для него стал в свое время Мамонт. Дело здесь даже не в отношении Белова и Мамонта к нему лично. Просто Мамонт сильней. Больше. Не в физическом, конечно, смысле… Хотя и в физическом тоже. Но главное, он живет со вкусом. Не только работает, но и дружит. Вот сегодня он привел их обоих сюда, к Вартану. „А что – пообедаем, пообщаемся…“ Хотя он давно уже, наверное, по уши в других делах, но про отработку Рахманова и про этого Дэ Дэ именно он Денису рассказал, хотя мог бы и не рассказывать. Может, ему даже инструкцией запрещено влезать в эти сферы, но он влез и рассказал. Потому что сильный. А если и не запрещено… Ладно, может и не запрещено, может здесь Мамонт курирует Белова, как Белов курирует Дениса? Все равно. Белов вот не делает ничего, выходящего за рамки инструкций. Он большей частью помалкивает, делает свое дело и помалкивает. И когда возвращается домой, наверное, выбрасывает из головы все, относящееся к работе. В том числе и Дениса, и других людей, работающих под прикрытием на Контору…»
– Не дуйся, – сказал Мамонт, когда Вартан вернулся за стойку. – Все равно он будет наш.
Он хлопнул огромной ладонью по столу. Когда убрал руку, на столе осталась фотокарточка. Солидный, без особых примет человек лет около пятидесяти открывал дверцу автомобиля. Черное пальто, в вырезе которого виднелись два аккуратных треугольника белой сорочки, разделенные узлом галстука. Властное лицо с выраженными носогубными морщинами. Начальник протокольного отдела Рогов Д. Д.
– Тачку видишь? – сказал Мамонт.
– А что тачка?
Мамонт широко улыбнулся. Между передними зубами у него застрял кусочек зеленого лука.
– А вот глянь, – сказал он и выложил фото, сделанное с другого ракурса. К тому же снятое уже не «телевиком», а обычным широкоформатным объективом. Здесь уместились и Дэ Дэ, и вся его машина – внушительная, черная и огромная: помесь джипа с грузовиком. Хотя для легковушки она казалась чересчур грубой и угловатой.
– «Хаммер АШ 2», – пояснил Мамонт. – Настоящая армейская машина, переделанная для широкого рынка. Сто пятьдесят тысяч долларов. В Тиходонске всего два таких. Соображаешь?
Да, Денис сообразил. Всего две штуки! Это судьба. Чем-то это напоминало историю про разорванный надвое банкнот, одна половинка которого была в Сингапуре, вторая – в Анкоридже, а спустя пять лет парень и девушка познакомились в кабаке в Невинномысске, и у каждого – оп-ля! – при себе оказалось по половинке.
– Чего задумался? Конечно, вероятность пятьдесят процентов, но я думаю, мы попали в точку. Проверить-то проще простого, – сказал Мамонт.
Он помахал рукой Вартану, и тот кивнул – сейчас подойду. Обед был закончен. Мамонт и Белов полезли за деньгами.
– Только у меня сейчас денег нет, – сказал Денис. – Можно, я с зарплаты отдам?
– Можно, – весело сказал Мамонт. – А чего у тебя стакан полный? Заболел, что ли?
Денис покачал головой.
– Нет. Скорей выздоровел.
* * *А бывший официант Леня Новицкий все почему-то не торопился известить семью о том, что жив и здоров. Селеденко опять говорил с его женой и тещей («…темнят по-прежнему, но уже тихие такие, хотят заявление подать об исчезновении»), судя по всему, вряд ли Новицкий был здоров. И с трудом верилось, что он все еще жив.
Денис направил запросы в Воронеж и Краснодар, а также в дюжину райцентров, хотя – почему, спрашивается, не Нальчик? Мало ли что он своему дружку наплел. Почему не Харьков? Почему не Махачкала? Да Новицкий мог хоть в Абу-Даби укатить.
А мог и не выезжать из города. Вообще.
* * *Последнее слово техники – трехъярусные холодильные камеры с ячейками, а в каждой поддон с салазками. Мейд ин Ю Кей, импортная техника! После ужасов 2-го городского морга в это даже не верилось. Белоснежная эмаль, бесшумные петли. Номер четырнадцатый? Вж-жик, пожалуйста. Номер восемь? Вжжик! Четыре секунды. Сутуловатому парню с длинными казацкими усами – он один работал в смене – ему, возможно, это даже нравилось: вжик-вжик… А может, и не нравилось. Во всяком случае он не делал вид, что его отрывают от куда более важных дел. После этого посещения в рабочей тетради Дениса осталась следующая запись:
«Гор. морг № 1, 48 неопознанных тел, 16 из которых поступили после 5 декабря. Из которых 4 – женского пола. Из которых 1 – с протезом правой ноги. Из которых 6 – явно старики старше шестидесяти. Остается 5.
