Максим Шахов - Железные нервы снайпера
145
Загнав второго автослесаря в яму, Алу присел за «Мерседесом» так, чтобы его нельзя было заметить, заглянув в гаражные ворота. Умар с Мусой в течение нескольких секунд уложили на пол тех, кто работал в мастерской. Потом из кабинета приволокли мастера рембазы.
Захват прошел без накладок. Автослесарей тоже отвели в мастерскую, «КамАЗ» загнали внутрь, ворота и двери заперли. В захваченном здании остались двое бандитов, Алу по приказу Умара отправился на «Форде» за остальными террористами.
Это было «пушечное» мясо – бандиты, умевшие только убивать. Их собрали по горам Чечни, где они прятались от властей, поскольку на счету каждого было не по одному кровавому злодеянию. Этот сброд привезли в Алапаевск в тайнике в фуре с фруктами-овощами и поселили в специально снятом доме без удобств. Несмотря на это, выходить на улицу днем боевикам было категорически запрещено. Ведра с нечистотами они выносили по ночам, а провизию им поставлял Алу.
Подъехав к воротам участка, он выбрался из машины и отпер калитку. Вскоре «Форд» был уже во дворе. Алу взбежал на невысокое крылечко и условным стуком побарабанил в дверь. Запор тихо щелкнул, дверь резко распахнулась. За ней Алу увидел прищуренные глаза одного из боевиков.
– Это я! – сказал Алу, входя внутрь дома. – Готовы? Выбрились все? Тогда собирайтесь! Сейчас подгоню «Баркас»!
146
Лайма нырнула в арку. Улица называлась Пушкинской, дома на ней были старые. Шаги девушки гулко отдавались под сводчатым потолком. Светлый прямоугольник света с закругленным верхом приблизился, и Лайма вынырнула во двор.
Двор тоже был старый, благоустроенный еще в прошлом веке. Теперь от благоустройства почти ничего не осталось. Лайма повернула влево. Ближний подъезд был снабжен кодовым замком, но определить код Лайма могла с первого взгляда. Ведь «кодовые» кнопки всегда блестят от постоянных касаний.
Замок щелкнул, Лайма, придержав винтовку, нырнула в подъезд. Дом был пятиэтажный, лифта в нем не имелось. Лайма поднялась по истертым ступеням к окошку, поставила винтовку и подалась к пыльному стеклу.
Тот, кто следил за ней, должен был появиться во дворе. По-любому…
147
«Баркас» был микроавтобусом с обводами «Чайки», выпускавшимся еще в бывшей ГДР. Документов на ТО, как и новых номеров, у него не было, так что доехать на этом чуде техники можно было только до первого инспектора ГИБДД. Зато и купил его Алу на местном авторынке за несколько сотен долларов, вроде как на запчасти.
Пока боевики собирались, Алу прошел в сарай и завел движок «Баркаса». Прогрев его, боевик вывел микроавтобус на улицу и остановил возле дома. Ходовая подозрительно стучала, но доехать нужно было всего лишь до пожарной части. Вызвав на улицу самого грамотного из боевиков, бывшего водителя, Алу проинструктировал его насчет особенностей управления «Баркасом».
После этого чеченцы в темпе погрузились в салон и покинули двор. «Форд» ехал впереди, накренившийся на один бок «Баркас» громыхал сзади.
148
Наверху, на втором этаже, отворилась дверь, звякнули ключи. Лайма украдкой оглянулась. Из квартиры выходила пожилая тумбообразная тетка. Девушка вновь припала к окну.
Тетка заперла дверь и начала спускаться. Шаги приблизились и затихли. Тетка, видимо, ждала, что Лайма обернется, но так и не дождалась.
– Девочка! Ты что здесь делаешь?.. – наконец услышала Лайма.
Голос был ужасно противный, какой-то хрипло-фальцетный.
– Натуру выбираю, тетенька, – голоском Красной шапочки проговорила Лайма. – У нас урбанистический пейзаж!
Повернуться Лайма так и не повернулась. Тетка засопела, переступила с ноги на ногу и наконец двинулась восвояси, все же пробурчав напоследок:
– В другом подъезде пейзажи выбирай!
– В другом, тетенька, я не могу, я вашего соседа жду!
– Соседа она ждет… А потом бутылок с окурками полно… Вот бог дал соседей… – бормотала тетка, спускаясь вниз.
Лайма продолжала смотреть во двор. Тетка вскоре нырнула в него, и Лайма ее неплохо рассмотрела. А вот того, кто за ней следил, нет. Потому что во двор за Лаймой так никто и не вошел…
– Что за черт?.. – пробормотала Лайма.
В том, что за ней кто-то следил на улице Пушкина, она не сомневалась. Однако этот «кто-то» оказался осторожен и во двор не сунулся. Лайма нахмурилась, на ее переносице обозначилась складка.
Объяснение могло быть одно. Тот, кто за ней следил, не сунулся во двор потому, что знал, куда направилась Лайма…
– Ладно… – выдохнула девушка.
При этом в ее взгляде промелькнуло нечто вроде торжества. Именно такое выражение возникает в глазах охотника, когда он вдруг нападает на волчий след.
Лайма быстро закинула винтовку на плечо и сбежала по лестнице вниз. Выйдя из подъезда, она повернула направо и двинулась к соседнему дому. Проходя мимо арки, девушка окинула ее пристальным взглядом, но ничего подозрительного ни в самой арке, ни на улице Пушкина не увидела.
Соседний дом располагался перпендикулярно тому, в который заходила Лайма. Или это был даже один и тот же дом в виде буквы Г. Значения это не имело. В нужном подъезде кодового замка не было, только зияющий проем.
Лайма вошла и поднялась по истертым ступеням на пятый этаж. Здесь она немного задержалась, после чего бесшумно скользнула к ходу на чердак. Чердак как бы был закрыт, однако в прошлый раз с нехитрым запором Лайма справилась без труда. На этот раз все прошло еще быстрее.
Девушка нырнула в темный зев люка. Притворив низкую дверцу, она вдруг замерла. Из дальнего угла чердака доносились приглушенные шорохи…
149
У перекрестка, в паре километров от городского дворца культуры, стояла машина ГИБДД. Перекресток был большой, здесь сходилось несколько дорог. Один инспектор сидел в машине, второй топтался с жезлом поблизости.
Со стороны частного сектора послышался простуженный вой. Чуткий слух инспектора сразу уловил его. Инспектор быстро повернулся. Большегрузным автомобилям въезд в центр был запрещен. Так что если это была фура, везущая на рынок фрукты-овощи, это сулило экипажу неплохой улов…
Инспектор даже перехватил жезл поудобнее. Однако из-за поворота показалась вовсе не фура, а пожарная машина. Инспектор вздохнул. В этот момент с другой стороны к перекрестку приблизился грузовик-«бычок» с белыми пластмассовыми емкостями в кузове.
Инспектор тут же позабыл о пожарной машине и шагнул наперерез «бычку». Выразительным жестом он велел водителю перестроиться и припарковаться у патрульной машины. Второй инспектор ГИБДД уже выбирался из нее.
Ведь всем постам было дано указание тщательно проверять наливные грузы в любом виде. И в случае любых сомнений или отсутствия документов задерживать перевозящие их транспортные средства и немедленно докладывать об этом по команде…
150
Лайма замерла. Шорохи от окна чердака повторились, за ними послышалось воркование. Девушка облегченно вздохнула. Заблокировав дверь изнутри, она направилась в глубь чердака. Насторожившие Лайму голуби заворковали громче, потом, ударяясь крыльями о проем чердачного окна, друг за дружкой выпорхнули на улицу…
Лайма на всякий случай осмотрела темные углы. Больше ни единой живой души на чердаке не оказалось. И девушка в темпе оборудовала себе позицию. Чердачные окна выходили на городской дворец культуры. У служебного входа стояли автобусы и несколько легковушек. За углом курила стайка девушек в национальных костюмах. На площади перед главным входом тоже было довольно людно.
Через полчаса во дворце должен был начаться «фестиваль-марафон» художественной самодеятельности, приуроченный ко дню двухсотлетия Алапаевска. Закончиться фестиваль должен был под вечер, выступлением знаменитой столичной группы «Сказки» и красочным фейерверком.
Однако Лайма понимала, что до «Сказок» дело сегодня не дойдет. А вот фейерверк будет, и очень скоро. Причем организовать его должна была именно она.
Расчехлив винтовку, Лайма припала к прицелу. Перед центральным входом во дворец культуры была большая остановка общественного транспорта. За ней виднелся бульвар с чугунными литыми оградами. Светофор мигал зеленым глазом. Выстроившиеся в ряд машины нетерпеливо рычали, по «зебре» перед их хищно блестящими радиаторными решетками торопливо семенили к тротуару нарядно одетые люди.
Как говорили древние, каждому свое. «Отцам» Алапаевска – открытие выставки уникальных драгоценностей императрицы с богатым фуршетом. Работягам – бесплатный пригласительный на «фестиваль-марафон» с унылым буфетом…
Впрочем, Лайму народ интересовал мало. С тыльной стороны остановки, напротив центрального входа во дворец культуры, стояла рекламная тумба. Круглая. К трубе потоньше, выполнявшей роль стойки, была приварена сегментами труба толстая, на которую и лепили плакаты и объявления.
