Евгений Сухов - Власть Варяга
Очевидно, просто не сошлись в цене. Но водитель, похоже, надежды не терял. Благо, что подобного товара здесь предостаточно, так что вполне реально сторговаться совсем недорого.
Обычная работа, здесь никто не задирает ног, не показывает обнаженных прелестей. Если приглянулась — забирай, если не устраивает — проезжай дальше! Проституция — вещь очень демократичная.
Неожиданно в одной из групп девушек Ростовский заметил Ладу. Впечатление было такое, что он зашел в очень холодную воду да так и остался в ней, скончавшись на время. Лада была в коротком красном платье чуть выше колен, а вот длинные черные чулки с ажурными вензелями делали ее необыкновенно сексуальной, и вряд ли какой-нибудь водитель посмеет проехать мимо такого товара.
Ростовский подошел поближе. В это самое время девушка, повернувшись к нему, вышла из тени. Ростовский будто бы воскрес — это была не Лада. Обознался! Вот ведь как бывает. Одежда-то ее.
Заметив внимание мужчины, девушка кокетливо улыбнулась и сделала шаг ему навстречу.
Ростовский сделал вид, что не заметил ее настойчивого призыва, и благоразумно свернул в сторону.
Ночной город жил по своим законам, и вряд ли в них можно было что-то изменить.
Около бара стояла небольшая группа молодых людей, о чем-то громко разговаривающих.
Энергично размахивая руками, они привлекали к себе внимание прохожих. Кавказцы! Лишь они одни могли вести себя столь нескромно. Прохожие, проходя мимо, старались не смотреть в их сторону, а некоторые и вовсе переходили на другую сторону улицы.
В одном из парней Ростовский узнал Резвана. Сутенер стоял в центре группы и что-то живо рассказывал землякам. Судя по их веселой реакции, история была занимательной, и они жизнерадостными жеребчиками гоготали едва ли не над каждым его словом.
Прятаться Илья не стал, наоборот, встал едва ли не напротив и, освещенный неоновой лампой, был виден чуть ли не с начала улицы. Резвану нужно было только немного повернуть голову, чтобы встретить его ненавидящий взгляд. Но, видно, интуицией он не обладал, или она была погружена в такую глубокую спячку, что и не добудишься!
Ростовского посетила бесшабашная мысль, а что, если подойти к сутенеру и поинтересоваться, чего это он от него хотел? Костяшки пальцев непроизвольно собрались в кулак.
Несколько минут он наблюдал за его развязными движениями, все более наполняясь злобой, но потом решил поступить благоразумно. Еще будет время поговорить.
Незаметно пролетело два часа. Пора и возвращаться. Девушку в красной юбочке уже подобрали какие-то заезжие ковбои. Но свято место пусто не бывает, теперь на обочине выстаивало совсем юное дитя с длинными вьющимися локонами. Небось у себя в селе девушка числилась одной из первых невест, здесь же она была всего лишь рядовой проституткой, которыми переполнены едва ли не все центральные улицы столицы.
Почувствовав внимание проходящего мимо мужчины (Ростовский не однажды замечал, что интуиция у «жриц любви» была просто звериной), девушка повернулась в его сторону и подмигнула — нехитрый способ предложить себя. Илья с сожалением пожал плечами и постучал указательным пальцем по циферблату наручных часов. Дескать, тороплюсь. Красотка разочарованно отвернулась — для нее он просто перестал существовать.
Подойдя к гостинице, Ростовский увидел того же самого охранника. Что интересно, тот стоял все на том же самом месте, облокотившись о косяк, и картинно смолил сигарету. За прошедшее время он, наверное, выкурил полпачки.
— Прогулялись? — участливо спросил секьюрити.
Настроение не вернулось, Илье хотелось сказать что-то вроде: «Нет, только перепихнулся самую малость!» Но он решил до конца играть роль дремучего провинциала, жадного до столичных развлечений.
— Да, здесь есть на что посмотреть.
— Это уж точно, — серьезно согласился охранник, швырнув сигарету в урну, — особенно на трассах.
Чувствовалось, что он знал, о чем говорит.
Администраторша была занята. Склонившись к окошку, с ней беседовал щуплый старичок лет семидесяти. И, судя по серьезному выражению его лица, настроен он был на очень продуктивный вечер. Дедуля принадлежал к очень известному типу мужиков, которые после смерти супруги с легкостью пускаются в блуд, наверстывая время, упущенное за постно прожитые в браке годы.
Постучавшись в номер, Ростовский услышал негромкое:
— Войдите.
А когда он перешагнул порог комнаты, то увидел Герасима, распластанного на мягком стуле.
Голова его бессильно свешивалась на грудь, ноги были вытянуты во всю длину, а руки безвольно лежали вдоль туловища.
Ростовский невольно усмехнулся:
— Ну, и как ощущения?
Полозов лишь слегка пошевелил отяжелевшей головой, а потом произнес уставшим голосом:
— Это было нечто. Честно говоря, я так и не понял, кто кого поимел, не то они меня, не то я их. Как только ты ушел, так они меня стали раздевать, я только руки да ноги поднимал. А когда в постель лег, так тут такая круговерть пошла, что и не расскажешь! — Он помотал головой и добавил с грустью: — А с виду такие робкие.
— Так ты доволен?
— Знаешь, Илья, у меня такое ощущение, что я на месяц вперед натрахался, — признался Герасим.
— Это тебе только кажется, — уверил Ростовский, — пройдет день-другой, ты уже сам сюда побежишь. Дорожка-то теперь проторена.
— А сам не хочешь? Уверяю тебя, девочки — класс!
Ростовский отметил, что в Полозове произошли перемены. Вот что значит пара часов, проведенных в обществе путан.
— Как-нибудь в другой раз. У меня ведь к тебе серьезный разговор имеется. Думаю, что ты достаточно для него подготовлен.
— Так ты меня закалял, что ли? — съехидничал Герасим. — А я-то думал, что это вроде благотворительности.
Ростовский нахмурился:
— Считай, что закалял. Помнишь, я тебе говорил про девушку, которая мне нравится?
Герасим понемногу набрался сил, подтянув ноги, он уселся поудобнее.
— Конечно, припоминаю. Из-за нее ты и с Анной решил расстаться.
— Верно, — подтвердил Ростовский, — так вот, эта девушка проститутка, и я очень ее люблю.
Герасим непонимающе смотрел на Ростовского. Лицо у того было серьезным, и, судя по всему, он не был расположен к шуткам. Полозов негромко хохотнул, после чего недоверчиво брякнул:
— Ну ты даешь. Разыгрываешь?
Ладони Ростовского беспомощно поблуждали по карманам, выискивая курево. Нащупав пачку сигарет, он вытащил ее из кармана. Странно, но она была пустой. Следовало выбросить ее в урну еще полчаса назад, а он машинально сунул ее в карман. Нервы!
Скомкав пустую пачку, он в сердцах швырнул ее в угол. Герасим ошарашенно смотрел на приятеля. Похоже, что его приключения продолжались.
— И не думаю, — очень спокойно ответил Илья. — Скажу тебе больше. Я никогда еще не был так серьезен, как сейчас. Не прими мою фразу за банальность, но это для меня вопрос жизни или смерти.
— Вот даже как… Не ожидал. Это на тебя не похоже, никогда не думал, что ты сможешь влюбиться в проститутку, — честно признался Герасим.
В ответ Илья лишь горько улыбнулся:
— Знаешь, я и сам так не думал.
— Илья, ведь вокруг тебя постоянно вьется такой клубок девушек, что аж зависть берет. Неужели ты никого не присмотрел среди них?
— Выходит, что не присмотрел. Вот так и складывается судьба, ехать за тысячи километров, чтобы влюбиться в проститутку. — Ростовский немного помолчал, после чего с грустью продолжил: — Знаешь, для меня Лада сначала была проходящим вариантом. Так, прекрасно перепихнуться, есть о чем поговорить. Девушка неглупая, очень хороша собой. Решил с ней встретиться во второй раз, тоже все было прекрасно… А потом, представь себе, не мог забыть.
Герасим выглядел растерянным:
— Видно, так бывает.
— Да, вот бывает, как видишь.
— Но чем я тебе могу помочь? — искренне удивился Полозов. — Она что, не хочет идти за тебя замуж? И с ней нужно поговорить?
Илья невольно улыбнулся наивности его вопроса.
— Нет, говорить с ней ни о чем не нужно. Мы с ней уже обо всем переговорили. Тебе нужно будет поговорить с ее сутенером. Скажешь, чтобы он отпустил ее на волю.
— Она что, привязана, что ли? — все больше удивлялся Герасим. — Собрала чемоданы, да и за дверь!
На губах Ростовского застыла грустная улыбка. Дожив до тридцати двух лет, Герасим так и не узнал настоящей жизни.
— Не все так просто. Проститутка полностью принадлежит сутенеру. Сутенер — это ее хозяин! Он может подарить свою девочку друзьям, может проиграть ее в карты, в его воле наказать ее за нерасторопность. Даже убить, если она провинилась по-крупному.
— Это же рабство какое-то!
— Возможно, — охотно согласился Ростовский. — Но реальность, как видишь, такова, и надо ее учитывать. Мою девушку просто так не отпустят. Есть вариант купить ее у сутенера, заплатив хорошие деньги.
