Александр Чернобук - По ком воют сирены
— А ты откуда знаешь? Скандал ведь произошел только сегодня утром? — Смирнов отложил бумаги и удивленно уставился на подчиненного.
— Это правда, что нашим операм инкриминируют восьмисоттысячную взятку за то, что вернули изъятые двадцать килограммов наркоты? — вопросом на вопрос ответил Олег и пристально посмотрел в глаза полковнику.
— Откуда ты…
— Значит, так оно и есть. Петрович, если меня не особенно интересует передел сфер влияния возле государственного корыта, то это совсем не значит, что мне безразличны судьбы моих коллег и друзей…
— Тихон, тема там мутная, и я подозреваю, что дело совсем не в этих деньгах.
— Которых не было, и быть не могло. Восемьсот штук баксов! За двадцать килограммов… Чушь! Ты не хуже меня знаешь, что ни в нашем отделе, ни в «наркоманском» гниды не задерживаются. Профиль не тот. Теплых мест у нас в управе много, но находятся они совсем не здесь…
— Ты мне дашь сказать? — разозлился полковник.
— А что говорить, Петрович? Знаю я, что ты скажешь! Опять грязные политические игры! Сам все понимаю.
— Ну, а зачем тогда глупые вопросы задаешь?
— А кому, как не тебе, мне их задавать? Ты что, первый встречный? Или тебе наплевать на то, что происходит? Развалят ведь суки всю нашу систему! Все, что еще осталось хорошего! Разгонят последних порядочных людей! — Тихон с досадой махнул рукой, закурил сигарету со стороны фильтра, закашлялся, швырнул ее в пепельницу. — Тьфу!
— Олег! Короче! Давай перестанем трепаться о вещах, которые от нас с тобой не зависят! Что за хныкалки в жилетку? Утри сопли! Не маленький! И вообще, майор, это что за нарушения служебной этики и элементарной субординации? Докладывай по существу о ходе выполняемого задания!
— Есть докладывать, товарищ полковник! — Тихон вскочил с кресла и щелкнул каблуками. — Докладываю! ЗАО «Гаммателеком» — труба, товарищ полковник! «Труба» — именно в том узком значении этого слова, которой обозначает траурные марши. Завтра начинаются оперативные мероприятия по спланированной акции. Без нашего немедленного вмешательства через несколько дней эта фирма просто прекратит свое существование. Подробности операции изложены письменно. Они перед вами. Разрешите получить дальнейшие инструкции к действию и замечания. Доклад закончил.
— Перестань паясничать. — Полковник задумчиво постучал сложенными в трубку листами бумаги по столу. — Что ж, раз план разработан…
— Разработан, вполне.
— Хороший, по–твоему, этот план? — Смирнов достал сигарету и придвинул к себе пепельницу.
— На мой взгляд, очень. Практически безукоризненный. — Тихон снова сел в кресло.
— Тогда приступайте. — Полковник опустил глаза и начал старательно раскуривать сигарету.
— ???
— Да, да и еще раз да! — Смирнов отвел взгляд в сторону. — Есть указание на данном этапе активных действий не предпринимать. Преследуются более важные цели в этом конкретном случае.
— Я не ослышался? — Олег изменился в лице.
— Нет. Момент для нашего вмешательства еще не наступил.
— Вот как. М–м-м–м-м, — протянул Тихон озадаченно. — Не наступил, значит. Очень интересно.
— Значит. Стратегические цели. Я же уже сказал. И, вообще, приказы, майор, не обсуж…
— Мальчики! Мы по вам уже соскучились. — В дверном проеме появились две девочки. Они кутались в махровые простыни и озорно улыбались. — Не пора ли нам познакомиться поближе?
— Это что еще такое? — Дар речи вернулся к Смирнову не сразу, а лишь спустя несколько секунд. Его глаза расширились и полезли из орбит, лицо исказилось в гримасе ярости. — Олег, что это значит?
— Да так, пошутить хотел, — невесело вздохнул Олег. Обернулся к гейшам. — Я вам что сказал, босявки?
— Ну, мы думали, что уже пора… — растерянно забормотала одна.
— Было сказано русским языком — без команды не появляться?
— Было. — Обе закивали головами. На пол с волос полетели бисером капли воды.
— Тогда чего вы сюда приперлись? Брысь отсюда! Я же заяснял, у нас тут серьезные дела со шпилевым корефаном.
Девочек как ветром сдуло. Тихон прислушался. Послышался громкий всплеск воды. Похоже, они опять нырнули в бассейн. Полковник обескураженно смотрел на Олега. В его взгляде читалось многое, но хорошего он не сулил ничего.
— С каким, говоришь, корефаном у тебя здесь терка? ― спросил, наконец, полковник.
— Со шпилевым.
— То есть?
— Я им объяснил, что у нас партия на бильярде. На очень крупную ставку. И они должны были направить по сценарию все мысли моего соперника в другую сторону. В нужный момент, конечно. Отвлечь от шаров и кия…
— Это им удалось. Я все, что хотел сказать, уже сказал. Теперь поговорим насчет шаров и кия! — Полковник встал, взял и помелил кий. Кивнул на русский стол:
— Я полагаю, на этом?
— Ну, не в «пул» же мы будем катать? — Тихон презрительно взглянул на стол с разноцветными шарами и огромными лузами.
— Конечно, шпилевые люди серьезные.
— Еще бы.
— Тогда разбивай!
Тихон молча разогнал пирамиду. Биток упал в правую крайнюю лузу. Олег звучно загнал еще один шар. Потом третий. Четвертый поторопился ударить и потому смазал. Крякнул с досадой, оперся на кий и склонился в шутливом поклоне:
— Прошу!
— Однако вы рискуете, — заметил Смирнов, склоняясь над столом и прицеливаясь. — Сейчас мы с тобой поговорим… — Раздался стук удара, шар упал в лузу. — Вот такой у нас с тобой разговор будет…
— С почином вас. Мне бы следовало фору попросить. Вы бы сняли пиджачок, гражданин начальничек.
— Я по пятницам не подаю… — Полковник загнал второй шар и сразу же еще один. — Вот такой у нас с тобой базар будет, мелкоуголовный элемент.
— Относительно такой характеристики я могу поспорить.
— Потом поспоришь. После партии.
Четвертый, пятый и шестой шар Смирнов загнал в полной тишине.
— Петрович, дай хоть ударить. — Олег продолжал острить, но уже без былого задора.
— Ну, на! Порезвись немного. — Сделал вид, что смилостивился, ответил Смирнов, промахиваясь.
Олег забил один шар и снова промахнулся. Полковник хмыкнул и легко забил еще два шара.
— Все! — Положил он кий на стол.
— Если так, то конечно! — Олег демонстративно раскрыл бумажник.
— Совсем ты охренел, бандюга!
— А что? Раз мы проиграли, получите. — Олег зашуршал купюрами
— Совсем жиром мозги заплыли? Чтоб я твои поганые деньги взял?
— Как желаете, гражданин начальник. — Тихон спрятал бумажник в карман, убрал с лица глупую ухмылку и другим голосом спросил: — Я тебя правильно понял? Завтра начинать?
— Да. — Смирнов показал глазами в сторону бассейна и парилки, меняя неприятную тему. — Иди, попарься. Девочки заскучали.
— Не хочу. Лень раздеваться, — невесело пошутил Тихон.
— Лучше скажи — лишний раз грим накладывать…
— И это тоже. Сам‑то что? Слабо? Боишься, загоняют они тебя в бассейне?
— Боюсь, запарят в сауне! — усмехнулся полковник и протянул руку. — Счастливо. Желаю успехов.
— Пока.
Тихон подождал, когда за Смирновым закроется дверь, перехватил кий по центру и завертел восьмеркой вокруг тела. Тонкое древко со свистом рассекало воздух.
ЧАСТЬ 3. Развод
Никогда не будь трусом в своих действиях!
Никогда не останавливайся только при одном намерении!
Угрызения совести не имеют большого значения.
Фридрих НицшеПрограммист
— А лихо ты вскрыл эту банку. Мне по тяге такие таланты. — Сека барабанил пальцами в такт музыке по рулю «Шкоды–Октавия», угнанной сорок минут назад Ключником у ЦУМа. — Шесть секунд, и тачка наша. Клево, быстро и красиво. Без байды.
— Работа такая, — расплылся в улыбке польщенный похвалой Виктор. — Что могем, то могем. С младых ногтей этим кормимся.
— Похвально. И «Хонду» ты тогда под обменник моментом увел.
— Практика, — с неохотой вспоминая об ограблении пункта обмена валюты, ответил Ключник.
— И точило правильное взяли. Одесские номера нам в тему покатят. — Заметив, что разговор о грабеже Виктору не нравится, Сека решил больше к нему не возвращаться. — Под замутку нашу.
— К тому же, чипушило этот, из Одессы, который, пока соирентируется, что уже без колес, пока до ментов добежит, пока допетрит, сколько денег берут в нашей столице за подачу тачки в розыск, пока отстегнет, пока объявят «Перехват», мы давно свои дела разрулим и банку эту скинем. — Ключник открыто радовался сэкономленному пакету документов и комплекту номеров.
— Точняк. Это не он? — Сека кивнул в сторону выхода из здания, где располагался офис «Гаммателеком». Ключник наклонился к лобовому стеклу, пристально вглядываясь в лицо вышедшему мужчине. Машина стояла в двадцати метрах от входа в бизнес центр. Было начало седьмого, рабочий день подходил к концу, и по ступеням, облицованным мраморными плитами, активно сновал деловой люд. Мужчина, которого пристально рассматривали Сека и Виктор, постоял секунду в раздумье, поправил галстук и, махнув кожаной папкой, застучал каблуками начищенных до блеска туфель вниз по ступеням.
