Евгений Покровский - Тот, кто стоит за спиной
Полковник просто обязан был воспользоваться спасительной для него ситуацией… но не воспользовался ею. Может, он хотел дождаться звонка от своего подчиненного и узнать, откуда, из какого места звонит сюда Пахомов? Узнать, чтобы накрыть его и не дать уйти секретной информации за рубеж. Но ведь информация уже могла идти через Пахомова транзитом куда и кому угодно. Сам Пахом мог быть здесь лишь проводником, контактом или обычным распределительным щитом. И тогда… тогда полковник, не прервавший этот сеанс, не пресекший передачу секретной информации неизвестно кому, сам невольно становился соучастником Елены Максимовны. Да, теперь они были в одной упряжке. Но, может быть, полковнику было важнее спасти ее мальчика?
«Неужели только ради Андрея он жертвует своей карьерой и даже будущим? Не понимаю, не понимаю!» — в смятении думала майорша.
То теряя, то вновь обретая лихорадочно пульсирующую мысль, она силилась понять человека, который был способен на все ради своего благополучия и который вдруг отказывался от своего шанса сохранить, спасти это самое благополучие.
Секретная информация была почти исчерпана. Оставалось совсем чуть-чуть. «Сейчас все закончится, и связь прервется… И где я тогда буду искать Андрея? Где???»
Едва слышно зазвонил телефон полковника.
— Да, — приглушенно прохрипел он. — Витя, гони туда своих людей, скорей. Только шума не подымай. Никому ни слова, понял? Да, это и тебя касается… Если хватит сил, перекрой все подходы к зданию. Что смотреть? Черную «Волгу». Какую? Мою, Витя, мою!
Полковник опустил руку с радиотелефоном и выразительно кивнул Елене Максимовне. На его лице от волнения выступили багровые пятна. Не прекращая читать информацию с монитора, она урывками поворачивала к Вадиму Анатольевичу свое благодарное лицо и с надеждой смотрела на него.
— Я закончила, Сергей, — наконец сказала она в трубку дрожащим от волнения голосом и кивнула парню, который в изнеможении опустил свои онемевшие руки себе на макушку.
— Она закончила, — хрипло подтвердил парень и, повернувшись, виновато-подобострастно улыбнулся полковнику, желая показать свое понимание ситуации и абсолютную лояльность.
— Очень хорошо, господа, очень хорошо. Елена Максимовна, — голос Пахомова звучал ненатурально торжественно, — надеюсь, вам понятно, что конец — делу венец, что надо побыстрее заканчивать наше дело, то есть кончать?
— Сережа, теперь ты отпустишь Андрея? — осторожно и почти ласково, словно боясь спугнуть юркого зверька, спросила Елена Максимовна Пахома.
— Мальчишку? Да что вы о нем так беспокоитесь? Забудьте о нем… Его уже… нет. Неужели вы не поняли этого сразу, еще в самом начале нашего разговора? Уверен, что вы подозревали это, нет, даже абсолютно точно знали! Но вы боялись этого своего знания. Ведь так? Боялись признаться себе, что его уже нет. Боялись, я знаю! Ну зачем, скажите, мне нужно было тащить его с собой? Ведь все равно вы, зная, что мальчишка в моих руках, отдали бы мне любую информацию, и даже больше… — водила гадко усмехнулся и сделал паузу. — Он ведь мог мне все испортить!
— Сережа! — взгляд остекленевших от ужаса глаз Елены Максимовны уперся в стену комнаты. — Я не верю тебе, нет! Ты не можешь! — закричала, не помня себя, Елена Максимовна. — Сереженька, миленький, ну скажи, что ты пошутил, ну скажи, пожалуйста! Скажи!!!
— Пошутил? — Пахомов расхохотался в трубку. — Вот и муж ваш, этот тюлень долбаный, он так же думал. И его, этого бескорыстного человеколюба, уже нет. Потому что он был здесь не нужен. Не нужен! Вот и вам даже не нужен. Ну и нет его…за ненадобностью. А ваш мальчишка стал не нужен мне, только и всего. Да и вам-то он, собственно, для чего? Для вас он обуза. У вас ведь — карьера, крутые поклонники, заманчивые перспективы… У вас всего этого так много, что одной вам с этим не справиться: всей жизни не хватит. Так зачем вам еще какой-то сопливый мальчишка, а?! Живите налегке, дорогая моя!
— А-а! — закричала Елена Максимовна и упала без чувств рядом с журнальным столиком. Телефонная трубка при этом ударилась об пол, и полковник одними глазами приказал парню поднять ее.
— Кончай ее, Филин, в висок. Быстро! — кричал водила в трубку, нервно смеясь. — Видишь, тебе даже не придется смотреть ей в глаза. Ну давай, паренек, жми на гашетку! Что, кишка тонка? Ладно, можешь через платок или через подушку. Ну?!
— Погоди… — засопел Филин, ошарашенно глядя на Вадима Анатольевича и ожидая его указаний.
Полковник вытащил из кармана ТТ и выстрелил в пол, многозначительно глядя на испуганного Филина.
— Ну и куда ты ее… нежную? — спросил водила взволнованно.
Полковник поднял дуло ТТ и приставил его к уху парня.
— В голову, — прохрипел Филин, — в висок.
— Ай да Филя! Пушку вложи ей в руку и рви когти! Да, не забудь сначала рукоятку протереть, а то тебя оперы по отпечаткам сразу вычислят. Свои «бабки» возьмешь в бардачке, как условились, — ив трубке раздались короткие гудки.
Полковник приказал парню встать к стене, а сам принялся приводить в чувство хозяйку.
* * *
Литератор уже давно пришел в себя. Мысль его невольно крутилась вокруг сына.
«Где он? — думал Половцев, испытывая сильное волнение и дрожь во всем теле. — Где его искать теперь??? Успокойся… Я уверен, они поехали в город. Да, в город. Ведь все это связано с моей женой, по крайней мере с ее работой. Если водила поехал к ней, то… Но как добраться до города?»
Литератор стоял над бесчувственным Кирюхой. Все еще светило солнце. Гул техники доносился откуда-то снизу. По-видимому, военные уже закончили свои учения. В ложбине рычали тягачи, преодолевающие крутой подъем к ангарам, смеялись солдаты и покрикивали сержанты.
Анализируя события последних двух часов, он никак не мог убедить себя в реальности происходящего. И самым удивительным для него было то, что он, тихий литератор, был тут главным действующим лицом. Несколько минут назад человек, который собирался убить его, Половцева, вдруг застрелил себя в результате какого-то необъяснимого психического надлома. Что он увидел, что вдруг открылось ему, чего он уже не мог вынести? И главное, почему тонкий в кости интеллектуал вышел из этой безнадежной ситуации победителем? Нет, все это было настолько нереальным, что Половцев даже серьезно подумал: а не сон ли на самом деле все это? Не кошмар ли это, из которого ему никак не удается вернуться к действительности?
— Вы сможете сами идти или мне вам помочь? — спросил он сидящего на земле лейтенанта.
— Сам доползу. Вы лучше свяжите пока этого парня. Он нам еще понадобится.
Половцев занялся Кирюхой, а лейтенант тем временем ощупывал себе грудь. Странно, что человек, которого еще час назад можно было считать уже мертвецом, теперь сидел под деревом и заинтересованно прислушивался к себе. На щеках у лейтенанта лихорадочно проступило некоторое подобие румянца.
— Все, готово! — сказал Половцев, распрямившись. — Мне надо в город, очень срочно! Очень!!! Этот ваш Серега звонил в землянку. Я знаю, он дал команду прикончить нас. Теперь я боюсь за сына.
— Растолкайте того балбеса, которого вы связали и тащите сюда. У них здесь где-то должна быть тачка, — лейтенант посмотрел на удивленное лицо литератора и добавил: — Автомобиль.
Половцев нагнулся над Кирюхой и принялся тормошить его за плечо. Кирюха застонал и зачмокал губами.
— Не могу, — крикнул Половцев.
— Не церемоньтесь, нахлестайте его по щекам, да посильней! — усмехнулся лейтенант.
Половцев вдруг подумал о том, что его нерешительность может сыграть с ним дурную шутку: он просто не успеет спасти Андрея… И тишайший прозаик, что называется от души, врезал бандиту по скуле своей белой ладонью. Кирюха тут же пришел в себя.
«Сработало! — мелькнуло в голове литератора. — С этим народом, наверное, так и надо: сразу в морду. А то б я его тут до второго пришествия уговаривал!»
— Ты что, мужик? Ты чего, гнида, а? — Кирюха испуганно заморгал и напрягся, пытаясь обрести власть над своим телом. — Что я вам сделал? Развяжите! А!
— Не ори! Где ваша тачка? — спросил лейтенант Кирюху, направляя на него дуло изъятого у Кузи револьвера. — Только не юли, отвечай быстро и четко.
— Какая еще тачка, нет никакой тачки… Если тебе надо — ищи, — Кирюха еще не осознавал всей серьезности ситуации: он даже пытался хамить.
— Ладно, тачку мы и так найдем. А тебя, фуфло… Отойдите, пожалуйста, от этого куска в сторонку. Боюсь, он вас сейчас забрызгает тем жидким дерьмом, которое у него в башке! — и лейтенант, холодно глядя на связанного Кирюху, взвел курок и прищурился.
— Эй-эй, мужики, вы чего делаете?! Я-то здесь при чем?
— Верно, — сказал лейтенант, — ты здесь ни при чем. Поэтому нам незачем с тобой возиться! У нас нет времени. Извини, дурачок! — и лейтенант вновь прицелился.
— Не делайте этого! — закричал Половцев. — Зачем убивать этого человека?!
